Превосходные заливные луга постепенно начали увядать. В нижнем течении воды было совсем мало, обнажились глинистые берега. Течение замедлилось, берега начали заболачиваться. Вот она, реальность. Все прочее – пустопорожняя болтовня. Так что пропадай, Ровер, вместе со своей плотиной!

Что ж, подумал Робин, по-своему фермеры правы.

Он спешился и привязал верного Римбоу. Им овладело холодное спокойствие. Мысль о том, что кровь трех поколений Тигров струится по его жилам, давала ощущение силы. И отец, и дед, и прадед в таких ситуациях знали, как поступать!

Быть может, знай Робин о своей подлинной родословной, он перепугался бы до смерти и не решился на рискованное предприятие. Но он накрепко уверовал в силу предков, и фантазия обрела мощь реальности. Словно прирожденный канатоходец, Робин бесстрашно шагнул к натянутому на высоте канату. Только бы никто не вскрикнул внизу – Робин очнется и упадет…

Через полчаса он добрался до берега реки, выше по течению, в полноводном ее отрезке. Здесь пока только выложили каменную насыпь и построили склад хранения инструмента. С другой стороны – неприступно крутой берег. Хорошо, подумал Робин, можно оттуда перестрелять всех. Пригнувшись, он осторожно пошел вдоль берега на шум работающих на плотине людей: там мелькали факелы, раздавались протяжные возгласы, стучали лопаты.

Внезапно затрещали сучья: кто-то шел к берегу. Робин затаился и вскоре увидел часового, осматривавшего дыру в проволочном заборе. Робин тихонько зачерпнул горсть ила и метнул в сторону от часового. Тот повернулся прислушиваясь, не змея ли в кустах.

В ту же секунду на его голову обрушился удар, и человек беззвучно свалился в траву. В мгновение ока Робин связал его и заткнул кляпом рот. Готово. Можно двигаться дальше.

У следующего поста негромко переговаривались двое.

– Зря Ровер боится, – говорил один из часовых. – Фолкстон против нас не попрет.

– А ежели и впрямь пастбища пересохнут, – протяжно размышлял другой, – тогда что?

– Думаешь, в одной плотине дело?

– Может, и в ней… Хозяин-то знает, что делает. Он всегда знает. Только на черта нам всякие новые выдумки?

– Мой старик точно так говорил про винтовку Маузера. Дескать, какое замечательное оружие – шомпольное ружье! Зачем какая-то винтовка?

Часовые помолчали. Рядом в кустах что-то зашуршало. Один пошел посмотреть.

– Эй, скорей сюда! Тут…

Второй шагнул вслед, но не успел ничего рассмотреть: крепкий удар по голове, и он упал без сознания.

Перед Робином остался последний караул. Уже трое из охраны лежали в темноте. Немые, накрепко связанные. Радостное упоение трепетало в каждой клеточке тела их врага. Тигр! Тигр! Вот чего он всегда так боялся: он боялся себя самого, боялся дать простор силе, которая звенит в крови!

Последний часовой стоял в сотне ярдов от стройки. Он спокойно поглядывал на приближавшегося молодого человека: свой, коль беспрепятственно миновал два заслона. Незнакомец подошел вплотную и резким движением выдернул револьвер. Холодное дуло уперлось в грудь часового.

– Только пикни. Руки вверх. И повернись.

Когда охранник оправился от неожиданности, было поздно: его связали и заткнули рот. А Робин между тем обогнул факельщиков, держась в тени деревьев, и подошел поближе к плотине. Он сразу узнал среди работающих своего врага: по дамбе расхаживал высокий подтянутый старик. Ровер! Взять бы да пристрелить прямо сейчас. Рука Робина потянулась к оружию.

Рядом со стариком остановился всадник, показал хозяину какой-то чертеж и начал жестикулировать, описывая рукой в воздухе замысловатую дугу. Полноватый господин в очках. Да это ведь инженер!

Ровер выслушал, кивнул и пошел дальше. Полноватый господин заговорил с рабочими. Что же, дожидаться, пока он закончит? Нет. Робин решительным шагом вышел из укрытия и, заложив руки в карманы, двинулся к инженеру. Подойдя вплотную, он твердо проговорил:

– Господин инженер, пойдемте посмотрим…

– В чем дело?

– Там, у дороги, что-то стряслось, – сказал Робин и пошел впереди. Он вывел всадника туда, где лежал связанный часовой последнего поста. Кроме них троих здесь не было ни души.

– Вот, поглядите, пожалуйста!

– Что именно? – инженер слез с лошади.

– По-моему, человеку плохо.

– Так что же я могу, я же не вр…

Двух ударов вполне хватило, и Робин без труда связал и взвалил бесчувственное тело не коня. Теперь надо было торопиться: часовые понемногу приходили в себя.

Но погони за Робином не было. Он быстро добрался до пустынного домишки за холмами, вошел внутрь и увидел храпящего на полу Баркера.

– Эй, мистер, просыпайся, дело есть.

Неудавшийся Тигр-отец испуганно протер глаза. Вот он, грозный час расплаты…

– Слушай очень внимательно, старик. Я тебя с первого дня раскусил. Но твое вранье может пригодиться, так что пока живи.

Баркер согласно закивал.

– Мистер Тигр, меня заставили!

– Ясно, ясно. Только заруби себе на носу: если дело не выгорит, пристрелю. Иначе чего я тебя спасал бы, а?

– Правда ваша, мистер Тигр, век не забуду, последней собакой буду…

– Ладно, побереги силы. Губернатор меня решил провести. Доказательство вот, передо мной сидит… Но я приехал с добычей. Ее надо охранять. Даю тебе револьвер, и ты за этого человека головой ответишь, ясно?

– Я никогда никого не охраняя, мистер Тигр, меня всю жизнь стерегли!

– Оставляю его здесь. Он связан, так что твое дело – не заснуть, понятно? Если этот тип улизнет, пока я буду в отлучке, я тебя продырявлю ровно три раза. А со своей ногой не рассчитывай далеко упрыгать.

– Не убегу, ни за что не убегу! Поверьте, я вас не предам… Вы мне ужасно понравились…

– Попридержи язык. Забыл, что ли, ты же старый Тигр! А захочешь продать, знай: на месте одного убийства я кое-что оставил, так что ты уж не отмоешься.

– Святой Боже, мистер…

– Ты такой же бандит, как я. Да и в одиночку от погони не уйдешь, – Робин наклонился над Баркером, потрогал ногу. Опухоль спала. На всякий случай Робин приложил еще один холодный компресс и проверил, как заживают ссадины.

– Ох, мистер Тигр, вы так добры, а я-то вас хотел обмануть…

– Старый дурак…

– Ой, не старый, вовсе еще не старый! Ух, осторожней, там присохло! А как вы додумались, что я никакой не Тигр?

– На тебя посмотреть достаточно. Как думаешь, между верблюдом и тигром разница есть? Особенно если кто-то в седле усидеть не умеет и револьвер левой рукой из кобуры тянет. Достаточно причин, как думаешь? В общем, не забудь, что я тебе сказал!

Робин перетащил не пришедшего в себя инженера в дом и зарядил револьвер Баркера.

– Вернусь утром, поесть привезу.

– И умоляю, хоть какой-нибудь завалящий матрасик, лучше из конского волоса, конечно. Или вдруг попадется… с хорошей обивочкой…

Тигр не дослушал. Привязав лошадь инженера, он бросил ей охапку сена, а сам вновь отправился куда-то.

За стенами фолкстонского салуна голоса гудели до самой полуночи.

– Пришел, наврал с три короба, а теперь ищи ветра в поле!

– Он уж, видать, в Силвер-Сити, – бубнил веснушчатый. – Он меня свалил, потому что я не ждал, что он первый начнет…

– Хоулд, ты хоть бы имя его узнал! – пробурчал Алан,

– Точно, – поддержал толстяк за стойкой, – мы бы хоть знали, кто нас одурачил, вот.

– Правильно, правильно, – защищался шериф, – но я же не знал, что он собрался инженера красть…

По старой привычке шериф начал мять в пальцах сигару.

– Ага, снова Роверу хочешь услужить, да? – зашумели фолкстонцы, но Хоулд остался спокоен.

– Парни, я против плотины. Роверу мое мнение известно. Нам раньше нехудо жилось, и дальше б жили. Главное, чтобы луга были, а без плотин всяких обойдемся. Но если вы что-то замышляете против Ровера, – я пас. Шерифа за такие дела по головке не погладят. Вы что, не понимаете?