В: А женский эквивалент?

КУ: Мы могли бы говорить об окситоцине, гормоне, который наполняет женщину, даже если просто погладить ее кожу. Окситоцин можно было бы описать как «наркотик

отношений»; он вызывает невероятно сильные чувства привязанности, заботы, желание

прикасаться, обнимать, быть вместе. И нетрудно видеть, что оба эти гормона, тестостерон

и окситоцин, имеют биологическое эволюционное происхождение, и были связаны

первый с репродукцией и выживанием, второй с материнской заботой. Большинство

половых сношений в животном мире — дело нескольких секунд. В ходе полового акта обе

стороны не могут защитить себя от того, чтобы не стать жертвой или быть съеденными, что придает новое значение фразе «ужин и секс», потому что вы и есть ужин. Не

происходит разделения общих чувств и проявления эмоций, нет объятий, и именно так

судят о мужчинах. Господин Чувствительный Мужчина, как человек и как миф, — это

очень, очень недавнее изобретение, и мужчинам, требуется немного к нему привыкнуть.

Но требования к материнской заботе весьма отличны. Мать должна постоянно быть

рядом с младенцем, двадцать четыре часа в сутки, и проявлять особую чувствительность к

признакам голода и боли. Окситоцин удерживает ее возле малыша, сосредотачивает

внимание на отношениях, и делает очень, очень привязанной. Эмоции — это не «умри или

убей», это непрерывный контакт, осторожный, заботливый, тактильный.

В: Значит, Господин Чувствительный Мужчина — это гендерная роль, которая

противоречит сексуальной роли?

КУ: До некоторой степени, да. Это не означает, что мужчины не могут или не

должны стать более чувствительными. Сегодня это всеобщий императив. Но это просто

означает, что мужчины должны научиться поступать так. Это роль, которую они должны

изучить. И есть множество причин, почему эта роль должна быть изучена, но мы должны

дать мужчинам возможность оступиться, когда они будут нащупывать дорогу в этом

странном новом пейзаже.

Но то же самое справедливо и для женщин. Часть новых требований, предъявляемых

женщине в сегодняшнем мире, заключаются в том, что она должна бороться за свою

автономию, а не просто проявлять себя через свои отношения. Это, конечно, великий

лозунг феминизма: женщины начинают определять себя в терминах своей собственной

автономии и своей собственной внутренней ценности, а не просто в терминах отношения

к Другому. Не то, чтобы эти отношения должны быть обесценены, но женщины находят

способы уважать свое собственное зрелое «я», а не просто жертвовать собой ради

Другого.

В: Значит, как мужчины, так и женщины идут против своих биологических данных?

КУ: До некоторой степени, да. Но это целый этап развития: любой процесс всегда

выходит за пределы того, что было прежде. Человек изо всех сил пытается установить

новые пределы, а затем пытается с таким же трудом нарушить их, преодолеть, выйти за их

границы и приблизиться к более интегральному и целостному способу бытия. И если

17

традиционные сексуальные роли мужчины и женщины когда-то были совершенно

необходимы и соответствовали действительности, сегодня они все более и более

устаревают, становятся ограниченными и тяжелыми. И поэтому как мужчины, так и

женщины борются за то, чтобы преодолеть свои старые роли, но так, и в этом вся

сложность, чтобы не разрушить их полностью. Эволюция всегда преодолевает и

включает в себя, объединяет и выходит за пределы.

И поэтому мужчины всегда будут основываться на принципе тестостерона — «умри

или убей», но этот принцип может быть переработан в более соответствующие

действительности способы поведения. Мужчины всегда будут, до некоторой степени, сильно стремиться нарушить границы, полностью выложиться, поступать дико, безумно, и через эти поступки совершать новые открытия, делать новые изобретения, создавать

новые методы.

А женщины, как утверждают радикальные феминистки, будут всегда в основе своей

оставаться относительными существами, действовать на основе окситоцина. Но на этом

фундаменте может быть построено более крепкое чувство собственного достоинства и

автономии, личность, ценящая зрелое «я» и в то же время продолжающая ценить

отношения.

Итак, и для мужчин, и для женщин все дело в преодолении и включении. И мы

находимся в той точке развития, когда первичная слишком автономная роль мужчин и

первичная зависимая роль женщин начинают преодолеваться: мужчины учатся быть более

зависимыми от отношений, а женщины учатся быть более независимыми. И в этом

трудном процессе оба пола кажутся друг другу монстрами, именно поэтому, я считаю, настолько важны взаимная доброта и понимание с обеих сторон.

В: Вы сказали, что наше общество в течение продолжительного времени было

ориентировано на мужчин, и что уравновешивание ситуации может привести все в

порядок.

КУ: Да, вообще говоря, это именно то, что называется «патриархатом», словом, которое всегда произносится с презрением и отвращением. Очевидное и наивное решение

состоит в том, чтобы просто заявить, будто мужчины заставили женщин подчиниться

патриархату — неприятная и жестокая ситуация, которая легко могла бы быть другой.

Поэтому все, что теперь требуется от мужчин, это сказать: «Упс, извините нас, мы не

хотели подчинять и угнетать вас в течение пяти тысяч лет. О чем мы думали? Мы можем

начать все заново?»

Но, увы, это совсем не так просто. Существовали определенные непреодолимые

обстоятельства, которые сделали патриархат неизбежным устройством общества в

важный период человеческого развития. Мы теперь достигли той точки, когда эта

договоренность больше не является необходимой, поэтому мы можем начать различными

способами «вскрывать противоречия» патриархата или более мягко уравновешивать

мужские и женские сферы ценности. Но это не должно принимать формы уничтожения

жестокого порядка, который, возможно, мог бы быть другим; это, скорее, эволюционное

изменение положения вещей, которое больше не является необходимым.

В: Это совсем другой способ смотреть на эту проблему.

КУ: Хорошо, если мы возьмем стандартный ответ, что патриархат был силой введен в

отношении женщин бандой садистских и жаждущих власти мужчин, тогда мы придем к

двум неизбежным определениям мужчин и женщин. А именно, мужчины — свиньи, а

женщины — овцы. Тот факт, что мужчины преднамеренно хотели бы угнетать

прекрасную половину человеческого рода, представляет их в довольно мрачном свете. Не

важно, в тестостероне дело или в чем-то другом, мужчины в целом не сталь

злонамеренные существа.

Но в действительности перед нами рисуется необыкновенно лестный портрет

мужчины. Он демонстрирует, что мужчины, которые, согласно мнению феминисток, настолько сильно стремятся к независимости, что не должны были бы быть в состоянии о

18

чем-то договориться, тем не менее смогли собраться все вместе и договориться о том, чтобы угнетать другую половину человеческого рода. И что более удивительно, они

полностью преуспели в этом во всех известных культурах. Как мужчина, я очень

польщен, что некоторые женщины думают, будто мы можем сделать это; это самая

приятная вещь, которую феминисты сказали о мужчинах за последнее время. Напоминаю

вам, что мужчины никогда не были в состоянии создать форму власти, которая длилась бы

более чем несколько сотен лет; но, согласно феминисткам, мужчины сумели создать

массовый и стабильный режим доминирования в течение пяти тысяч, а некоторые

говорят, ста тысяч лет. Такие ужасные парни, но мы должны их любить.