– Хороший материал. Думаю, серия должна наделать шума в некоторых кругах.

– Они уже напуганы, – ответил Андерсон. Он положил подбородок на грудь. Эта поза обычно предваряла дурные вести. Андерсон освоил её на курсах менеджеров, но выглядел при этом как голубь в брачный период.

«Дерьмо, – подумал Майк. – Он собирается отказаться от репортажей».

Будто прочтя его мысли, Андерсон произнёс:

– Не беспокойся, мы собираемся выпустить и оставшуюся часть. Это отлично сработанный материал, документально подтверждённый, и вообще лучшее из всего – это правда. Но ты должен знать, что заставил некоторых людей почувствовать себя неуютно.

Майк мысленно пробежался по циклу репортажей. Он был одним из лучших, настоящая классика, включающая мелкого преступника, пойманного в неподходящем месте (общественный парк) в неподходящее время (после полуночи) с неподходящими материалами (среднерадиоактивными строительными отходами проекта муниципального управления). Преступник охотно назвал имя человека, пославшего его в этот полуночный вояж. Он также с удовольствием поведал Майку и о некоторых других делишках, касающихся нового управления, да и многое другое. Майк получил вместо одной истории целый цикл о взяточничестве и коррупции, который зрители Сети Новостей Вселенной проглотили с жадностью.

Майк мысленно перебрал всех незначительных политиков, мелких бандитов и членов Городского совета Тарзониса, попавших в его разоблачительные репортажи, снимая одного за другим с роли подозреваемого. Любая из этих августейших особ желала бы пристрелить его, но этого было недостаточно, чтобы заставить Хэнди Андерсона занервничать.

От главного редактора не укрылась задумчивость Майка, и он добавил:

– Ты заставил некоторых могущественных, многоуважаемых людей почувствовать себя очень неуютно.

Майк удивлённо поднял брови. Андерсон говорил об одной из правящих семей, самой могущественной силе Конфедерации на протяжении почти всей истории её существования, начиная с тех дней, когда первые колониальные корабли (о чёрт, тюремные корабли!) приземлились и/или потерпели крушение на различных планетах сектора. Похоже, в этих репортажах он задел крупную шишку или кого-то, настолько близкого к одной из семей, что заставил многоуважаемых старичков понервничать.

Майк решил пересмотреть свои записи, чтобы понять, на какую мозоль он мог наступить. Возможно, чья-то кузина, или паршивая овца, или вообще откровенная взятка. Бог его знает, какими делами негласно занимались старые семьи все эти годы. Если он задел одного из них…

У Майка аж дух захватило от подобной перспективы.

Тем временем Хэнди Андерсон поднялся, вышел из-за стола и опёрся о ближайший к Майку угол. (Ещё одна поза с лекций по менеджменту, догадался Майк. Однажды Андерсон поручил ему сделать очерк об этих курсах.)

– Майк, я хочу, чтобы ты знал: ты ступил на опасную тропу.

«О господи, он назвал меня Майком, – подумал Либерти. – Сейчас он будет печально смотреть в окно, изображая, будто мучится над принятием важного решения».

– Я привык к «опасным тропам», босс, – произнёс он вслух.

– Я знаю, знаю. Только я беспокоюсь о тебе. О твоих источниках. О твоих друзьях. Твоих сослуживцах…

– Только не говори о моих начальниках.

– …Обо всех, кто может сильно огорчиться, если с тобой что-нибудь случится.

– Особенно если они будут находиться рядом в этот момент, – уточнил репортёр.

Андерсон пожал плечами и печально посмотрел в окно. Майк понял: то, что напугало Андерсона, много страшнее его боязни высоты. А ведь у этого человека (если офисная молва не врёт – а она не врёт) в подвале была потайная комната с компроматом на большинство отцов города.

Пауза явно затянулась. Наконец Майк не выдержал. Он вежливо кашлянул и спросил:

– Хорошо, у тебя есть идеи, как с этим справиться?

Хэнди Андерсон кивнул:

– Я хочу напечатать цикл. Это хорошая работа.

– Но ты не хочешь, чтобы я был поблизости, когда следующая часть этой истории взбудоражит улицы.

– Я думаю о твоей безопасности, Майки, это…

– Опасная тропа, – закончил Майк.

– Я уже слышал. «Здесь могут водиться драконы!»[6]. Возможно, пора в длительный отпуск? Может, домик в горах?

– Я скорее имел в виду специальное задание.

«Конечно, – подумал Майк. – В этом случае у меня не будет возможности выяснить, кому я наступил на хвост. И даст им достаточно времени, чтобы замести следы».

– В другую часть империи Сети Новостей Вселенной? – Майк произнёс это с широкой улыбкой, одновременно представляя, в какой захолустной колонии ему придётся писать свои репортажи.

– Скорее странствующий репортёр, – подначил Андерсон.

– Как далеко странствующий? – Улыбка Майка вдруг стала жёсткой, лицо будто заострилось. – Нужно ли мне будет покидать пределы планеты?

– Ну, наверное, это лучше, чем быть убитым на планете. Прости, плохая шутка. Ответ: да. Я уверен, что тебе следует покинуть планету.

– Давай выкладывай. В какой чёртовой дыре ты хочешь меня спрятать?

– Я думаю о морской пехоте Конфедерации. В качестве военного репортёра, конечно.

– Что?!

– Естественно, это будет временное назначение, – продолжил редактор.

– У тебя что, крыша поехала?!

– Что-то типа «наши бойцы в космосе», сражающиеся с повстанцами, угрожающими нашей великой Конфедерации. Ходят слухи, что Арктурус Менгск получает все большую поддержку в пограничных мирах. Все может круто измениться в любой момент.

– Морская пехота? – пробормотал Майк. – Морская пехота Конфедерации – это самое большое сборище преступников во всей Вселенной, за исключением Городского совета Тарзониса.

– Майк, пожалуйста! У нас у каждого есть немного преступной крови. Чёрт побери! Все планеты Конфедерации были основаны сосланными преступниками!

– Да, но большинство людей считает, что мы это переросли. А морская пехота всё ещё оставляет данный пункт основным требованием к новобранцам. Да знаешь ли ты, скольким из них промыли мозги?

– Неврально ресоциализировали, – поправил Андерсон. – На сегодняшний день не более чем пятидесяти процентам в подразделении. В некоторых местах и того меньше. И чаще всего применяются неразрушающие методы. Возможно, ты и не заметишь.

– Да. А вдобавок их так накачивают стимуляторами, что они спокойно прирежут собственного дедушку, поступи такая команда.

– Отличный пример всеобщего заблуждения, которое ты и должен развеять, – парировал Андерсон. В его голосе звучало неподдельное негодование.

– Слушай, большинство политиков, с которыми я встречался, были чокнутыми от природы. Пехотинцы и так придурки, а после этого вообще теряют головы. Нет. Вариант с морской пехотой отпадает.

– Это могло бы дать несколько неплохих сюжетов. Возможно, ты бы наладил полезные контакты.

– Нет.

– Репортёры с опытом работы в армии имеют некоторые преимущества, – добавил главный редактор. – Ты получишь зелёный гриф на своём деле, а это имеет вес среди уважаемых семей Тарзониса. Иногда даже служит индульгенцией.

– Извини. Не интересует.

– Я выделю тебе колонку.

Наступила пауза. Наконец Майк поинтересовался:

– Насколько большую колонку?

– На полную полосу или пять минут в эфире. От твоего имени, конечно же.

– Регулярно?

– Ты присылаешь материал, я его вставляю.

Снова пауза.

– Какая при этом будет прибавка?

Андерсон назвал сумму, и Майк кивнул:

– Впечатляет.

– Не мелочовка, – согласился главный редактор.

– Я немного староват, чтобы скакать по планетам.

– Это не слишком опасно. А если вдруг начнётся заваруха – пойдут боевые. Автоматически.

– Пятьдесят процентов с вправленными мозгами? – спросил Майк.

– Если не меньше.

Подумав немного, Майк согласился:

– Ладно, это звучит как вызов.

– А ты как раз тот самый человек, который может его принять.