Я не знаю, как мы будем жить потом. Честное слово, не знаю. Сейчас главное выжить. Если в игру вступит отец, шансов уберечь Реджину станет гораздо меньше.

Он не прощает предателей. Никогда.

А еще во всей этой кутерьме я обязан думать о выборах. Любая неосторожность и многолетние труды рухнут в одночасье. Но чертовски сложно сохранять трезвую голову и прагматичный подход к предвыборному процессу, в то время, как все мысли крутятся вокруг происходящего безумия в моей семье.

Допиваю виски из стакана, швыряя его обратно ящик, который сразу с грохотом закрываю. Меня ждет еще один вечер лицедейства, когда придется играть роль наивного идиота-мужа, и ночь в гостиной, которую я проведу почти без сна. Я буду слушать, как Джина плачет за стенкой и подыхать от собственного бессилья. Пока я не узнаю всю правду, у нас с ней нет будущего. Для того, чтобы простить ее, я должен знать весь перечень преступлений. Не знаю, смогу ли я. Это слишком сложно. Вообразить даже невозможно. Чтобы попытаться понять мои чувства, нужно быть мной. Но я никогда и никому такого не пожелаю.

И если я не смогу достать Перриша через Итана Хемптона, мне придется искать другой путь. Подойдут любые способы, даже самые нетрадиционные. Я больше не могу оставаться в стороне. Этот человек уже несколько лет пытается уничтожить мою семью. Я обязан понять, что им движет, узнать истинные мотивы и интересы, а потом уничтожить угрозу и забыть, предать имя Рэнделла Перриша тлену.

ЧАСТЬ 2.

Она спрятала кое-что где-то в глубине себя. Правду, которую знала когда-то, но предпочла забыть. Она не могла освободиться. Я решил найти эту правду. Я проник в укромный уголок её разума и нашёл это секретное место. Я влез в него и поместил там идею. Простую незначительную мысль, которая могла изменить всё…

Начало

Две недели спустя.

[Реджина]

Время неумолимо неслось вперед, но для меня оно превратилось в мучительное ожидание очередного краха. Я непрестанно думала о том, когда Перриш созреет для следующего удара. Когда первая волна облегчения после откровенного разговора с мужем прошла, и я трезво взглянула на ситуацию, то поняла, что проблема не самоликвидировалась. Я имею дело с Перришем, манипулятором, у которого продуман каждый ход. И мне кажется, что каждый мой новый шаг он предвидит заранее. Я по-прежнему движусь по шахматной доске под руководством его уверенной руки, и не могу избавиться от этого ощущения. Оно пугает меня до чертиков.

Я слышу его голос по ночам.

Я схожу с ума.

Меня спасает только забота о дочери. Нейтон живет дома, но он четко обозначил дистанцию между нами и не позволяет мне нарушать ее. Я вижу, как он страдает. Как ему тяжело, я чувствую то же самое. Нейт не готов простить меня, а я сейчас даже не способна думать об отношениях с мужем, как бы ужасно это не звучало.

Чем меньше дней остается до выборов, тем сильнее нарастают в душе паника и страх. Ожидание краха иногда гораздо хуже, мучительнее, чем сам крах. Я не совсем осознаю, чего жду, какой именно катастрофы, но точно знаю, откуда она придет. И кто станет ее источником. Я живу, как на пороховой бочке, снедаемая гневом, ужасом и болью. Я вздрагиваю от каждого звонка телефона или в дверь, и каждого незнакомого голоса, если вдруг Нейтон приходит домой не один, а с коллегами.

Но время медленно и неумолимо ползет вперед, и ничего не происходит.

За пару недель до выборов, я вынуждена посетить очередной благотворительный прием вместе с мужем. Нейтон и сам был бы рад избавить меня от лишнего стресса. Несмотря на то, что общались мы мало и сохраняли видимость хороших отношений только в присутствии Эсми или при гостях, Нейтон видел мое тяжелое нервное состояние, и по-своему пытался отгораживать от того, что может доставить мне лишний дискомфорт. За что я была ему безмерно благодарна. Нейтон оказался единственным мужчиной в моей жизни, готовым бороться за меня, идти на риск, убивать… Последний пункт сложно внести в список добрых дел или достоинств Нейтона Бэлла, но, когда играют по-крупному, жертв не избежать. Циничная позиция, если судить со стороны. Я не оправдываю убийство Руана Перье, но и не скорблю по ублюдку, который сломал мне жизнь.

Во время первой вылазки после долгого затворничества в стенах нашего дома, страшные предчувствия начали сбываться. Среди посетителей благотворительного приема я узнала посланницу Перриша — Мак. Мне огромных трудов стоило сохранить внешнее самообладание и не вызвать подозрений у мужа. Я нисколько не сомневалась, по чью душу явилась Кайла Мун. В строгом бежевом брючном костюме от Шанель и собранными в высокую прическу рыжими волосами, она выглядела как всегда стильной и уверенной в себе, и в то же время не привлекала к себе лишнего внимания, благодаря нейтральному цвету одежды. Я понимала, что Кайла не подойдет ко мне в открытую на глазах у сотни свидетелей. И не желая продлевать агонию, сходя с ума от роя вопросов, который вызвало ее появление, выдержав несколько минут, я отправилась в дамскую комнату, где она и нашла меня. Мак зашла следом и заперла дверь.

Какое-то время мы молча изучали друг друга. Я слышала стук собственного сердца, пытаясь не выглядеть жалкой и отчаявшейся, загнанной в угол. Я изо всех сил старалась не демонстрировать свой страх, но у нее гораздо больше опыта, чем у меня, и Мак раскусила меня сразу.

— Тебе не нужно бояться меня, Лиса. Мне кажется, что в прошлом мы неплохо ладили, — мягко произнесла она, делая шаг по направлению ко мне, но я инстинктивно попятилась назад, прижимая ладони к шелковой ткани платья на бедрах. Ее глаза пристально изучили меня с головы до ног, и я не могла избавиться от ощущения, что она пытается просканировать мом мысли. Не думаю, что у нее есть способности Рэнделла, но, несомненно, Мак отлично разбирается в физиогномике.

— Что тебе нужно? — мой голос сорвался, сдавая меня с потрохами.

— Ты должна успокоиться, Лиса. За тобой ведется слишком пристальное наблюдение. Причина мне неизвестна, я просто передаю слова Перриша. Следи за тем, что ты говоришь.

— Это угроза? — с наигранной бравадой спрашиваю я. Мак снисходительно улыбается.

— Нет, — качает головой. — Предупреждение. Никто не желает тебе зла.

— По-моему, я дала понять Перришу, что не собираюсь иметь ничего общего ни с ним, ни с Розариумом, — прошипела я яростно. — Пусть он засунет свои предупреждения себе в задницу. Так ему и передай.

— У тебя совсем скоро появится возможность сказать это Рэнделлу лично. Пожалуйста, Лиса, веди себя разумно. Не поддавайся эмоциям. Вспомни, чему ты обучалась. Ты можешь сохранить свою жизнь такой, как сейчас, если будешь благоразумной. Не отказывайся от сотрудничества.

— Сотрудничества? — вскинув брови, спрашиваю я. — Это так называется? Больше напоминает шантаж. Я не намерена выполнять условия Перриша ни при каких обстоятельствах.

— Передо мной не нужно стоить из себя Жанну д-Арк, Лиса, — взгляд девушки теплеет. Она опирается на мраморную столешницу раковины. — Я парламентер, а не враг. И всего лишь выполняю задание.

— Если ты мне не враг, Кайла… — бросив на нее внимательный взгляд, начинаю я. — Скажи мне правду. Она уже ничего не изменит. Просто я хочу знать.

— Спрашивай, — уверенно кивает девушка.

— Мое устройство в Бэлл Энтерпрайз было… Нет, не так, — нервно качаю головой, пытаясь правильней сформулировать мысль, но все равно сбиваюсь. — Ты знала, что я… Что меня отправили на очередное задание без моего ведома?

— Да, я знала. Подтолкнуть тебя к выбору именно этой компании было несложно, — быстро, не колеблясь ответила Кайла. — Во-первых, ее название было на слуху, во-вторых, сработал дух противоречия. Стоило мне сказать, что ты никогда не сможешь устроиться в «Бэлл Энтерпрайз», как твой выбор пал именно на эту компанию.