— Ну что, братишка, устал? Погоди, до Челнов километров пять! Там и отдохнем!

— Разве тебя уговоришь! — укорил пассажир, мужчина лет сорока-сорока пяти, и потянулся за фляжкой, лежащей на заднем сиденье.

Сделав глоток, он отложил фляжку. Вода была теплой и противной, ее и пить не хотелось.

Свернув налево, они выехали на трассу «Казань — Набережные Челны» и пристроились за идущим впереди «КамАЗом».

Они проехали мимо очередного контрольно-пропускного пункта ГАИ с надписью «Набережные Челны» и направились на плотину через Каму.

При въезде на плотину увидели две искореженные машины, которые уже растаскивали грузовики. Из стоявшей на обочине легковушки выскочил сотрудник ГАИ и бросился наперерез их автомобилю.

— Стой! — крикнул гаишник и палочкой указал на место парковки.

Они медленно съехали с дороги и остановились.

Мимо, поднимая облака пыли, пронесся кортеж автомобилей, во главе которого с включенным маячком мчалась милицейская «Волга».

— Кто такие? — поинтересовался водитель «единички», у подошедшего к ним работника ГАИ.

— Начальство, наверное, кто еще так может гонять! В город едут, — ответил милиционер и, представившись, попросил предъявить документы.

Водитель молча достал документы и протянул их сотруднику.

— Ну что, товарищ Сазонов Юрий Иванович, с документами у вас все в порядке, — произнес работник ГАИ, возвращая документы. — Откуда едете? Если не секрет, скажите о цели визита в наш город.

Сазонов на секунду растерялся, но тут же собрался и нашел в себе силы улыбнуться:

— Хочу навестить дальнего родственника. Вы не подскажете, как у вас здесь с «КамАЗами»? Можно приобрести? Какие цены на машины?

— С «КамАЗами», — сказал гаишник, — у нас ситуация сложная. За машинами большие очереди. Люди иногда сидят неделями, чтобы получить машину с завода. Сейчас всем нужны машины и все хотят купить без очереди. У меня зять работает в отделе сбыта, жалуется, что завод не успевает собирать. Люди чуть ли не с конвейера хватают.

Сотрудник ГАИ улыбнулся и, махнув рукой, разрешил продолжить движение.

«Единичка» дважды чихнув двигателем, тронулась и вскоре затерялась в потоке идущих в город машин.

«Вот люди, из Казахстана едут, думают, что у нас здесь «КамАЗами» торгуют на каждом углу», — подумал страж порядка, провожая взглядом удаляющуюся «единичку».

Юрий Иванович Сазонов недавно освободился из мест лишения свободы. Прибыв в свой родной Аркалык, был ошеломлен произошедшими там переменами. За семь лет, которые он провел в лагерях, до неузнаваемости изменились люди, с которыми он был хорошо знаком. Многие ушли в бизнес и стали процветающими предпринимателями, других же, наоборот, новая жизнь сломала, словно хрупкое стекло. Он просто не узнавал свои некогда родные места. Кругом стояли палатки и ларьки, в которых симпатичные девчонки торговали всякой чепухой.

Сазонов попытался устроиться на работу, но его как ранее судимого нигде не принимали. Единственный, кто поддержал в сложную минуту, был двоюродный брат Алексей Морозов, уговоривший немца по фамилии Шиллер принять родственника на работу.

Сейчас они приехали в Челны с Алексеем, чтобы решить несколько весьма щекотливых вопросов.

Сазонов, сидевший за рулем, повернулся к Морозову:

— Садись за руль! Ты здесь лучше ориентируешься. Знаешь, куда ехать?

Сазонов остановил машину и, выйдя, сделал несколько упражнений. Он устал, и его тело требовало только одного — кровати, на которой можно было бы вытянуть затекшие от дальней дороги ноги.

Алексей, выйдя из машины, взял с заднего сиденья спортивную сумку и, поставив ее на дороге, открыл. Запустил руку в сумку и, почувствовав там холодок металла, удовлетворенно закрыл и положил в багажник.

Они поменялись местами, и Алексей уверенно повел машину по широким улицам Набережных Челнов.

— Леша! Я всю дорогу хотел спросить. Ты здесь уже не первый раз, общался с этими людьми. Что за люди? Я еще ни разу этого не делал и сейчас вот думаю, смогу ли? Одно дело украсть, поставить под ствол, а другое — повязаться кровью, — озабоченно спросил Сазонов.

— Не думай об этом, загонишься. Крыша поедет. Не бойся, тебя совесть не замучает. Вот увидишь их и сразу все поймешь. Да и где еще столько заработаешь! С такими деньгами, которые дает Шиллер, можешь безбедно жить года три, не меньше. А если нам повезет, то мы у них еще и деньги найдем, которые они получали за машины. Тогда уж точно на всю жизнь будешь обеспечен!

— Легко тебе говорить! Ты был в Афгане, привык убивать людей. Для тебя человек что собака — нажал на курок, и нет его, — тихо произнес Сазонов.

— Ты что, не слышишь? Я тебе говорю — не гони, а ты мне свое долдонишь! Афган да Афган! Если боишься, возвращайся в Аркалык и сиди дома! Кому ты там нужен? Ты же сам просил взять тебя на дело, а сейчас наложил полные штаны!

— Да я не боюсь! — обиделся Сазонов. — Ты лучше знаешь этих людей, ты их видел, а я нет.

Машина остановилась у светофора.

— По-моему, сейчас направо, — Алексей стал разглядывать дома.

Машина повернула направо и покатила дальше.

— Все правильно! Сейчас мимо недостроенной гостиницы, а там недалеко и до их дома, — вспоминал дорогу Алексей.

Через несколько минут они остановились у большого дома. Алексей вышел и удовлетворенно закурил:

— Юра, видишь этот дом? Местные зовут его «великой китайской стеной». Здесь подъездов тридцать, если не больше. Представляешь, целая деревня в одном доме!

Юра с интересом окинул взглядом девятиэтажный дом. Таких больших ему еще не приходилось видеть.

— Здорово, — произнес он. — Здесь, наверное, люди, вообще не знают друг друга. Уходят в разное время, приходят в разное время. Случись что, даже не смогут помочь.

Сазонов достал из кармана сигарету.

Его поразили размеры дома, и он, как под гипнозом, крутил головой, пытаясь охватить взглядом сразу все строение.

— Стой здесь, я мигом, — скомандовал Алексей и скрылся в арке.

Не прошло и десяти минут, как он вернулся в сопровождении мужчины.

Судя по внешности, незнакомцу было лет сорок, приблизительно столько же, сколько и Алексею. Его синюшное лицо свидетельствовало о явном злоупотреблении алкоголем.

— Знакомьтесь, — произнес Алексей, обращаясь к Сазонову. — Это наш друг Дубограев Геннадий.

— Сазонов Юра, — представился Юра и протянул ему руку.

Геннадий оценивающим взглядом окинул Сазонова и, выдержав паузу, сипло сказал:

— Это и есть твой родственник? Надеюсь, у него деньги есть? Мы с братом в рассрочку не работаем.

— Все нормально, не переживай! — заверил Алексей. — Все как договаривались. Ты лучше скажи, ты не против, если мы остановимся у тебя? Не хочу тратить деньги на гостиницу.

— Палат государевых не обещаю, ты меня знаешь, но куда голову положить найду, — ответил Геннадий и опять с легкой неприязнью посмотрел на Сазонова. — А сейчас предлагаю взять водки и ко мне — нужно отметить ваше прибытие.

Он повел гостей в ближайший магазин в соседнем доме.

Квартира, где проживал Дубограев, больше смахивала на притон. За исключением кухонного стола и трех старых стульев из мебели там больше ничего не было. На грязном, давно не мытом полу, валялось несколько ватных матрасов, чей первоначальный цвет из-за грязи невозможно было определить.

Войдя в квартиру, Сазонов увидел, что в углу одной из комнат, на облезлом подоконнике кучкой лежали окурки.

«Как в тюрьме», — подумал Сазонов.

— Что, не нравится? — перехватил его взгляд Геннадий. — Вот так и живем с братом. А окурки — неприкосновенный запас, иногда здорово выручают, когда нет сигарет. Это сначала не совсем привычно, со временем привыкаешь ко всему. Вот и ты поживешь с недельку, привыкнешь!

— А мне и не привыкать. Я и не такое видел, — ответил Сазонов. — Это еще курорт против того, что я видел.

— Я, смотрю, ты мужик с понятиями. Это хорошо. Мне нравятся такие люди. Они всегда знают, что можно, а что нельзя. Им не надо объяснять.