– Всегда рад гостям из дома «жизни», Варнав, – Адан растянул губы в ответной улыбке, – хотя в следующий раз лучше назначай время для встречи.

«Только дошли слухи? – Адан мысленно усмехнулся. – Это после того как зачистили самых наглых твоих соглядатаев?»

– Обязательно, милый друг, – ответил мужчина, не поведя и бровь, – так всё же откуда такой интерес к дням давно минувших дней?

– Любопытство, мой друг, всего лишь любопытство, – развёл руками магистр.

– И как успехи твоих изысканий? – заинтересованно поднял бровь Варнав. – Не удалось обнаружить место упокоения спящего бога?

– Прошу тебя, он всего лишь владеющий заигравшийся с высшими силами, – магистр скептически склонил голову, – и как ты сам знаешь, не переживший этих игр. Какой из него бог. Не трать своё время на поиски того, чего нет. Оставь легенды плебеям.

– Возможно, – лихорадочный блеск на дне глаз Варнава казалось усилился, – но ты не ответил на мой вопрос.

– Нет, Варнав, – отрицательно покачал головой Адан, – мне удалось найти только обрывки его изысканий да набор древних баек. Ни чего более.

– Не смею тебя более отвлекать, – мужчина встал и одернул полы кафтана, – сообщи мне если удастся найти что-то достойное внимания.

– Всенепременно.

«Вот это вряд ли, – усмехнулся про себя магистр, – только фанатиков из культа мне и не хватало. Вот только для чего ты явился на самом деле? Не ожидал же и правда полной откровенности?»

Минуту поразмыслив над визитом Варнава, Адан приоткрыл дверь и позвал слугу.

– Слушаю, господин, – молодой парень, быстро откликнувшийся на зов вежливо поклонился.

– Позови ко мне Авариса, для него есть срочная работа.

– Мара, что там за шум во дворе? – Доран наполнив кружку для Харана, недовольно посмотрел на свою племянницу, стоявшую у окна и смотревшую во двор.

– Макс, – грустным голосом коротко откликнулась девушка, не отрывая взгляда от окна.

– Что он там опять делает? – хозяин постоялого двора сел на табурет за стойку, придвинув поближе кружку с пивом.

– Кричит на сестёр, – Мараграс лёгким кивком указала на взошедшие на ночном небе луны, и продолжила смотреть как парень ударил предплечьем левой руки о сгиб правой с выставленным средним пальцем, направив всю конструкцию в направлении неба и что-то зло прокричал на своём странном языке, после чего приложился к поднятому с земли кувшину. Оторвавшись от эля Макс опять полурыча что-то проговорил, ткнув пальцем в пустоту, похоже, это было ругательство, за эту седмицу Мара уже начала разбираться в смысле некоторых слов, по крайней мере, уже могла отличить ругательства от остальных слов странного языка северянина. – И кажется с кем-то ругается… похоже сам с собой.

– У этого парня мозги ветром продуло, – проворчал Харан сделав глоток эля. – Целыми днями только пьёт и играет на мирате и ругается по ночам неизвестно с кем. Гнать его надо Доран. От полоумных никогда нельзя ждать, ничего хорошего.

– Ты забыл вспомнить, что он ещё и работает, – задумчиво проговорил Доран. – Да и менестрель он неплохой, а что главное необычный. Заходить в наше заведение, даже в верхнем городе входит в моду. А это ты сам должен понимать, сказывается как на моём, так и на твоём кошельке.

– Не всё меряется деньгами, сотник, – хмуро проговорил асани.

– Это я знаю не хуже тебя, – хозяин заведения раздраженно дернул щекой. Взяв в руку кружку с пивом, он задумчиво посмотрел в сторону окна, рядом с которым стояла его племянница. – Тебе его поведение ничего не напоминает? Симора помнишь?

– Помню, – отставив свою кружку Харан посмотрел в туже сторону, что и его старый приятель. – У молокососа сдали нервы после первого штурма. Сначала орал, пил, потом тихим стал. А через неделю зарезал половину своего десятка ночью на привале, пока его булавой по черепу не успокоили. Именно этого я и боюсь. Вот только у этого полоумного менестреля шторм в голове ещё сильнее, чем у Симора, – хмуро закончил свою мысль бывший наёмник.

– Не нужно его выгонять, дядя, – Мара проводила взглядом северянина, который зашёл в свой сарай и закрыл дверь.

Ей вдруг вспомнилось, какой она пришла на порог этой таверны три года назад. Голодная, затравленная, изможденная долгой дорогой, за одну проклятую ночь лишившаяся всего. Матери, старшего брата и младшей сестры. Вынужденная бежать из дома в соседнюю страну к единственному родственнику, и стать из баронессы Ди'Костра, просто Мараграс. И всё из-за убийцы отца, который был вызван на дуэль из-за того, что отказался породниться с родом Ди'Мора, отдав её замуж за наследника, а вместе с ней и часть южных территории баронства с серебряным рудником.

– Я подумаю, племяшка, – Доран приобнял девушку и погладил по голове, – иди спать, завтра много работы.

– Вас снова две?!

Изрядно напившись, я стоял посреди заднего двора «старого наёмника» и с кривой злой усмешкой смотрел на ночное небо, на котором, как, впрочем, и всегда в этом мире, взошли две луны. Местные называли их сёстрами, считая луны отражением местных богинь.

– Местные в вас верят! Может вы и правда богини?! Может это именно из-за вас я здесь?! Молчите?! Вы не сёстры! Вы стервы! Вертел я вас обеих и весь этот проклятый мир! Я вас, - сорвавшись на мат я высказал всё что думаю о всей сложившейся ситуации и о местных богинях в частности, – …и высушу!

Закончив свой монолог, я изобразил известную всем в моём мире конструкцию руками с выставленным средним пальцем на правом кулаке и наклонившись подобрал с земли кувшин с элем. Ещё раз бросив злой взгляд на безмолвное небо сделал большой глоток.

– Выговорился? – тихим голосом прошелестела темная фигура с белыми глазами рядом со мной.

– Отвали от меня, тварь! – жестко отпарировал я ночной леди, которая за прошедшую неделю успела меня изрядно достать.

Сплюнув в траву, я ещё раз прошёлся матом по местным божествам которых оказалось целых четыре: две сестры луны, их брат солнце и их отец создатель звезд, неба и в частности этого грёбанного мира. Короче я прошёлся по всему их семейному древу, но как обычно отвечать на эту дерзость они не спешили и бросив злой взгляд на всё так же маячившую рядом девушку-тень я вернулся в свой каменный сарай и захлопнув дверь сел на лежанку, скрестив ноги. Шиза прошла сквозь стену и молча остановилась в трёх шагах от меня.

Делать вид что я сумасшедший становилось всё сложнее, особенно после того как три дня назад я спустился в ледник, находящийся в подвале постоялого двора и обнаружил рядом с ящиками со льдом кубы сделанные из тёмно-зелёного стекла, размером с футбольные мячи, от которых веяло холодом. Местные приборы освещения тоже всё больше стали напрягать. Оба прибора объединяло то, что не было никаких признаков того, что к ним тянулись провода и оба представляли из себя монолитные куски стекла, внутри которых с трудом просматривались какие-то конструкции. После всех этих открытий моя навязчивая Шиза предстала передо мной в новом свете. Ни чего спрашивать ни у кого из местных я не стал, наверно боясь услышать ответ…

Сделав ещё один глоток, я упёрся взглядом в каменную стену. Я сорвался. Почувствовав, в первый раз в этом мире, себя в безопасности моя психика решила расслабиться, и я сорвался. После посещения местного фармацевта, у которого закупался Сафар, на следующий день после моего устройства на работу, и получения от него консультации о своём физическом здоровье и новых настоев, вернувшись в «наёмника» я окончательно успокоился и пошёл в разнос…

На мне висело два трупа. Два мертвых человека. Я никогда не считал себя пацифистом, веря в то что после пересечения определенной черты человек превращается в бешенное животное, которое как можно быстрее стоит усыпить. Серийные убийцы, террористы, педофилы, насильники. Закопать и забыть. Но от этого было не легче. Я точно знал, что, если бы мне дали шанс переиграть всё заново, я бы поступил точно так же. Старый сам виноват. Данко… Данко уже давно должен был перестать коптить небо. Но на душе всё равно было паршиво…