Застигнутые врасплох, они испуганно оглянулись. В проеме низких дверей, выходящих в холл, стоял сутулый старик: это явно был человек, но было в нем что-то не совсем человеческое. У него была огромная голова и сильно выпирающая грудь. Он стоял на дрожащих хилых ножках, а руки его казались чересчур длинными и худыми.

Длинная седая борода скрывала всю его грудь, а на огромном вытянутом черепе вообще не было волос. Хотя он стоял довольно далеко, Гэри чувствовал его проницательный взгляд из-под густых бровей.

– Мы ищем кого-нибудь кто мог бы нам кое-что рассказать, – ответил Гэри.

– Входите, – мысленно взвизгнул старичок. – Входите, вы что, хотите меня заморозить, пока я держу вам дверь?

– Пойдем, – сказал Гэри, беря за руку Кэролайн.

Они быстро подошли к дверце и протиснулись в нее. Как только они вошли, дверь захлопнулась за ними. Они повернулись к старику.

Он разглядывал их.

– Вы – люди, – мысленно сказал он. – Вы – представители человечества, но из далекого прошлого.

– Да, наше время отстоит от вашего на миллионы лет.

В мыслях старика мелькнуло легкое недоверие.

– Вы ищете меня?

– Мы ищем все равно кого, – ответил Гэри. – Нам нужно узнать кое-что, что может спасти вселенную.

– Тогда вы ищете меня, – произнес старик. – Все равно здесь больше никого нет. Я остался один.

– Один! – воскликнул Гэри. – Последний человек?

– Да, – сказал старик и, казалось, он доволен этим. – Были и другие, но они умерли. Жизнь любого человека когда-нибудь подходит к концу.

– Но где же остальные? – опять спросил Гэри. – Быть не может, что вы последний человек, оставшийся в живых.

– Были и другие, – повторил старик, – но они улетели к далекой звезде в уготованное им место.

– То есть, умерли? – Гэри похолодел.

В мыслях старика появилась недовольная ворчливая нотка:

– Нет, они живы. Но они улетели в лучшее место, уготованное им много тысяч лет назад. Туда, куда они не могли отправиться раньше, поскольку не были готовы.

– А вы?

– А я не захотел и остался, – ответил старик. – Я и еще кое-кто. Мы не захотели покидать Землю. Мы решили остаться. Но все уже умерли, и я остался один.

Гэри окинул взглядом комнату. Она была крошечной, но удобной. Кровать, стол, несколько стульев – вот и вся мебель.

– Вам здесь нравится? – поинтересовался старик.

– Очень, – ответил Гэри.

– Тогда, может быть, вы снимете ваши шлемы? Здесь тепло, и я поддерживаю у себя немного более плотную атмосферу, чем снаружи. В этом, конечно, нет необходимости, но так удобнее. Атмосфера здесь довольно разреженная и дышать трудновато.

Они отстегнули шлемы и сняли их. Воздух был сухой и колючий, в комнате – тепло.

– Так лучше, – сказала Кэролайн.

– Садитесь, – предложил старик, указав на стулья.

Они сели. Он тоже сел.

– Да-да, люди минувших веков, – в его мыслях звучала прямо-таки старческая нежность к ним. – Оба прекрасно сложены. Вид, конечно, немного варварский – но сложение прекрасное. И говорите ртом, а люди уже тысячи лет общаются исключительно телепатически. Да, уже одно это указывает, что вы из очень далекого прошлого.

– Да, из очень далекого, – произнес Гэри. – Мы – первые люди, покинувшие Солнечную систему.

– Это было давно, – сказал старик. – Очень, очень давно… – Его проницательные глаза пристально разглядывали их. – Вы, наверное, хотите что-то рассказать?

– Да, – ответила Кэролайн.

Они быстро и с жаром стали рассказывать, перебивая друг друга и добавляя все новые и новые детали, описывали свою ситуацию.

Старик внимательно слушал их, время от времени вставляя вопросы; его старые глаза зажигались огнем любителя приключений, а морщинки лучились такой добротой, словно молодые люди были его внуками, первый раз вернувшимися из школы и рассказывающими обо всем, что там увидели.

– Итак, вы прилетели ко мне, – произнес он. – Вы проделали немыслимый путь во времени, чтобы встретиться со мной. Я просто обязан рассказать вам все, что вы хотите узнать.

Кэролайн кивнула.

– Вы расскажете нам, правда? – спросила она. – Для нас это так много значит. Это для всех очень много значит.

– Меня это не может взволновать, – сказал старик. – Если бы вселенная прекратила свое существование, меня просто не было здесь. И вы не могли бы прилететь сюда.

– А вдруг вас и нет на самом деле? Может быть, вы лишь тень, неосуществившаяся вероятность…

Старик кивнул и собрал бороду в кулак. Он набрал воздух в огромную грудь:

– Вы правы. Может быть, я всего лишь тень. Может быть, мой мир – всего лишь призрак. Иногда я сомневаюсь, существует ли реальность вообще, или все, что нам кажется реальностью, лишь чья-то фантазия. Может быть, то, что мы видим, – это грезы вселенского разума, и нам лишь кажется, что все это существует… Может, гигантский разум создает в своем воображении сцены и заполняет их воображаемыми актерами. Иногда мне кажется, что вселенная – всего лишь театр теней.

– Но вы нам все-таки расскажите, – молила Кэролайн.

– Да, я все расскажу вам и с большим удовольствием, – в его много повидавших глазах сверкнул огонь. – Ваше пятое измерение – вечность. Это все и ничто… Там еще ничего не происходило и уже все произошло. Это начало всего и конец всего. Там нет ни пространства, ни времени, ни других явлений, присущих четырехмерному континууму.

– Я ничего не понимаю, – на лице у Кэролайн было написано недоумение. – Я не вижу, что из этого следует. Можно ли его описать уравнениями?

– Да, – ответил старик. – Но боюсь, вы их не поймете. Эти уравнения были выведены всего несколько тысяч лет назад.

Он выпустил бороду, и она опять рассыпалась по его выпуклой груди.

– Мне не хочется вас разочаровывать, – заявил он, – но я боюсь, что у вас не хватит интеллекта понять их. В конце концов, вы люди далеких веков, можно сказать, времен варварства.

– А вы попробуйте объяснить ей, – набычился Гэри.

– Ладно, – снисходительно подумал старик.

В голове Гэри проносился сумбур из сложнейших уравнений и нагромождения математических символов, значение которых совершенно ускользало от его сознания, потому что оно было так велико и всеобъемлюще, что его мозг инстинктивно отключался.

Даже когда поток образов иссяк, они все еще вертелись у него в голове, поражая своей вселенской значимостью, которую он смутно угадывал за математическими построениями.

Он посмотрел на Кэролайн. Она была озадачена. Но вот ее лицо прояснилось, и на нем проступило благоговение.

– Как, – сказала она, немного запнувшись, – из уравнений следует, что пятимерное пространство и все, и ничто; и нуль, и предел бесконечности…

Гэри уловил удивление и смущение в мыслях хозяина дома.

– Вы поняли, – пробормотал он. – Вы все прекрасно уловили.

– Я же вам говорил, – сказал Гэри. – Конечно, она все поняла.

Кэролайн заговорила, словно размышляя про себя и проговаривая мысли вслух:

– Все это значит, что энергия бесконечна во времени. У нее нет фактора времени, а время – это фактор силы, значит, сила будет бесконечной. Однажды возникнув, энергия окажется беспредельной.

– Да, это так, – сказал старик. – Это первозданная энергия, возникшая там, где недействительны законы четырехмерного пространства. Она вневременна и внеформенна.

– Внеформенна, – повторила Кэролайн. – Конечно, она будет внеформенна. Это не свет, не тепло, не вещество, не движение, не любая другая известная форма энергии. Но она может стать чем угодно. Она будет стремиться превратиться во что-то, обрести форму. Ее можно будет превратить во что угодно.

– Господи, как же ее сдержать? – произнес Гэри. – Гиперсфера не удержит ее. Эта энергия может просто-напросто трансформировать пространство и уничтожить время.

Кэролайн задумчиво посмотрела на него:

– Если мне удастся создать пятимерную ловушку, то энергия останется там в том виде, в каком возникла. Ее можно будет загнать туда и хранить там. Это будет что-то вроде батареи, хранящей энергию.