— Мыслите Вы в правильном направлении, уважаемый товарищ Сигаев. Грешок за Вами совсем не простой. Если говорить на официальном языке, то на Вас числится деяние, которое способно уничтожить такое государство, как Россия. — Тут Сигай Петрович побледнел аж до зелени:

— Ты что языком треплешь, — Зашипел он, — Да я за Россию Матушку готов на всё! Лишь бы цвела и процветала Русь моя! А ты… — Он уже начал приподыматься с табурета. Помня про его буйный характер, я просто тяжело вздохнул:

— Слушай, Петрович, ты выпить хочешь? — Пока Сигаев врубался в моё предложение, злость постепенно укладывалась спать:

— А что, есть? — С надеждой спросил он.

— Пять минут потерпишь? — Смотрю — в глазах огонь, ага, потерпит.

Я выбежал из подъезда в магазин. За прилавком — Символ Советской Торговли, необъятная во всех размерах тётка, с пронизывающим взглядом.

— Водка есть? — Спрашиваю. Вы бы видели, как её перекосило. Такой, мол, молодой — и уже водку:

— А куды ж она денетси, чтоб ею мужики подмывались, туды его в харю…

— Какая самая лучшая? — Тут уж она чуть посветлела:

— Дак, «Патриархальная», токка полтора литры.

— Нормально, давайте ящик. — Тут уж тётка прямо за сердце схватилась:

— ГРЫША! — Рявкнула она. Из подсобки:

— Чё надо, малахольная.

— Яшшик «Патриархальной», бегом токка! — А мне, уже улыбаясь во все свои четыре с половиной зуба, — А с Вас, уважаемый гражданин двадцать семь тыщщ.

— Это не всё, батон ветчины, копчёного судака, пару штук, большую банку кофе, конфет шоколадных, с арахисом, пару кило. Так, чего бы ещё? Ладно, пока хватит, если что, ещё прибегу. Сколько с меня?

Из магазина меня провожали как знатного родственника, тётка чуть ли не платочек к глазам прикладывала. А как уж Петрович встречал! Это стоит отдельного поэтически-матюгального сборника. Ещё в магазине я договорился с Марусей, что вся налитая мне водка трансформируется в берёзовый сок. Думаю, что меня на дольше хватит, чем Сигаева. Итак:

— Первую — за знакомство, до дна давай!..Между первой и второй…Третий стоя и не чокаясь. Ладно, лейтенант, выкладывай мне мои грехи, я готов, как пионер! — Так, клиент созрел, пора выносить дичь, но это так, к слову:

— Слушай, Петрович, сначала маленькая такая притча. Представь себе, живёшь ты в посёлке, в котором нет воды. Ну, просто нет — и всё. Вернее, не так. Вода есть, но только в одном колодце, а колодец этот в твоём дворе. Представил?

— Ну, — Глаза у Сигаева ещё вполне трезвые, несмотря на выпитые три стакана.

— А вот теперь представь себе, что каждый день, прямо с утра, к тебе очередь за водой, да очередь такая, что ты даже себе набрать не можешь. Представил?

— Ну, — Петрович откинулся на стену, в глазах зажёгся огонёк понимания.

— В один прекрасный день тебе это надоедает, и ты решаешь эту воду не давать, как ты делал всё время, а продавать. Представил?

— Ну, — Сигаев уже не на шутку обеспокоился.

— И вот настал день, когда односельчанам надоело платить тебе за воду, и они взялись за колья. Представил? — Александр Петрович глубоко задумался:

— Так ты думаешь…

— Именно, дорогой мой товарищ подполковник. То, что ты изобрёл, вещь полезная. Полезная в плане уборки и уничтожения грязи, а вот то, что ты задумал — грозит уничтожить Россию. Представь себе, если все эти архаровцы, которых мы терпеть не можем, вдруг останутся без топлива, что они сделают? Да что угодно, вплоть до полного уничтожения России вместе с её запасами. Принцип какой? Если нет у меня — значит не должно быть ни у кого. Понимаешь?

— Знаешь, Илья, а ведь в такой концепции я этот вопрос не рассматривал. — Сигаев помял свой подбородок. — И что теперь мне делать? — Он так жалобно посмотрел на меня.

— Да, товарищ подполковник, думаю так. Пока Вы не натворили непоправимых дел, сделаем следующее. Все данные по этой эссенции, где у Вас хранятся?

— Дома, где ж ещё. Разве можно такое кому-то доверить. Компьютер в комнате, мне он уже, я думаю, не нужен. Поэтому, Илюша, забирай системный блок. Бес с ним. — Я пошёл в комнату, на столе стоял старенький «Пентиум».

«Маруся, будь добра, просканируй у деда сознание, не упрятал ли он чего по данному случаю, и, заодно уж, заблокируй ему все знания по химии. Хватит ему вкалывать, пора на пенсию».

«Всё просканировано, все данные только на этом жёстком диске. А на счёт блока, то я ему поставила блок только на подобные химические реакции. Совсем блокировать знания считаю не этичным. Человек живёт, пока работает. Не лишай его последнего занятия, иначе он просто сопьётся. Да, кстати, я поставила ему ограничение по алкоголю. Теперь он будет просто по немного выпивать, но не больше».

«Маруся, ты прелесть, я тебя обожаю, почему то я об этом не подумал».

«Ничего страшного, — Ого, а ведь это шеф, — Учись, родной, у тебя ещё много ошибок будет. А эту акцию ты провёл на твёрдую четвёрку. Давай, заканчивай, пора домой».

С Петровичем мы тепло попрощались, я ему пожелал здоровья, а он мне генеральских погон. «На хрена они мне»? — Подумалось.

«А вот это уж не тебе решать», — с иронией промолчал шеф.

Дома было хорошо. Манюня с мамочкой что-то пели на два голоса, попутно колдуя на кухне. Михаил что-то конструировал из старой телескопической удочки. Я пошёл переодеваться. Снимая брюки, наткнулся на пачку денег. «Блин, — пронеслось в голове, — а как же финансовый отчёт? Да и деньги сдать нужно»… Прижал пальцем Марусю к уху:

«Слушаю, Илья».

«Маруся, шефа можно вызвать»?

«Да, Илья, что-то случилось»? — Это уже шеф.

«Командир, тут после акции деньги остались, Когда можно сдать и написать отчёт»?

«У тебя там, на кухне, твой финансовый директор, вот ей и сдашь. Как понял»?

«Эээ… Ну, не знаю…»

«Слышу, что понял, молодец. Благодарю за службу»!

«Служу Российской федерации».

«И передай своей любимой, что у нас завтра, в полдень, состоится выезд женского состава населения по магазинам. Как понял»?

«А по магазинам — это куда»?

«А куда выберут — туда и поедут. Хоть Жмеринка, хоть Париж. Давай, пока, передавай привет».

На кухне я немного замялся.

— Лиза, тут у меня, это… Как его… Короче, вот. — И я ей протянул нетолстую пачку пятитысячных купюр.

— Что это? — Глаза у девочки моей расширились.

— Аванс, — пожал я плечами, с отсутствующим видом. Пересчитав деньги, Лиза впала лёгкий ступор. Пересчитала ещё раз, пошуршала денежкой, подумала, и только после этого подняла на меня глаза:

— Это как, серьёзно? — Мне было забавно видеть её в этот момент. Обожаю, когда моим любимым хорошо. Тогда и мне втрое лучше:

— Абсолютно серьёзно. Да, Володя просил передать, что завтра в двенадцать часов дня планируется выезд женской части населения по магазинам. Ты не против? — Лиза завизжала и бросилась мне на шею. Короче, всё путём…

Утром, по дороге на работу я столкнулся с шефом:

— Привет, Илья. Как настроение? — Я улыбнулся:

— Как удачно вчерашняя копеечка улеглась в наш бюджет. Лизонька так любит ходить по магазинам. — Тут уже улыбнулся Кожин:

— Это она ещё не знает, что за всё, что купят наши девочки, платит Варвара Степановна из специальной кассы, которая и рассчитана на выезды по магазинам. Два раза в неделю. А перед праздниками, ещё дополнительные вояжики. Кстати, с ними поедут трое «Штучных» в качестве тягловой силы.

— Здорово, а то я уж подумал… — Тут я увидел нечто, что не укладывалось в рамки обычного дня. Чуть в стороне от дорожки, между двумя ёлками стоял… автомат для мороженого. Вернее не так. Что-то очень похожее на автомат для мороженого. — Шеф, а это что? — Я ткнул пальцем в сторону агрегата. Шеф внимательно посмотрел на меня, потом на то место, куда я тыкал пальцем и пожал плечами:

— Ты о чём? Я ничего не вижу.

— Ну, как же, — тут уж я завёлся. Как это я вижу, а он нет? Рядом стали останавливаться наши сослуживцы. — И что, никто не видит это??? — Я подошёл к этой конструкции и хлопнул по ней ладонью.