Сталин распорядился покрасить в черный цвет загородную дачу. Его жена Надежда Аллилуева плакала, уговаривая дать даче любую другую окраску. Сталин настаивал и только благодаря уговорам Ворошилова разрешил перекрасить дачу.

Анастас Иванович Микоян после XX съезда в землячестве армян рассказывал:

— Спрашиваете, какой был Сталин? Умный, интересный, волевой человек, преданный партии. Шутить любил. Однажды сидим мы с Аллилуевой во время вечеринки, о детях разговариваем, а Сталин заметил и говорит: «Товарищи члены Политбюро, смотрите, Микоян га моей женой ухаживает. Если я его убью, он сам в этом будет виноват».Мне неловко, страшно. В следующий раз стараюсь сесть подальше от Аллилуевой, а она подходит и что-то спрашивает. Сталин говорит: «Видите, Микоян снова за моей женой ухаживает». И гневно говорит, так что страшно становится. Я даже когда возвращаюсь домой, все еще переживаю. Говорю однажды Аллилуевой: «Давайте вместе не садиться, не будем раздражать товарища Сталина». Она смеется и соглашается. Садимся в следующий раз совсем в разных концах стола, не разговариваем. Сталин говорит: «Видите, Аллилуева и Микоян в разных концах сели, не разговаривают ― маскируются. Убью!» Я опять переживаю. Веселый был человек!

Да, Сталин любил шутить. Только от его шуток было страшно, потому что в шутку мог и убить.

Дача Сталина была где-то у Завидово, близ реки. Однажды Светлана и ее подруга поехали со Сталиным кататься на лодке. Через некоторое время Сталин перестал грести и застыл в печальной задумчивости. Девочки притихли. Поймав тоскливый взгляд отца, Светлана спросила: «Папа, почему ты такой грустный?» Сталин сказал: «Жизнь трудная и грустная штука».

В деспотической системе счастья нет ни у кого, даже у деспота. Вспоминается максима Ларошфуко: «Поскольку всех счастливее в этом мире тот, кто довольствуется малым, то власть имущих и честолюбцев надо считать самыми несчастными людьми, потому что для счастья мм нужно несметное множество благ».

На одном из совещаний по среднеазиатским делам маленькая Мамлакат ― школьница-хлопкороб 30-х годов ― подошла к Сталину с приветствием. Он, улыбаясь, взял ее на руки. Сейчас же и Сталина, и девочку усыпали цветами, и фотографы сделали десятки снимков. Один из них обошел всю страну, сопровождаемый надписью: «Сталин ― лучший друг советских детей». У этой истории есть изнанка. Держа девочку на руках и не убирая улыбку с уст, Сталин сказал Берия по-грузински: «Момашоре ет тилиани!» Мамлакат с благоговением запомнила слова вождя, сказанные на незнакомом ей языке и хранила их в памяти многие годы, а когда подросла, узнала их значение: «Убери эту вшивую!»

Сталин сказал Буденному:

— У меня нет твоей фотографии. Почему ты не даришь мне свою фотографию?

— Я, товарищ Сталин, с большим удовольствием. Сейчас. ― Буденный взял фотографию и задумался.

Сталин пришел на помощь:

— Что думаешь?! Пиши: «Создателю Первой конной армии товарищу Сталину».

Буденный сделал эту дарственную надпись.

— А теперь я подарю тебе мое фото, ― сказал Сталин, вытащил фотографию и надписал: «Действительному создателю Первой конной армии товарищу Буденному ― Сталин».

Ян Стэн был умен и философски образован. Во второй половине 20-х годов он по просьбе Сталина читал ему персональный курс лекций по философии Гегеля. Сталин многого не понимал и многое путал. На редкость темпераментный для латыша учитель хватал его за лацканы пиджака и тряс, таким не лучшим педагогическим приемом вкладывая в своего ученика положения Гегеля. В кругу друзей Стэн не раз говорил о посредственных теоретических способностях Сталина. До последнего доходили эти нелестные оценки. Во второй половине тридцатых годов Стэн был уничтожен, а Сталин провозглашен классиком марксизма.

После ареста Стэна Сталин без указания автора включил конфискованную у него при обыске статью о диалектике в «Краткий курс истории партии» в качестве четвертой главы, обработав и огрубив первоначальный текст. Позже Сталин присвоил авторство этой исковерканной стэновской работы.

Во второй половине 30-х годов Сталин вызвал философа Марка Борисовича Митина и показал ему статью.

— Это написал один старый партиец и попросил меня ознакомиться. У меня нет времени, и я прошу вас посмотреть и оценить, все ли здесь правильно.

Дни и ночи с риском ошибиться изучал Митин эту работу. Наконец он сказал Сталину:

— Это гениальная работа. Она написана человеком, находящимся на вершине марксистской философии.

Сталин улыбнулся и признался, что работа принадлежит ему. Это была философская глава «Краткого курса истории партии».

Чутье царедворца не подвело Митина. Он преуспел, стал академиком и долгие годы имел целый штат людей, писавших «его» философские труды. Однако поскольку рабский труд непроизводителен, вообще, а в сфере духа-в особенности, все его работы умерли задолго до смерти самого академика.

Сталин сказал, что когда обезьяна слезла с дерева, ее кругозор расширился от прямохождения, и она стала человеком. Один академик возразил: да, но с дерева больше видно. Его арестовали. Другой академик сказал, что его коллега пошутил. Сталин изрек: шутка ― вещь серьезная, а если не серьезная, то просто смешная. Второго академика тоже арестовали.

В начале 30-х годов литературовед Юлиан Григорьевич Оксман оказался в гостях у Горького, когда там был Сталин. Горький, только что приехавший из-за границы, считал нужным проявлять общественную активность и говорил Сталину о необходимости коллективного руководства страной. Оксман понял, что Горькому ничего не будет за эти слова, а ему, Оксаману ― их свидетелю,― не поздоровится. И в самом деле его посадили.

Виктор Шкловский рассказывал мне в мае 1971 года в Переделкино, что афоризм «Писатели ― инженеры человеческих душ» был высказан Олешей на встрече писателей со Сталиным в доме Горького. Позже Сталин корректно процитировал эту формулу: «Как метко выразился товарищ Олеша, писатели ― инженеры человеческих душ». Вскоре афоризм был приписан Сталину, и он скромно примирился с авторством.

Горький подготовил к I съезду писателей доклад и передал его для ознакомления Сталину, который вскоре пригласил Горького и в присутствии Гронского высказал замечания: доклад слишком уходит в историю, отвлекается от актуальных проблем настоящего и современных задач писателей, не отражает связь литературы с жизнью.

Горький, независимо ― нога на ногу ― расположившись на диване, с обидой пробасил:

— А вот возьму и откажусь делать доклад. Вот и будет скандал на весь мир.

Сталин примирительно сказал:

— Ну что вы, Алексей Максимович, выступайте, как находите нужным.

При том, что Горький часто болел, сообщений о его здоровье не было. В 1936 году, когда он заболел не более, чем обычно,сразу же в печати появились бюллетени. В день смерти Горького воспитательница увезла его внучек ― Марфу и Дарью кататься на лодках и долго не отпускала, даже когда дети просились домой. Лишь дождавшись сигнала с берега, она причалила к пристани. Дома дети узнали о смерти дедушки.