Один из крыланов схватил пилку и поднялся в воздух, стараясь держаться как можно ближе к стене. «Десять, одиннадцать… — шептал Конан, а сам думал: — Только бы успел!»

— Зонара! — шепнул крылан, бросая пилку между прутьями. Спавшая на охапке соломы пленница приподняла голову. Несомненно она решила, что собственное имя, произнесенное сиплым шепотом, почудилось ей.

— Кто здесь? — на всякий случай спросила она.

— Друг! — ответил крылан.

Зонара вскочила и подбежала к окну.

— Кто ты? — вскрикнула она в ужасе, увидев крылатую тень, и тут же зажала себе рот ладонями.

— Меня прислал Конан! — ответил крылан. — Сейчас я исчезну. Подбери пилку и попробуй избавиться от решетки.

— Будет слышно, — усомнилась Зонара.

— Делай, что тебе говорят! — сказал крылан и исчез, быстро взмахнув крыльями.

Зонара наклонилась и действительно отыскала на полу тоненькую пилку, остро заточенную и предназначенную для того, чтобы перегрызать металл. «Чудеса!» — подумала она и, привстав на цыпочки, принялась за дело.

Как только первый звук пилки, шаркающей по металлу, донесся до слуха Конана, он подтолкнул своих сообщников.

— Пора!

— Помогите! — тонким голосом завопил один из них, а Конан, выскочив на площадь перед тюрьмой, принял несколько угрожающих поз и снова скрылся.

Стражники, вытянув шеи, принялись наблюдать за происходящим. Им строго-настрого было запрещено покидать пост, поэтому крылан мог сколько угодно звать на помощь и проклинать городские власти — никто и пальцем бы не пошевелил. В Ианте хорошо знали, что воры способны на самые разнообразные уловки, лишь бы вызволить из тюрьмы своих приятелей.

Поэтому Конан и трое братьев-крыланов буянили вовсю. Они то выскакивали на свет, под фонарь, то исчезали, и самозабвенно орали во все горло. Начали просыпаться обыватели. Из соседнего дома вышел рослый мужчина с дубинкой в руке и, ни слова не говоря, набросился на Конана. Киммериец радостно взвыл и кинулся в атаку. Крыланы тем временем завывали и стенали, проносясь по воздуху.

— Летучие мыши! — завизжала какая-то женщина, разбуженная шумом драки и высунувшаяся из окна.

— Спасите! — вторила ей другая, живущая в доме напротив.

— Убивают! — верещали крыланы.

Зонара продолжала пилить. Когда она увидела летающую тварь, она усомнилась было в том, из какого источника исходит неожиданная помощь. Но всеобщая ночная свалка в качестве отвлекающего маневра не оставила никаких сомнений: чувствовалась неповторимая рука Конана-киммерийца.

Наконец Зонара завершила работу и испустила пронзительный свист. Как ни странно, крыланы расслышали его во всеобщей какофонии и подлетели к окну пленницы. Конан уносил ноги, а разозленные жители Ианты долго еще молотили друг друга, не в силах разобраться, кто первым затеял свалку.

Зонара протянула руки на волю, высунула голову, затем протиснула тело. Крыланы, зависая в воздухе возле нее, тащили девушку наружу. Их крылья с усилием били по воздуху.

Наконец Зонара вылетела из тесного отверстия, как пробка из бутылки, и повисла на слабых руках своих спасителей.

— Вниз! — сказала она. — Долго вы меня не удержите.

— Тебя поймают! — возразил один из братьев.

— Летим до переулка, а там я побегу сама! — велела Зонара. — Не перечьте! Я не хочу разбиться насмерть. Встретимся возле городской стены. Вам еще придется перетаскивать меня наружу.

Так они и поступили, и скоро вся компания собралась в заброшенной усадьбе.

— Я так и знала, что это ты, — заявила Зонара с таким видом, как будто оказывала великую честь варвару, позволив спасти себя от палачей.

— Отлично! — фыркнул он. — В таком случае, позволь представить тебе моих новых друзей. Это крыланы. Они никак не называют себя — видимо, потому, что при рождении имен им не дали, а впоследствии, в силу замкнутого образа их жизни, надобность в этом так и не возникла.

— Ну и ну! — Зонара покачала головой и чуть покровительственно заметила: — Если вы хотите стать достойными членами общества, вам необходимы хорошие имена. А лучше — титул.

— Посмотрите на нее! — фыркнул Конан. — Тоже мне, достойный член общества, графиня Зонара, леди Запусти-Ручку-в-Чужой-Сундук, наследная принцесса Кутузка!

— Сам хорош! — огрызнулась Зонара. — Будущий король. А сам медяки таскаешь.

— Во-первых, не медяки, — начал Конан запальчиво, но тотчас остыл и махнул рукой. — Ладно, ты права. Им нужны достойные имена. Все остальное у них уже есть: деньги, собственный дом и даже немного ума. А главное — они хорошие люди, Зонара. Присмотрись к ним повнимательнее.

— Смотрю и вижу, — объявила Зонара, пристально вглядываясь в каждого из братьев, — их заколдовали.

— Причем при рождении, — добавил Конан. — И теперь они нашли того, кто это сделал. Хотят вручить ему кучу денег, чтобы он вернул им человеческое обличье.

Конан и его подруга говорили о братьях так, словно тех и не было в комнате.

Но почему-то крыланы не чувствовали себя обиженными. Может быть, потому, что прежде никто и никогда так искренне не интересовался их судьбой. К тому же, в тоне обоих жуликов не было ни снисходительности, ни презрения, ни чувства превосходства.

— По мне так, колдунам верить не стоит ни в каком случае, — сказала Зонара, задумчиво жуя длинный локон. — Поэтому сделаем так. Заберем все ваше барахло, что вы тут ухитрились награбить, и отправимся к нашему магу немедленно.

— Немедленно не получится, — тотчас перебил Конан. — Наш маг в Шадизаре.

— Проклятье! Ну так поедем в Шадизар. Только немедленно.

— Мы спать хотим, — пожаловались вдруг крыланы. — Мы устали.

— Завтра нас начнут искать, — терпеливо объяснил варвар. — И чем дальше мы окажемся от Ианты, тем безопаснее.

— Возьмем телегу и лошадей, — предложила Зонара. — Крыланы пусть себе спят, а мы будем править.

— Еще одна кража! — возмутился Конан. — Для приличных членов общества это чересчур, ты не находишь, дорогая?

«Дорогая» скривила отвратительную гримасу.

— Я куплю телегу и лошадь, только дай мне денег, — сказала она.

— Ты?

— Меня все равно ищут. Ну, объявится к полудню какой-нибудь крестьянин и скажет, что продал посреди ночи беглой воровке лошадь и телегу за бешеные деньги. Мол, соблазнился прибылью. Опишет, как я выглядела. Будьто они и сами не знают — как! А может, он и вовсе не объявится. Побоится, что его привлекут к ответу за пособничество беглой воровке.

— Умно, — одобрил Конан. — Только вот не знаю, как вручу тебе эти самые бешеные деньги. Ты ведь с ними смоешься, только тебя и видели.

— Придется поверить мне на слово, — сказала Зонара капризно. — Не такая уж я плохая. Я еще помню, кто меня спас. И буду помнить дней пять. Пользуйся!

И Конан дал ей кошелек с золотыми монетами.

Деньги совершили свое привычное маленькое чудо: телега и лошадь явились еще до того, как луна коснулась горизонта. Крыланы уже заснули, повалившись друг на друга, кто где сидел. Конан и Зонара бережно перенесли их на телегу и прикрыли одеялами, взятыми из комнат. Затем поставили рядом со спящими мешок, набитый драгоценностями и золотом, насыпали туда сена — на корм лошади — и медленно выехали из сада.

Дорога лежала перед беглецами, ровная, залитая тихим светом угасающих звезд. На востоке уже слегка посветлело небо — начинался новый день, сулящий новые заботы, тревоги и радости.

Дорога до Шадизара была долгой. Приходилось скрываться от погони, поэтому в первый день путники проделали совсем небольшое расстояние. Когда крыланы отдохнули и проснулись, дело пошло быстрее.

Летучие братья очнулись и поначалу не могли понять, где находятся. Над головой у них покачивался полотняный полог, свежий ветер задувал в «спальню›, отчетливо слышался запах конского пота. Наконец один из них высунулся наружу и с изумлением обнаружил, что они — в телеге, которая движется по дороге в неизвестном направлении. Крылан слабо махнул крыльями, забрался на крышу повозки и увидел впереди Конана с Зонарой. Зонара болтала ногами, а Конан держал в могучей руке поводья. Лошадка бежала вперед, помахивая хвостом. У нее было, судя по всему, хорошее настроение.