ВНИМАНИЕ!

Текст предназначен только для предварительного и ознакомительного чтения.

Любая публикация данного материала без ссылки на группу и указания переводчика строго запрещена.

Любое коммерческое и иное использование материала кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Нэйма Саймон

«Красавица и Холостяк»

Оригинальное название: Beauty and the Bachelor (Bachelor Auction #1) by Naima Simone

Нэйма Саймон — «Красавица и Холостяк» («Аукцион Холостяков» №1)

Автор перевода: Катерина В.

Редактор: Марина К.

Вычитка: Алена Х.

Оформление: Екатерина З.

Обложка: Ирина Б.

Перевод группы: vk.com/lovelit

Аннотация

Миллиардер Лукас Оливер до чертиков помешан на мести. И его план начинается с красотки, дочери его врага — Сидней Блейк, с девушки, что «купила» холостяка Лукас на аукционе. Он соглашается на предложение Сидней о свадьбе, у него нет выбора, — ведь это является частью его маленького шантажа.

Семья никогда не давала Сидней сделать ни шагу самостоятельно. И вот, когда Лукас угрожает разоблачить сомнительный бизнес ее отца, ей вновь приходится сделать одолжение собственной семье. Однако самое худшее — просто ужасное — Лукас зажигает в ее крови грязную похоть.

Лукас решительно настроен сделать так, чтобы Сидней страдала. Но при огромном желании прикоснуться к ней, или постоянных мыслях о прикосновениях — это не так легко осуществить. Она не надеется, что от помолвки с загадочным привлекательным зверем, намеревающимся уничтожить всю ее семью... вместе с ее сердцем, выйдет нечто хорошее.

Глава 1

Во время первой недели Лукаса Оливера в роли студента по обмену, в системе государственных школ Чикаго, он стал свидетелем драки между парнишкой (точно не из старшей школы, наверняка, второкурсником колледжа) и высоким, но щуплым первокурсником универа.

Правда... «драка» не совсем подходящее слово для описания.

Щуплый мальчишка, Тэрранс Уоллес, пытался уйти — возможно, используя метод «не обращай внимания на чужие выпады», которому тот научился в воскресной школе. В конце концов, он лежал, распластавшись на полу с разбитым лицом.

В следующем году Тэрранс вернулся в школу озлобленным и подкачавшимся — следствие чрезмерного приема стероидов. Жертва внезапно стала хищником, раздавая те же побои, от которых страдал он сам.

Лукас выяснил для себя два ценных урока. Ну, два с половиной.

Первый. Сделать, прежде чем сделают тебя.

Второй. Ключ к успешной мести — тщательная подготовка.

Два с половиной. Стероиды — опасная штука.

Сейчас, уже спустя несколько лет, стоя в переполненном танцевальном зале в свете события, устроенным Родонитовым обществом (благотворительной организацией Бостонской элиты), Лукас чувствовал родство с Тэррансом. Правда, его собственный план мести занял значительно больше времени для воплощения в реальность, чем лето подкачивания мышц и их стремительного нароста. На пятнадцать лет дольше.

Он до сих пор ждал исполнения мечты о возмездии, размышляя о ней. С каждым годом та ощущалась все слаще. Настолько сладко, насколько для Тэрранса было вмазать кулаком тому, кто превратил его жизнь в чертов ад.

Он провел пальцами по рассеченной брови над правым глазом, которую шрам делил ровно пополам. Горечь воспоминаний пульсировала в его голове; оставленные после раны — не исцеляются, каждый раз давая свежую почву для злости.

Каждый шрам. Каждый эмоциональный взрыв. Каждое унижение. Каждый момент страха — они должны пережить все это. Преследуемая его взором жертва вершила собственный суд среди сверстников, смеясь и греясь в лучах славы и силы, совершенно не подозревая, что он — добыча. Этот момент счастья должен быть последним для мужчины, прежде чем он испытает ту же самую боль и опустошение, которые он беспечно готовил для других.

Лукас изучал лицо мужчины, обманувшего его семью, шрамы, на лице которого, несравнимы с теми, что исполосовали его сердце.

И улыбнулся.

«Ох, черт, ты улыбаешься», — говорил внутренний голос.

Он скользнул взглядом по Эйдену Кенту, его бизнес-партнеру и одновременно лучшему другу со времен старшей школы. Многие зовут Лукаса зверем индустрии «Бэй-Бридж» — или же «хладнокровным», «ублюдком», «сукиным сыном». Но не «другом».

— С того момента, как ты проигнорировал мое мнение, я не надеюсь, что ты выслушаешь меня сейчас. Но не надо срывать свою злость таким способом. Я не согласен с тем, что ты собираешься сделать, — заявил Эйден. — Купи его бизнес, уничтожь его репутацию. Это будет честной игрой. Не вмешивай в это его дочь. Она невиновна.

Он осмотрел комнату снова, его взгляд остановился на «той самой», на которую указал Эйден. Величавая. Элегантная. Прямые волосы цвета выгоревшей на солнце древесины. Медовая кожа выглядит очень нежной.

И виновной в ассоциации.

— Твое беспокойство, как всегда, приходит... вовремя, — протянул Лукас.

Эйден тихо выругался.

— Эта чертова интрига, — он покачал головой, глаза наполнились тревогой. — Видимо, люди голубых кровей уже рождаются в голове с планами о всевозможных махинациях и заговорах. Мы же — обычный народ? Хоть и не родились с серебряной ложкой во рту, и не росли на золотых полях в МакКинсере, один из нас обязательно скажет о том, что ты нам не нравишься, если того будет требовать ситуация. Кулаком по лицу может ударить каждый независимо от расы, религии, убеждения, социального или экономического положения.

— Я не голубых кровей, — категоричным, безэмоциональным голосом заявил Лукас.

Эйден вздохнул.

— Ты родился в том же мире, где живут эти люди, даже если ты вырос в Чикаго, также как и я. Тем не менее, уровень доходов твоих родителей не делает тебя меньшим или большим мужчиной. Однако ты пользуешься этим здесь, — кивнул он в сторону мужчины и обсуждаемой девушки. — Не говори с человеком, которым ты стал. Люк, погаси свою злость и ненависть, прежде чем они поглотят тебя и оставят ни с чем.

Ты, черт возьми, даже не представляешь, о чем говоришь.

Словно комок желчи, обжигающий слизистую оболочку, слова застряли в горле. Он проглотил острое замечание. Эйден, возможно, родился и вырос в опасном Саус-Сайде Чикаго, но по какой-то причине его дух не был запятнан горечью, что поселилась внутри Лукаса с того момента, как в четырнадцать он потерял родителей. И под этим непрошеным «господи-почему-мы-все-не-можем-следовать-советам» он отметил любовь и привязанность Эйдена к собственной персоне. И заботу.

— Я дал обещание, и не собираюсь бросать свои слова на ветер. Даже ради тебя или моей спорной сущности.

— О, у тебя есть сущность? — усмехнулся его друг. — Вероятно, она немного обуглена по краям, но все-таки она есть, — Эйден провел ладонью по затылку. — Хорошо. Я не могу отговорить тебя от этой идеи. Просто будь... аккуратен. Слышал когда-нибудь: «Непрощение подобно выпиванию яда, в надежде, что от этого умрет другой человек»?

Лукас посмотрел на Эйдена. Моргнул.

— Что за чертовщина? Ты прочел гору открыток «Холлмарк» перед тем как прийти сюда?

— Помнишь рыжеволосую, с которой я встречался на прошлой неделе? — пожал плечами Эйден. — Раньше она смотрела «Доктора Фила». Шоу про войны в законе, но я нашел подходящим эту цитату для данной ситуации.