Нет ничего удивительного, что Гитлер застыл в некоторой нерешительности. Надо его немного расшевелить. Сюрприз, который он вскоре получит, заставит его принять решение более конкретное, чем авантюрные планы высадки на наших островах или захвата Гибралтара.

Из всего, что он сейчас задумал, наиболее реальным является план вторжения в Грецию, хотя этот план вряд ли удастся осуществить раньше середины марта.

А если Сталин выступит, не дожидаясь высадки Гитлера на наши острова? В конце концов он может понять, что этой высадкой его водят за нос и что она невозможна. Если он выступит, надев на себя лавровый венок освободителя Европы, то положение на континенте будет еще хуже.

Очень многое, конечно, будет зависеть от позиции Соединенных Штатов. Пока в США шла предвыборная кампания, Черчилль ходил, как с занозой в сердце, а когда стали известны результаты выборов, не выдержал эмоций и написал Рузвельту: «Я считал, что мне, как иностранцу, не подобало выражать мнение относительно американской политики, пока еще не закончились выборы, но теперь я думаю, что Вы не будете возражать, если я скажу, что молился о Вашем успехе…»

Теперь, когда весь мир уже чувствовал, как Рузвельт через заросли конгресса упорно продирается на тропу войны, Черчилль подготовил новое письмо президенту США, где, в частности, отмечал:

«Поскольку приближается конец года, я полагаю, что Вы будете ожидать, что я изложу Вам перспективы на 1941 год. Я делаю это откровенно и уверенно, ибо мне кажется, что подавляющее большинство американских граждан убеждено в том, что безопасность Соединенных Штатов, также как и судьба двух наших демократических стран и той цивилизации, которую мы отстаиваем, связана с существованием и независимостью Британского Содружества наций. Только таким образом можно будет сохранить в верных и мужественных руках те бастионы морской мощи, от которых зависит контроль над Атлантическим и Индийским океанами. Господство на Тихом океане флота Соединенных Штатов и на Атлантическом океане Британского флота необходимо для безопасности и для сохранения торговых путей наших стран, и служит самым надежным средством помешать войне достигнуть берегов Соединенных Штатов…»

Далее, перечисляя ту необходимую помощь, которую он ждет в ближайшее время от Америки, Черчилль коснулся той уникальной ситуации, в которую впервые за последние 130 лет может попасть основа британского могущества – ее линейный флот.

«…Сейчас гораздо труднее, чем было во время прошлой войны. Мы лишены поддержки французского, итальянского и японского флотов, и прежде всего флота Соединенных Штатов, который оказал нам такую важную помощь в решающие годы. Противник хозяйничает в портах на всем протяжении северного и западного побережий Франции. Он все в большей степени базирует свои подводные лодки, летающие лодки и боевые самолеты в этих портах… В ближайшие шесть или семь месяцев сравнительная мощь линейных кораблей в водах метрополии сократится и станет менее чем удовлетворительной. Г-н Президент, никто лучше, чем Вы, не поймет, что нам в течение этих месяцев придется впервые за время этой войны думать об операциях на море, в которых противник будет иметь два корабля, по крайней мере, таких же хороших, как два наших лучших и единственных современных корабля…»

Сталин прочел копию письма Черчилля к Рузвельту раньше, чем это послание было отправлено через океан. Уже это одно доказывало, что информационный канал оседлала английская разведка, но никому тогда об этом думать не хотелось, поскольку все разведслужбы более всего желали продемонстрировать вождю свою оперативность. Именно оперативность товарищ Сталин любил более всего.

Из текста письма он понял, что над англичанами уже нависла прямая угроза потерять свой главный козырь, которым Британия веками била карты всех своих врагов – господство на море.

Уже почти год наиболее обширный поток информации поступал в СССР из Англии, где прямо в недрах британской секретной службы сидел советский агент Ким Филби. Кроме того, НКВД удалось завербовать в сентябре 1940 года Джона Кернкросса – секретаря члена военного кабинета лорда Хэнки. Кернкросс пересылал в НКВД в буквальном смысле тонны секретных документов.

Но наиболее интересным было сообщение Филби, пришедшее в начале декабря 1940 года:

«Общая установка, данная резидентурам МИ-5 на континенте, а также в посольства Британии и Швеции, Швейцарии, Португалии, Греции, Венгрии и Болгарии, а также многих стран Южной Америки и Азии, где имеются английские посольства или консульства, предписывает сотрудникам разведки и дипломатам всячески муссировать слух о неизбежности войны между Германией и Советским Союзом, которая должна разразиться не позднее лета 1941 года. При этом в зависимости от конкретных условий и симпатий местного населения и прессы нападающая сторона в этой войне должна определяться соответственно. Нападение может осуществить в равной степени как Советский Союз на Германию, так и Германия на Советский Союз».

То, что подобная установка дана, Сталин уже мог не сомневаться. Еще до получения этого сигнала от Филби, 28 ноября было получено новое сообщение из Токио от Зорге о том, что в районе Лейпцига немцы формируют новую запасную армию в составе 40 дивизий. 80 дивизий уже дислоцированы на советско-германской границе, еще 20 – перебрасываются из Франции.

Терпение Сталина лопнуло. До каких же пор будет продолжаться это безобразие? На разведывательных каналах сидят двойники-провокаторы, выполняющие задания английской разведки. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: натравить Гитлера на Советский Союз является единственным шансом англичан сорвать вторжение немцев на свои острова и избежать давно заслуженного исторического финала.

Вождь вызывает к себе Голикова и Фитина и в присутствии Маленкова требует «вычистить из агентуры провокаторов, которые хотят натравить Гитлера на нас». Оба руководителя разведывательных ведомств уверяют вождя, что все это пустая болтовня – у немцев даже нет еще никакого плана войны против нас. А как известно, немец без плана – все равно что черепаха без панциря. Немец без плана жить не может. Не способен немец на импровизации. А в секрете, подобно нам, немцы хранить свои планы совершенно не умеют. Все их планы нам известны: от вторжения в Англию до захвата Гибралтара и вторжения в Грецию. Директива по операции «Марита» (вторжение в Грецию) еще Гитлером на сегодняшний день не подписана, а мы ее уже знаем.

– Хорошо, – смягчается вождь, – но провокаторов уберите. Тяжело работать становится – с толку сбивают.

Вернувшись от Сталина, Голиков собрал руководители всех шести операционных отделов ГРУ и прочел им нечто вроде лекции по международному положению Советского Союза. Начал он с пакта о ненападении и договора о дружбе между СССР и Германией, назвав их «продуктом диалектического гения товарища Сталина». Перспектива нападения немцев на СССР, заявил он, является даже не призрачной, а просто фантастической.

– Они же с ума не сошли – знают примерное соотношение сил. Англия, как и Франция, будет скоро повержена, а ее империя разделена между Германией и Японией. Соединенные Штаты – сердце классического капитализма – ради спасения Британской Империи и всей мировой капиталистической системы от полного развала тоже неизбежно вступят в войну против Германии. А тем временам Советский Союз будет терпеливо ждать, пока не придет момент сыграть свою будущую роль. Как только капиталисты обескровят и истощат друг друга, мы освободим весь мир.

Последнюю фразу начальник ГРУ произнес, глядя на начальника информационного отдела подполковника Василия Новобранца, как бы подчеркивая, что эта установка касается лично его.

Несмотря на свою молодость, подполковник Новобранец успел уже закончить две академии – им. Фрунзе и Генерального штаба и служил заместителем начальника оперативного отдела штаба фронтовой группы на Дальнем Востоке, которой командовал командарм 1-го ранга Штерн, переаттестованный затем в генерал-полковника. После боев на Халхин-Голе генерал Штерн, прихватив с собой членов Военного совета Бирюкова и Новобранца, приехал в Москву, чтобы доложить Сталину план развертывания войск Дальневосточного фронта на 1940 год.