– Она разделила атрибут, чтобы не оставить после себя Роланду полноценного десятого Ланкаста. Ты должна была вступить в свои полные силы только после того, как Геннадий убедился бы, что ты отгорожена от него, – едва слышно проговорил парень, закрыв глаза и склонив голову. Пацан рядом с ним присвистнул, в то время, как я положительно кивала.

– Если бы вещи бабушки разбирала тетя, она забрала бы себе крест. Я никогда к нему не прикоснулась бы, и во мне не проснулись остальные части Ланкаста, а значит, для Комитета я была бы бесполезна без знаний и способностей, – меня трясло от одной этой мысли.

– Бред. Как бы он сманил тебя на свою сторону? – усмехнулся Филипп и тут же прикусил язык, стоило мне поднять на него глаза. Не знаю, что конкретно заставило его замолчать, сам этот взгляд или стекающие по щекам слезы, неизвестно откуда взявшиеся.

– Он был моим парнем два с половиной года. Я считала, что в моей жизни нет никого ближе, чем он. Даже родственники не были так дороги и близки, как он. Ему стоило просто попросить, и на стороне Комитета оказался бы свой Ланкаст, – всхлипнув и прикрыв рот ладонью, только начала осознавать, что во всю рыдаю на глазах у двоих чужих людей. «Поняла наконец, надо же, ты не такая тупая, как я считала» – раздавшийся голос в голове лишь усугубил ситуацию. Вскрикнув и обхватив виски руками, тут же прижала лоб к ногам. Раздались шаги, Гилад стремительно преодолел разделяющее нас пространство, сел на диван рядом и успокаивающе приобнял меня, поглаживая по волосам.

– Я кое что тебе скажу. Роланд согласился на встречу с тобой не потому, что испугался угроз, ты должна это знать. Он все рассказал тебе таким образом, что бы отпугнуть от Комитета и себя в первую очередь. Роланд знал, про расследование, и не представлял, чем для него оно выльется, но начальником отдела ему точно не быть в итоге, это факт. Он не хотел, чтобы кто-то другой получил заслуженные им лавры, в виде тебя, оттого и пришел на ту встречу, – почему-то мне казалось, словно он говорит это лишь для моего успокоения, но сейчас мало какие слова помогут очухаться от происходящего, – иди, ванна за дверью, – тут то он и показал кивком на дверь рядом с диваном, оторвав мою голову от колен и убедившись в заплаканности лица. Стремительно вскочив, подхватив с собой дамскую сумочку, ушла из комнаты, искренне надеясь оставить переживания там.

Не знаю, сколько времени проревела на холодном кафельном полу маленькой ванной комнаты, где пахло плесенью и в воздухе летала потревоженная пыль. Только влетев туда и щелкнув выключателем на стене, прижалась спиной к двери и сползла по ней вниз. Дальше, а что собственно дальше? Вот сижу, реву, изредка высморкаю нос, благо додумалась воду оставить включенной, чтобы за ней не слышали всхлипов. В эту минуту меня не беспокоила чуть ли не черная керамика раковины и унитаза, как и проржавевшие трубы на стенах. Обстановка вокруг не имеет значения, когда у тебя в груди пустота. Я думала, что смогла заставить себя смириться и забыть, но на самом деле, просто загнала проблему со своим чувством к обманщику вглубь и отвлеклась на другие темы, оставив вопрос нерешенным.

По сути, без Виктора, моя жизнь имеет еще меньше смысла, а значит и возвращаться к ней не за чем. Видимо суждено все-таки стать этим проклятым Ланкастом и смириться со всеми необходимыми для этого переменами. Встав в очередной раз на ноги и подойдя к раковине, увидела зеркало прямо над ней, но оно покрыто несколькими слоями пыли. Проведя по нему рукой и очистив небольшую площадь, посмотрела на себя и ужаснулась от увиденной заплаканной гримасы. Срочно требовалось привести себя в порядок и взять под контроль собственные чувства. Мысленно поблагодарив голос в голове, за то, что она не пытается ничего сказать, и тем самым причинить еще больше боли, но только физической, я принялась рыться в сумочке в поисках расчески и вспомнила, что забыла ее дома. Чертыхнувшись и выключив воду, ничего не оставалось, как вернуться в комнату.

Филиппа и Феликса нигде не было, входная дверь была закрыта, а Гилад одиноко сидел на диване, упершись локтями в колени и перебирая пальцами какой-то сверток. Повернув голову при моем появлении, он собирался встать, но я выставила руку вперед, без слов прося его оставаться там, а сама просто обессиленно откинула сумку к второй и плюхнулась рядом.

– Спать мы тоже тут должны? – судя по положительному кивку, ответ мне не по душе, но ничего лучше у нас нет, – просто здорово. И как будем делить диван? – честно говоря, такие мелочи при наших обстоятельствах волновали меньше всего и казались смешными.

– Ваш дедушка отдал это мне. Он просил вручить вам, когда вы будете готовы, раз все пошло не по их плану. Тогда я его не понял, но сейчас понимаю. Думаю это третья часть атрибута, – протянув сверток, спокойно проговорил Гилад, а мои глаза расширились от удивления. Вспомнив, что при нашем последнем визите к дедушке, парень чуть задержался на участке и потом догонял меня, я сглотнула ком в горле. Взяв у него небольшой сверток, провела пальцем по поверхности и поняла, что это простая бумага, обмотанная скотчем.

– Когда я буду готова, – мои брови приподнялись. – я изменюсь? Прикоснувшись к нему, что-то во мне изменится? Я уже не буду собой? – вот что волновало меня. Не потеряю ли саму себя, став Ланкастом, свою личность, цели, мечты, буду ли это все еще я, или станет та, что сейчас говорит в голове?

– При прикосновении тебе просто станет известно о Ланкастах все, что один из них должен знать. Правила, порядки, цели, смыслы, наказания, способности, как пользоваться ими и для чего они конкретно. Ты все это поймешь. И от того, как отнесешься к полученной информации зависит, изменишься ли ты. Понимаю, может показаться неправильным, жить с чужой целью в голове, но это часть Ланкаста, – пожал он плечами, словно на самом деле не знает ответа на этот вопрос, – я не встречался с преемниками до того, как они стали одними из нас, а мой опыт не показатель в этом вопросе, – усмехнулся Гилад, вставая с дивана и потягиваясь, явно с трудом пытаясь скрыть зевок.

– Попробуем завтра заставить мою способность работать? Без третьей части атрибута. Хочу убедиться, что мне правда подвластны силы Ланкаста, а не все это один сплошной розыгрыш, – поинтересовалась я, наблюдая за тем, как парень открывает створки шкафа и что-то начинает там искать. Тут на меня полетела подушка. Поймав ее, с трудом успела закрыться от второй, за ней, накрыв голову полностью, рухнуло одеяло.

– До завтра еще дожить надо. Выбирай, диван или пол, – достав еще одно, более толстое одеяло, Гилад сразу встряхнул его и растянул на полу возле моих ног. Переводя взгляд с ободранных подушек дивана, на грязный ковер под одеялом, решила, что выбор тут невелик на самом деле.

– Пусть будет диван, – положительно кивнув, голубоглазый отобрал у меня подушку и принялся стягивать с себя пиджак и галстук. Мне же следовало переодеть футболку хотя бы, но жутко не хотелось копаться в сумке и идти в ванную для этого, так что решила завтра просто надеть свежую. Скинув кроссовки с ног, положила оставшуюся подушку к одному из подлокотников и забралась на диван, укрываясь одеялом. Выключив торшер, парень продолжил раздеваться без света, я могла лишь представлять очертания его тела, по тому, как он двигался. Усталость взяла верх, и просто провалилась в сон.

Приоткрыв один глаз и убедившись, что ничего не происходит, обреченно откинулась назад, используя руки, словно опору и уставилась на два стакана перед собой. В одном до краев налита вода, уровень которой даже на миллиметр не изменился, второй все еще оставался пустым. Гилад поставил задачу перелить содержимое одного в другой, естественно без помощи рук, применив лишь способности, вот только я чувствовала себя пустым местом, не на что не годным. Может удушье Роланда вовсе не моя заслуга, а там, не знаю, он просто подавился? Как иначе объяснить такой парадокс? Попросив парня вчера меня потренировать, даже не подумала, что он примется за это дело с энтузиазмом, вот только три часа попыток без соответствующих результатов вымотали и его.