Дрибек уже задыхался, когда до него добралась Терес. Остаткам его личной стражи приходилось слишком туго, чтобы они могли оказать помощь господину. Отчаявшись разорвать удушающий захват, Терес просунула острие кинжала между большим и указательным пальцами твари и распилила упругую плоть. Расчлененные суставы попадали на землю, и она отшвырнула их прочь.

Ослабевший Дрибек еле поднялся на ноги. Терес свалила очередного призрака. Лорд поднял свой меч и, опираясь на руку девушки, вышел из боя, чтобы отдышаться.

— Благодарю тебя, Терес! — прохрипел он, потирая горло. — Но мне кажется, ты спасла жизнь, которой не суждено увидеть рассвет! Люди дерутся доблестно, но мы измучены усталостью. Один за другим мы падем жертвой демонов, не обладая магической выносливостью, коей питается наш бессмертный враг.

— Не объявить ли отступление? — предложила она. — Мы еще можем спастись.

Лорд Дрибек устало покачал головой:

— Бесполезное спасение. Мощь Кейна и без того уже опровергла мои самые мрачные расчеты. Еще час, еще день… кто знает? Кейн похвалялся, что сила Гелиотропа станет беспредельной! Быть может, эта битва — последняя возможность рода человеческого избежать тени Гелиотропа. Пока у меня есть горсть воинов, я не смею терять этот ничтожный шанс на победу!

Мы сильно потеснили Кейна, прогнали его в болото. Мы обессилили его смертоносное оружие, уничтожили армию риллити — и наносим ущерб этой дьявольской орде. Я не могу счесть наши потери, но все еще надеюсь, что нам как-то удастся взять этих тварей измором. Разрубить их на мелкие части, а потом пройти по светящейся пене без помех до самого Арелларти.

— Вспомни про Гервейн, — добавила она.

Жреческий холм сопротивлялся из последних сил, но сонму призраков не удалось захватить его. Вокруг лагеря дочерей Шенан Дрибек сосредоточил основную массу своих войск, полагая, что колдовство жриц дает ему единственный шанс на победу. Осажденный холм доблестно противостоял беспощадному натиску, и Дрибек видел высокую фигуру Гервейн, по приказу которой испуганные жрицы произносили нараспев новые загадочные заклинания. Распростертые на земле белые тела продолжали утолять черный голод алтаря. Значит, Гервейн не смирилась с поражением.

— Я уже набрался сил, — объявил Дрибек, расправляя тощие плечи. — Бесполезно удерживать линию обороны, к тому же я не хочу, чтобы холм был отрезан. Идем, отступим к холму и выставим заслон у его подножия.

Терес не слушала. Ее глаза расширились от непередаваемого ужаса.

Дрибек проследил за ее взглядом, и его охватило то же чувство.

Отсеченные фрагменты энергетического вещества более не корчились слепо сами по себе. Где-то в тылу потока призраков материализовались новые чудовищные существа. Отдельные конечности подползали к изуродованным туловищам, «прилипали» к ним — и становились одним целым. Вначале казалось, что их ужасное единение случайно, но теперь в кошмарном «воскрешении» начала прослеживаться цель.

Однорукая фигура поднялась на непарных ногах, прижала к обрубку руки другую, отсеченную по локоть руку и этой сомнительной конечностью подхватила с земли катящуюся голову, укрепляя ее на обрубке шеи. То же наблюдалось по всему полю битвы, усеянному останками. Призраки почти не заботились о том, что куда прилепить, и потому на свет появлялись все новые немыслимые формы. Человеческие головы и конечности находили место на туловищах земноводных, и наоборот. Жуткие крылатые гибриды трепыхались на земле, будучи не в силах подняться в воздух. У обезьяноподобного существа выросли на спине осьминожьи щупальца, а человеческая фигура заполучила паучьи лапы. Нередко опыт «пересадки» оказывался неудачен и существа не могли двигаться выпрямившись, оттого что приращивали руки к коленям, а бедра к плечам. Некоторые из этих горемык бились на земле, но не могли исправить промах, другие оставались к этому равнодушны.

Через лес брели и другие существа, воплощая собой еще более кощунственный вызов природе. Человеческая фигура, рассеченная могучим ударом от плеча до паха, ползла вперед наподобие многоножки на торчащих по сторонам немыслимых сочетаниях разрозненных конечностей. Наибольший ужас внушали восьминогообразные твари, облепленные щупальцами, челюстями, руками… Едва ли менее ужасали новые формы тварей-пауков. Любому становилось не по себе при виде щелкающих зубами голов на тонких конечностях этих передвигающихся по-крабьи призраков.

На ходу преображаясь в новые формы, огненные чудовища двигались вперед, чтобы усилить свою армию, напор который грозил вот-вот опрокинуть защитные порядки людей.

Оторвав ошеломленный взгляд от ползущего сонма кошмаров лорд Дрибек дрогнувшим голосом приказал пробиваться к лагерю жриц, добавив, что этот заслон, по-видимому будет последним.

Опередив воинов, оба врубились в толпу врагов, пробиваясь к холму. Эта задача казалась почти непосильной. Ряды призраков поглотили их своим потоком и едва не задушили массой тел. Линия сопротивления Селонари сократилась, оставляя за собой след из погребенных в гуще изумрудного кошмара тел.

Воины прошли с боем половину пути до осажденного холма, когда их постигла окончательная катастрофа. Неожиданный прилив новых чудовищных призраков смял их, рассекая ряды израненных в битве воинов. Их окружали и истребляли поодиночке.

— Мы должны прорваться к лагерю Храма! — воскликнул Дрибек.

Отчаяние придало силы уставшим воинам, им удалось с трудом сомкнуть ряды. Но их выносливость уже уступала беспощадному напору, к тому же среди них не было ни единого уцелевшего от жестоких когтей тварей или от нанесенной бронзовым клинком глубокой раны. Колонна сжалась, ощетинясь против нападения тварей, но призраки уже окружили людей, терзая арьергард, прикрывавший тяжелораненых.

Терес поняла, что они не увидят рассвет, и, хотя она всегда предпочитала умереть в бою, ей не хотелось умереть бесславно, разорванной на части когтями призраков. Она дралась отчаянно, слишком изнуренная, чтобы ругаться, но оскалив по-волчьи зубы. Как жаль, что с ней нет ее Гвеллинса — его копыта вызвали бы панику среди этой светящейся падали! Но жеребец был привязан с прочими лошадьми, поскольку их сочли бесполезными в ночном сражении. Она с грустью пожелала ему остаться в живых — он был единственным напоминанием о некогда счастливой жизни.

Чьи-то руки крепко обхватили Терес, она упала. Меч Дрибека рассек плечи напавшего, но тут на спину ему прыгнул уродливый гибрид человека и жабы. Дрибек устоял на ногах, шатаясь под его весом, — непарные составляющие существа сделали его неуклюжим. Девушка отсекла душащие ее пальцы и шагнула было к Дрибеку, но запнулась, когда безногое туловище ухватило ее перепончатой лапой за лодыжку. Она обернулась к расчлененному торсу и рубанула мечом, когда тварь попыталась взобраться на нее. Дрибек упал на колени под тяжестью второго противника, которому удалось стиснуть руку с мечом. Терес сражалась с цепляющимися за ноги кистями рук, когда к ней вдруг устремилось щупальце. В последний миг она успела рассечь змееподобную тварь у своего горла, но неожиданный удар паучьей челюсти выбил меч из ее онемевшей руки.

Она кинулась к упавшему клинку, споткнулась под тяжестью повисших на ее лодыжках тварей и упала, успев подхватить меч. Потом лихорадочно рубила державшие ее мерзкие когти — существа не позволяли ей подняться. Над ней нависло увешенное щупальцами чудовище и в очередной раз потянулось к ее горлу. Терес рубанула снизу вверх из последних сил и с ужасом увидела, что на хитиновом щитке уродливой многоножки помещалась голова Лутвиона.

Светила луна.

На одно страшное мгновение ей показалось, что она падает в омут безумия. Невероятно, но взошла полная луна. Ее холодный, пепельно-серый диск залил бледным сиянием измученную землю.

Но вовсе не луна плыла в ночном небе, в изумлении поняла Терес. Сияние было слишком ярким, его блеск слепил глаза, едва не обжигая поднятое к небу лицо девушки. Ледяное прикосновение лунного луча, казалось, могло выпить до капли тепло ее влажной от пота кожи.