— Нет ли какого-нибудь оберегающего заклятья для защиты наших воинов от чар Кейна? — осведомился Арклек, чувствуя, как пошатнулось его положение.

— Возможно, есть, — сказал Дрибек. — Я снова отправляюсь к Гервейн. Прошлый раз она намекнула, что у Храма может быть доступ к магии, не уступающей демону Кейна. Если Гервейн действительно хочет помочь, у нее было достаточно времени, чтобы обыскать замшелые подземелья Храма в поисках забытых секретов. Если нет, будем надеяться, что бойня в Бреймене побудит ее смягчиться и проникнуться нашими целями.

Асбралн хмуро покачал головой:

— Попросишь помощи у Храма, и нечем будет расплатиться. Нам и без того нелегко было обуздать честолюбие Гервейн.

Дрибек поджал губы.

— Повторяю, нам предстоят тяжелые дни. Если Гервейн сможет помочь, мы не откажем ей. Я лишь надеюсь, что цена за услугу не омрачит нашу победу. Хотя что может быть мрачнее поражения?

Для столь раннего часа Гервейн являла собой образец царственного изящества; жрице придавала таинственный облик длинная хламида из темно-багрового шелка, украшенная нашитыми лоскутами из кожи кремового цвета и хитроумно расположенными отверстиями, намекающими на скрытое под хламидой роскошное тело. Ее черные как смоль волосы были уложены длинными локонами, а темные, по-кошачьи загадочные и расчетливые глаза пристально смотрели на вошедших. Терес не понравилось холодное равнодушие ее утонченно-нежного лица.

— Дикая волчица, — объявила жрица, скользнув взором по грубой одежде девушки. Терес вызывающе уставилась на нее. Возрастом Гервейн была лет на пять, не более, старше. — Ты взял ее с собой в качестве телохранителя, лорд Дрибек, или надеешься, что женщина поймет женщину?

— Мне просто показалось, что тебе захочется поговорить с той, кто не понаслышке знает о тайной силе Кейна, — ответил Дрибек, с трудом сдерживая вспышку гнева.

— Возможно. У нас есть о чем рассказать друг другу. Но сегодня я вижу, что тебе не до утонченных манер, милорд, а крики на улице говорят нам об очередном злодействе Кейна. Неужто этот пригретый тобой безумец уже возвратился и ждет у наших ворот?

Дрибек подробно описал все, что они узнали о судьбе Бреймена, пытаясь уловить на лице жрицы тень волнения. Но его постигло разочарование. Насмешливо-утонченные манеры Верховной жрицы остались неизменными, хотя она задавала обоим вопрос за вопросом.

Наконец Гервейн замолчала, размышляя над услышанным. Ее прекрасное лицо не дрогнуло, но она уже приняла решение.

— Идемте со мной, — приказала она, поднимаясь с Кресла власти. — Посторонние редко проникают за пределы молитвенных залов Храма, но ныне настали тяжелые времена.

Они последовали за ней в тайные подземелья Храма по петляющим переходам, мимо келий, пропахших ладаном, где группы девушек в светлых туниках заняты были внешне бессмысленными ритуалами либо заботами по хозяйству. Коридор привел их к лестнице, по которой они спустились на несколько пролетов; исчезли окна, и появились горящие факелы. Здесь двери келий были чаще заперты, некоторые из них поражали своей массивностью. Из-за одной из таких дверей донесся приглушенный плач, и Терес показалось, что на губах Гервейн мелькнула злая улыбка.

Они очутились уже глубоко под землей, когда жрица остановилась у обитой железом огромной двери.

— Постучи, — приказала она, и Дрибек повиновался.

В смотровом отверстии показалась острая физиономия, затем исчезла, и, проскрежетав засовами, дверь открылась. Комната была на удивление велика. Унылое лицо Дрибека восторженно просветлело при виде огромного количества хранящихся на длинных полках книг и манускриптов. Три жрицы от среднего до преклонного возраста изучали выложенные на тяжелом столе затхлые тома. Посреди столешницы помещался серебристо-серый диск из блестящего металла футов пяти в диаметре. Предположив, что это зеркало, Дрибек наклонился над ним — и увидел, что полированная поверхность диска ничего не отражает.

— Архивы Храма, — пояснила Гервейн. — Многовековое хранилище утомительного перечня событий и тайных знаний. Когда-то мы, дочери Шенан, едва не утратили способность отличать ненужное от бесценного среди множества тайн, которыми наша религия когда-то владела. Последние дни мои сестры неустанно работают, пытаясь извлечь знания древней расы Крелран и их демона Гелиотропа из заплесневелой груды древних пергаментов. Кажется, Селонари повезло — как и прочему миру, — поскольку наши поиски оказались ненапрасными.

— Что вы узнали об Арелларти? — невольно вырвалось у Дрибека.

— Многое. Но надеемся узнать еще больше, как только найдем некий манускрипт, относящийся к первым дням существования нашего города. Пока что этот том сокрыт от нас. — Она победно улыбнулась. — Но мы уже достаточно выяснили из прочих рукописей, чтобы понять суть хрустального дьявола по имени Гелиотроп. И более того — наши знания помогли обнаружить средства борьбы с его силой. Возможно, нам удастся обессилить энергетические разряды, которыми управляет с помощью кольца Кейн… Вижу, достойнейший лорд Дрибек охвачен любопытством!

— Если ты сможешь обезвредить его оружие, мы уничтожим Кейна! — поклялся Дрибек, не обращая внимания на колкость Верховной жрицы.

— Если только Гелиотроп не обладает еще более опасными качествами. Но я полагаю, что наши знания позволяют сражаться с Кейном на равных. Я поняла из твоего рассказа, Терес, что Кейну удалось открыть важный принцип энергии Крелрана, хотя ты не смогла постичь значение его открытия, назвав его колдовством, и Кейн указал тебе на твою ошибку, не снизойдя, ввиду твоего невежества, до объяснений.

Сила Кейна принадлежит науке, а не колдовству, хотя границы между ними в древнем мире были размыты. Но неподготовленному разуму трудно уловить различия, поскольку они заключаются в постижении действия сил и законов, управляющих нами. Например, чтобы выковать надежный меч, мастер-кузнец воспользуется секретами своего ремесла последовательно — от составления стального сплава и закалки лезвия до уравновешивания оружия и отделки рукояти. Подобным образом и чародей пользуется своими секретами, чтобы выковать меч из звездного света и заклятий. Привыкшим к дубине дикарям, согласно легендам населяющим неведомые нашей цивилизации земли, оба меча кажутся волшебством, но ясно, что один из них создан наукой, а другой рожден колдовством. Судите сами, какой из них окажется сильнее.

— Я доверяю честной стали, — бросила рассерженная насмешками жрицы Терес. — Я слышала о твоих волшебных мечах, но легенды говорят, что они сослужили своим хозяевам плохую службу!

— Она восприняла мои слова буквально, — изумленно выдохнула Гервейн.

— Я тоже не считаю себя невеждой, — раздраженно вмешался Дрибек, — но поясни, к чему ты клонишь!

— Прошу прощения, милорд. Суть в войне науки против колдовства. К счастью, нам знакомы некоторые принципы науки Крелрана, но я сомневаюсь, что Кейн глубоко ознакомлен с чарами Шенан.

— Я не поручился бы за это своей жизнью, — предостерег Дрибек.

— Но ты уже это сделал. Важно то, что наука Крелран граничит с областями, которые мы, люди, считаем колдовством. Впрочем, наука подчиняется законам наравне с магией — обе питаются энергией из разных источников. — Разве это не соответствует истине? Пока еще мы не углублялись в этот сложный постулат, но нам известно, что Гелиотроп подчиняется законам колдовства, и поэтому в наших силах сразиться с Кейном с помощью магии Шенан.

Диск, который ты принял за зеркало, находится в подземельях Храма веками, и его применение почти позабыто — как случилось со многими древними вещами. Возможно, это искомая тобой защита от смертельного луча Гелиотропа.

Дрибек с сомнением посмотрел на диск.

— Подними его, — предложила жрица.

Он коснулся диска и ощутил жгучий холод, от которого побелели кончики пальцев. С мучительным усилием Дрибек вцепился пальцами в его края, но весящий с виду не более нескольких десятков фунтов диск из неизвестного металла оказался тяжелым, как дубовый стол.