– Неделю? Мы должны сидеть в этой дыре неделю? Ты рехнулся? Мне в понедельник на работу, меня тетя искать будет, места себе не найдет. Дай телефон, – вскочив и протянув к нему руку с кристалликами, опомнилась, решив, что они могут как-то повредить аппарат, и тут же вытянула другую. Вот только голубоглазый явно не собирался давать мне позвонить. Он стоял рядом со стаканами на полу и смотрел так, словно я сказала очередную глупость и не понимаю этого.

– Ты что-то много себе позволять стала, не находишь? Пора уже тебе коснуться третьей части атрибута и перестать себя вести, как избалованная девчонка, почувствовавшая свою особенность, – спокойствию Гилада можно только позавидовать в то время, как я места себе не находила и с трудом подавляла желание начать ходить из стороны в сторону, – мы остаемся здесь не просто так, попадем к Комитету и все, ни о какой работе и тете ты уже не будешь думать. Роланд приказал не отправлять тебя в лабораторию, как положено, и ты сама знаешь почему, новый пока еще исполняющий обязанности начальника отдела отдал другой приказ, потому что не был твоим парнем два с половиной года. Смирись, – мои руки сжались в кулаки и я ощутила, как кристаллики впились в кожу.

– Я не обязана тебе подчиняться, и не собираюсь сидеть тут неделю, – от мысли о еще нескольких ночах в этом помещении, желудок скручивался в трубочку, уж не говоря о том, что холодильник был пуст и неизвестно принесет ли нам Феликс еды, и какой именно.

– Вообще-то обязана, – раздался неожиданно голос мальчика у меня за спиной, заставивший резко обернуться на него. Преемник стоял в проходе, прислонившись плечом к углу с пластиковым пакетом в руке и наблюдал за нами. Как давно он тут и что конкретно слышал? Да в прочем не важно, ничего секретного здесь не обсуждалось, – он лидер Ланкастов, ослушаться его означает нарушить правило. Верно я говорю? – пояснил Феликс свои слова, пока мой взгляд перевелся обратно на Гилада, положительно кивнувшего.

– А тебя хорошо дедушка учит. Молодец. Давай сюда, посмотрим, что ты нам принес. А тебе я бы посоветовал пока тренироваться дальше, сама хотела овладеть способностями, так действуй. Я бы мог приказать тебе коснуться третьей части, но уважаю волю человека, давшего мне ее, не заставляй нарушать данное ему слово, – обойдя меня и чуть не задев плечом, голубоглазый забрал у ребенка пакет и они вдвоем направились к кухонному гарнитуру, разбирать продукты. Внутри кипела злость, а в голове все смешалось в кашу. Обессиленно вернувшись в свою прежнюю позу на одеяле, прислушалась к урчанию в животе, покачала головой из стороны в сторону и снова выставив руку кристалликами в сторону воды, взялась за дело, – но вот сидеть тут, до того, как мне придет сообщение, что путь свободен тебе придется в любом случае, это приказ, – он даже не повернулся, сказал так, словно само собой разумеющееся. Закатив глаза и покачав головой, мне пришлось долго расслабляться перед продолжением тренировки.

Играть с водой и одновременно думать оказалось сложнее, чем могла представить, но чтобы не сойти с ума в этом балагане, главное вовремя разложить все по полочкам. Только тогда придет истинное понимание ситуации и можно делать какие-то выводы и принимать решения. На работе, когда возникали сложности, всегда либо на листе бумаги, либо в уме, в зависимости от объема информации, раскладывала все по местам, проговаривала события по несколько раз и лишь потом останавливалась на каком-то заключении. Сейчас следовало поступить так же, ведь там речь всегда шла исключительно о деньгах, здесь на кону моя жизнь и свобода.

Гилад Кренстон, старший агент Комитета, первый Ланкаст, ставший лидером благодаря моей бабушке, единственный, кто обладает возможностью лечить подобных нам и чьих преемников убил Комитет из-за того, что он особенный, стоит у кухонного гарнитура в подвале какого-то дома в Праге и разбирает продукты. От этой мысли столб воды, поднятый мною из одного стакана и находившийся на половине пути к другому, рухнул прямо между ними и оставил на ковре мокрый след. Чертыхнувшись про себя и проведя рукой без кристалликов по волосам, меня беспокоил один единственный вопрос, почему Гилад не рассказал, что знаком с моей бабушкой?

«– Потому что происходящее на выборах лидера Ланкастов трудно назвать знакомством. Это довольно неприятное мероприятие для большинства из нас. В момент своего избрания новоиспеченный лидер проходит процесс трансформации, весьма болезненный кстати говоря, и выбирает место, где пройдут следующие выборы, после его смерти. Тем, кто был вторым или чей предшественник был вторым, в случае смерти лидера, назначается дата проведения состязания, к которой все десять Ланкастов обязаны прибыть в указанное место. Те, кто опоздают – дисквалифицируются. Сами выборы представляют бойню, разрешено делать что угодно, кроме убийства, ради преклонения колена. Преклонивший колено Ланкаст выбывает из сражения, побеждает один, кто так этого и не сделает. Первый Ланкаст традиционно побеждал всегда благодаря своей особенности, но если учесть в каком возрасте Гилад им стал, то логично предположить, что бабушка была первой и пожалев его, решила продолжить традицию, преклонившись», – неожиданно раздался голос в голове, о существовании которого успела забыть, и в виски ударила резкая боль, заставившая прижать руки к ушам и стиснуть зубы, предотвращая крик.

Голубоглазый среагировал мгновенно, отскочив от стола, он присел возле меня, не давая окончательно рухнуть на пол и биться о него лбом, чего жутко хотелось. Вот с кем действительно стоило все обсудить, не будь эта процедура столь болезненной. Вытянув руку в сторону и отстранив от себя Гилада, с трудом прошипела, что все в порядке и вытащив из-под себя ноги, плюхнулась задницей на одеяло. Наблюдая за каждым моим движением, парень все же поднялся, но застыл, оставаясь настороже.

– Я в порядке, возвращайся к делу, – тот голос, которым это было сказано совершенно не был похож на мой, однако голубоглазый все же недовольно хмыкнул и направился в сторону кухонного гарнитура, оставив меня. Не смотря на то, что я это сказала, мы с ним без лишних слов знали, что на самом деле, все уже никогда не будет в порядке.

***

Время жутко тянулось и порой складывалось впечатление, словно оно остановилось. Феликс приносил нам в подвал все самое необходимое, а я даже написала ему список нужных вещей. Конечно неудобно заказывать парню что-то вроде средств женской гигиены, но другого выхода нет. Разбирая сумку с вещами, захваченными из дома, пожалела, что решила оставить ноутбук и не положила его. Зато Гилад добавил к моему барахлу то, чего здесь быть просто не могло. Так среди вещей удалось найти баночку с таблетками, подавляющими голос в голове и какие-то старые фотографии, прежде лежавшие в шкафу бабушки. Я помнила их лишь потому, что сама доставала из ящика и клала к остальным вещам в коробку. Как они оказались сейчас здесь, ума не приложу, а задавать какие-либо вопросы голубоглазому язык не поворачивался.

Стараясь сократить свое общение с ним до вынужденных разговоров, меня трясло каждый раз, когда взгляд парня падал хотя бы в ту сторону, где я находилась. Он продолжал помогать совершенствоваться в применении способности, и не смотря на то, как сильно Гилад пытался это скрыть, его желание пробудить во мне последнюю часть Ланкаста читалось в каждом движении и слове. Сейчас ему очень пригодился бы полноценный Ланкаст, а не я, именно это и отталкивало от него. Голос в голове тоже просыпалась редко, но всегда давала о себе знать только в самых крайних случаях. Обычно объясняла что-то, что самой понять оказывалось не по силам.

После первой неудачной ночи, мы с голубоглазым поменялись местами и теперь на моем месте спал он. Мне же досталось одеяло, подушка и подстилка, которые отлично вписались в пространство между шкафом, стеной и диваном. Сворачиваясь там чуть ли не в позу эмбриона, чувствовала себя больше в безопасности, чем посреди комнаты. Такая жизнь казалась невыносимым существованием и единственным ее плюсом были силы, умение управлять которыми с каждым днем все возрастало. Перенести воду из стакана в стакан стало самым простым, дальше Гилад заставлял уничтожить предмет, а затем собрать его обратно точно таким, каким он был. Сложность заключалась в том, что я не видела частиц, в отличие от Филиппа, а значит, не знала, какие нужно соединять. Лишь спустя пару дней, благодаря голосу в голове, мне удалось понять, как это работает.