— Хорошо, — раздраженно прорычал медведь.
Делаю ставку: большой мужчина спит и видит, как сворачивает мою нежную белую тонкую шейку со свойственной ему жестокостью. Даже сейчас убийственный блеск глаз выдаёт потаённое желание водника, барабанящего пальцами по столешнице. Нервничает! Студенты тоже переводили взгляд с меня, их куратора, и ректора Школы Магии.
— Ну, мы пойдём, — замялся Рык, отходя к двери. Здоровяк чувствовал себя чужим в королевском кабинете, что видно по движением и зажатости, чего не скажешь о его друге. Вахраст стоял, будто статуя, ожидая продолжения разговора.
— Стоять, — приказала стальным голосом, давая понять, настроение у меня решило прогуляться в Ад. — Завтра вас ждёт наказание — готовьтесь!
— И? — задал вопрос оборотень.
— И молитесь, — повернувшись к ребятам, со сладенькой улыбкой ответила брюнету, сверкнувшему синими, точно море в ясный день, глазами. — Свободны.
— А вы? — спросил Рык.
— А у нас с господином ректором ещё дела есть, — сказала замогильным голосом подопечным. И, только за ними захлопнулась дверь, Майтунби вытащил из-под стола бутыль с виски.
— Озверел на людей кидаться? — взъярилась, вспоминая обиду, нанесённую прямо перед студентами.
— Так видно? — хмыкнул де-Харт. В этот момент заметила на одном из стеллажей с книгами зеркало в круглой оправе, беззвучно застонала, понимая, Эл где-то рядом, уж этот жук не упустит момент.
— Очень, — прошипела. — Хочу спросить, почему у шестой группы нет мантий?
— А какие должны быть? Там неизвестно, что с магией творится… — пожал плечами водник, опрокидывая стакан прямо в себя. Алконавт недоделанный, волк тебя погрызи! Начинаю вскипать, как чайник, и тут же сдуваюсь, понимая, кто он, и под каким забором валялось моё происхождение.
— Пусть будут красные, — предложила, пресекая путь к отступлению.
— Пусть, — кивнул Май, соглашаясь. — Это всё?
— Вы меня позвали ночью, чтобы обсудить некромантию? — всё, чую, взорвусь скоро. Меня окинули странным взглядом, подтекст которого невозможно расшифровать, и… промолчали.
— Что же, — ничего толков не понимая, встала, — новое расписание для шестой группы передам с одним из подопечных.
— МММ? — ректор аж привстал от моей непоколебимой наглости.
— Я — куратор, а, судя по уставу, который изучила, имею право менять предметы для подопечных, — с улыбкой ответила, вынимая небольшую брошюру из корсета, располагающегося ниже груди. Помахав уставом перед носом Майтунби, аккуратно положила его на стол и удалилась с сожалением.
Не делить нам белые простыни под покровом ночи, принц мой! Хмыкнув своим мыслям, направилась к себе, спать, и пусть хоть одна сволочь учинит скандал!
Утро началось с колыбельной. Да-да! Я не ослышалась! Это была колыбельная и пел ее… дух… таким чистым переливающимся голосом, аж сердце дрогнуло. Сделала вид, что сплю и продолжила слушать.
— В траве светлячки зажигали огни.
Плыл месяц, прозрачен и тонок.
И я прошептал в потемках: «Усни,
Мой ласковый нежный котенок!»
Ты взрослым и мудрым давно уже стал,
Но так не хватает спросонок,
Чтоб чей-нибудь голос тебе прошептал:
«Мой ласковый, нежный котенок!»
По лунной дорожке ушли светлячки
В далекий таинственный космос.
Погасли огни и давно не звучит
Родной и единственный голос.
Ты хочешь услышать его вновь и вновь.
И вдруг из волшебных потемок
Тебя позовет, словно в детстве, любовь:
«Мой ласковый, нежный котенок!».
Не выдержала, слёзы покатились по щекам, а на губах застыла улыбка, но Эл ничего продолжал напевать чудесный мотив, пробудивший воспоминания о детстве. Вот растрёпанной девчонкой бегу с мальчишками от соседской маленькой собаки с визгом и криками, мы втроём сидим на дереве, ждём помощь, друг гладит по голове, успокаивая. А потом появились картинка за картинкой, как заболела, но мальчишки, живущие в ближайшей деревне принесли баночку мёда, идя наперекор родителям, потом тетушка пела песенки, чтобы унести нас в царство грёз. Вспомнилось многое…
Когда песня закончилась, открыла глаза.
Дух отражался в зеркале во весь рост и рассматривал растрёпанную и заплаканную меня с щенячьей нежностью, заставив сердце дрогнуть ещё раз. Несмело улыбнулась в знак приветствия, подтянув одеяло ближе, старалась не разговаривать, боялась, что голос подведет. Он понял. Проницательный…
Вдруг чудо закончилось, Эл неожиданно перекосился, точно от боли, и замер, он стоял несколько секунд отрешенно, словно не видя перед собой меня. Испугавшись, вскочила с кровати, подбежав к зеркалу. Дрянное одеяло путалось в ногах, поэтому бросила его, остановившись перед гладью в прозрачной рубахе.
— Эл? — спросила, пока моё сердце заходилось в бешенном беге. Кровь хлынула к щекам, но стало почему-то холодно… Это страх крепко сковывал мою сущность.
— Тебе нужны ещё те мальчишки? Ты к ним немного привязалась, — мотнув головой, ожил дух.
— Конечно, — мозг начал лихорадочно соображать, что могло случиться с шестой группой.
— Там эльфа тащат парни в желтых мантиях через длинный коридор общежития на первом этаже… — задумчиво пробормотал мужчина, меня словно ветром смело.
Быстро напяливая платье, кинулась к выходу, застёгиваясь на ходу, так же на бегу схватила парочку боевых амулетов, распихивая по карманам. Быстрее спасать Антониэля! Замечательное утро летело к чертям собачьим.
— Зеркало возьми в карман! Я рядом буду! — крикнул мужчина, ударив кулаком отражающую гладь, привлекая внимание. Кивнув, взяла со столика небольшое дамское зеркальце, сунула к артефактам и вылетела из квартиры.
Сбивая всех прохожих, направлялась в общежитие огневиков, расталкивая особо глупых:
— В сторону! Живо! — рычала, несясь на всех парах.
Прохожие смотрели на меня, как на чудище: перекосившееся расстегнутое платье, спутанные волосы, красные глаза. Согласна, зрелище малосимпатичное, но к ректору за подмогой опоздаю, да и не хочу к нему идти по поводу данного инцидента. Управлюсь своими силами.
Шестая группа, отдыхающая на лавочке в количестве пяти человек, увидела меня.
— Это наш куратор? — пробасил Рык, удивившись.
Остальные квадратными глазами смотрели вслед молодой девушке.
— Видимо, да, — ответил Никки Тлав.
— Бежим! Быстро! — подскочил брюнет, лидер группы, и рванул за куратором, почуяв проблемы.
Разговор я слышала, но не посчитала нужным останавливаться. В пень! Пусть догоняют, помощь пригодится.
Подбегая к многоэтажному общежитию, громко застонала, увидев громадных стражей-львов у входа на каменной лестнице, те никогда не пропустят чужаков на территорию к студентам огненного факультета. Все эмоции высказала вслух в матерной форме.
— Что случилось? — подбежал Вархваст с компанией.
— Уничтожить сможете? — кивнула в сторону скалящихся каменных статуй, оживших за секунду прямо на глазах.
— Если только задержать, — засомневался вампир, вытаскивая из неприметных ножен кинжал.
— Отлично! — радостно пробормотала, кинув артефакт огня и воздуха в стражей, в чистых энергиях эти две материи создают эффект малого взрыва.
БУХ! Кажется, это было слишком громко, завопила сирена, обозначающая вторжение. Пока ребята сдерживали львов, разрушая первый этаж, я бежала со всех ног к Антониэлю, распахивая двери в комнаты студентов, те были пусты или заперты.
— Эл, где они? — из-за шумной драки, происходящей внизу, приходилось перекрикивать.
— Дальше по коридору, третья дверь справа, — проинформировал дух приглушенно.
Ребята-огонята опешили от того, как дубовая, закрытая на засов изнутри, дверь разлетелась в щепки, а за ней оказалась страшная и злая я. Только недавно слушала колыбельную, как через пятнадцать минут шестая группа во главе со мной штурмует общежитие.
Мозгами понимаю, Майтунби узнает — убьёт без обезболивающего, более того, школа переполнена «Золотой молодёжью» (у кого лучшие защитники — мамки да папки), и всё же, если нет места для справедливости, надо освобождать! С такими мыслями вступила в бой, раскидывая артефакты, предварительно активируя их. Повалил дым, взрывы, оглушённые студенты убегали, словно мыши с тонущего корабля! Один эльф оставался избитым в порванной одежде, подробнее решила рассмотреть позже, ибо жуткий дым вперемешку со штукатуркой изрядно мешали. Что было в тех артефактах? Хм, чуть не угробила и себя, и ребят, ведь не смотрела, какими свойствами обладают побрякушки, когда вылетала из квартиры.
