– Пси-передатчик на месте, – сказала она.

Менгск ответил:

– Превосходно, Сара, я знал, что вы справитесь. Нужно вытащить вас до того, как все зерги на Антиге окажутся там. Шлюпка уже в пути.

– Я знаю, – тяжело дыша, ответила Керриган. Её губы плотно сжались, а затем она сказала: – Пообещайте мне… пообещайте мне, что мы никогда больше не сделаем ничего подобного.

– Сара, – (Майк представил, как Менгск качает головой.) – мы сделаем все, чтобы спасти человечество. Наша ответственность слишком велика, чтобы позволить себе слабость.

И он отключился, великий мудрый лидер на дальнем конце электронного канала, ведущий войну, сидя в безопасности со своим бренди и шахматами.

– Почему вы ему верите? – спросил Майк. Мысль промелькнула в его мозгу, и он выразил её вслух: – Почему вы поддерживаете его?

Сара устало улыбнулась:

– Он спас мою душу.

– И с тех пор вы убиваете для него. Разве масштаб сопоставим? Не пришло ли время вернуть себе свободу?

– Это… слишком сложно. Менгск во многом похож на вас. О’кей, прошу извинить, на самом деле он ваша полная противоположность. Вы оба на поверхности, как газетный лист. Он понятен. Он говорит вам то, что думает, и сам в это верит всем своим существом. Он дарит мне веру.

– Он политик. Если вы заглянете достаточно глубоко, то обнаружите это. Это на самом дне трясины его души.

– А это что-то изменит?

– Иногда увидеть – не так уж и плохо. Если бы вы посмотрели внимательнее, то, возможно, и Рейнор не показался бы такой свиньёй.

Керриган кивнула:

– Да, быть может, вы и правы. Как минимум с Рейнором. Полагаю, я теперь в долгу за эту «свинью».

– «Наша ответственность слишком велика, чтобы позволить себе слабость», – процитировал Майк.

Сара коротко рассмеялась. Это было неожиданно и очень по-человечески.

Майк тяжело вздохнул и задумался, что прибудет раньше: зерги из ближайшей колонии или обещанная Менгском шлюпка?

Когда смотришь сквозь призму истории, война напоминает смертоносное устройство, ручку которого вращает кто-то невидимый. Война – это часовой механизм смерти, драма разрушения, в которой каждый акт естественно перетекает в следующий, пока одна или другая сторона не победит. Падение Конфедерации представляется лавиной, которая, придя в движение, уже не остановится, пока не достигнет конца.

Для тех из нас, кто попал в самое пекло войны, там не было ничего, кроме отчаянного ужаса, перемежающегося с периодами полной апатии. Никто, даже те, кто якобы занимался планированием, не имел ясного представления о силах, с которыми мы столкнулись. До тех пор, когда уже было поздно что-то менять.

Часовой механизм? Возможно. Я думаю о цепи этих событий как о таймере на бомбе, который мы лихорадочно пытались отключить, надеясь, что сумеем сделать это до того, как проклятая штуковина взорвётся.

Манифест Либерти

Посадочная шлюпка вернулась к «Гипериону», который расположился на низкой антиганской орбите. Менгск покинул поверхность, как только передатчик был активирован, но он не собирался прорывать блокаду конфедератов, не забрав всех своих заблудших детей домой. Во всяком случае, именно так это представлялось Майку.

Как только они поднялись с земли, Майк взглянул на экраны. Все камеры корабля были направлены на поверхность. Передатчик уже возымел действие на зергов внизу. Они выползли из своих гнёзд, как растревоженные муравьи, двигаясь беспорядочно, порой даже нападая друг на друга в псионически разогретом безумии. Но вскоре они начали стекаться к башне, в которой Майк и Керриган оставили передатчик. Ураган из живых созданий кружился вокруг сигнального маяка, будто мошки вокруг пламени.

Как только корабль поднялся выше, его сенсоры уловили и другие гнезда, другое воздействие. Постоянно звучащий аккорд, посылаемый мозгом Керриган, разносился эхом и, отражаясь, становился сильнее с каждой секундой. Они услышали по радио вопли наземных отрядов конфедератов, попавших в волну, и ночная сторона Антиги Прайм тут и там покрылась всполохами небольших взрывов. Мятежники были предупреждены заранее, но те из них, кто не успел покинуть планету, также исчезли под волнами зерглингов и гидралисков.

Шлюпка продолжала подъем, и Майк смог увидеть дугу горизонта. Вдоль всей его линии виднелись яркие вспышки, а спустя несколько секунд мимо корабля пронёсся электромагнитный разряд. Экраны моментально погасли, пришлось применять контрмеры. Один из громадных крейсеров класса «Бегемот», брат «Норада-II», рухнул вниз под градом огня.

Сразу после этого блокада Конфедерации была прорвана. Способные приземлиться корабли спешно меняли маршруты, в то время как остальные пытались атаковать с воздуха массы зергов.

Затем триада пылающих треугольников промелькнула совсем рядом. Протоссы уже были здесь. Они ещё не вступили в бой, но уже вошли в атмосферу.

Затем поступили отчёты от самых дальних кораблей. В космическом пространстве открывались дыры, и через них врывались орды зергов. Головоногие медузы, королевы, муталиски и странные летающие крабы вырывались из пространства и обрушивались на Антигу, влекомые песней сирен.

Шлюпка пристыковалась к более крупному «Гипериону», и весь экипаж покинул малый корабль. Шлюпку не закрепили как следует, она оторвалась, и её отбросило от корабля. Быстро вращаясь, она понеслась к поверхности. Шлюпка могла задержать «Гиперион», времени заниматься ею не было.

Корабль Менгска, как воздушный пузырь, поднялся меж охваченных паникой конфедератов и спускающихся зергов. Зерги нападали только тогда, когда что-то возникало у них на пути, а конфедераты бросали против них свои лучшие корабли. «Гиперион» показывал взрывы в виде лёгких вспышек, каждая из которых являлась свидетельством гибели ещё пяти сотен сторонников Конфедерации в огненном шаре ядерного взрыва.

Керриган выглядела измученной и бледной. Майк был уверен, что она всё ещё слышит телепатический призыв, даже на такой высоте. Это неслось сквозь глубины космоса, притягивая врага.

Он помог Саре выйти из посадочного дока. Рейнор нашёл их в переходе.

– Мои поздравления вам обоим, – выпалил он. – Вы действительно разожгли костёр у зергов под задницей. Не знаю, что вы сказали, лейтенант, но это точно заставило их побежать.

Керриган гневно вскинула голову, её глаза были полны боли, и даже Рейнор смог прочитать в них тоску по несбывшемуся. Затем так же внезапно она обмякла, бессильная ярость уступила место нечеловеческой усталости.

Рейнор подошёл и коснулся плеча Керриган. Его лицо выражало участие.

– Лейтенант, вы в порядке?

Майк заметил, что он произносит слова с небольшими паузами.

Керриган подняла лицо и взглянула Рейнору в глаза, теперь уже без злости. Майк вспомнил об обратной связи: страх порождает страх, сочувствие порождает сочувствие.

– Со мной все отлично, – сказала она, отбросив рыжую прядь с лица. – Только я чертовски устала.

– Где Менгск? – спросил Майк.

– Наверху в своём наблюдательном пункте, – ответил Рейнор. – Думаю, ему нравится наблюдать за схваткой. Поэтому я его оставил. Ничего такого, что бы я действительно хотел видеть.

– Я могу отчитаться за вас, если вы хотите отдохнуть, – обратился Майк к Керриган.

Она на миг задумалась и, тяжело вздохнув, ответила:

– Если вас не затруднит, Майкл. – При этом Сара продолжала смотреть на Рейнора.

– Вы действительно выглядите разбитой, – заявил Рейнор лейтенанту, его забота была столь не поддельна, что Майк даже умилился. – Не желаете перехватить чашечку кофе на камбузе? Может, поговорим?

– Кофе? Было бы неплохо, – ответила Керриган, и лёгкая улыбка тронула уголки её рта. – Поговорить – тоже. Да. Поговорить было бы очень неплохо.

Майк пожал им руки и направился к лифту, оставив пару в коридоре. Когда он уже дошёл до двери лифта, он выпихнул одну мысль на поверхность своего мозга, где Керриган могла найти её без проблем.