Что держало ее здесь? Станислава этот вопрос обходила так же ловко и аккуратно, как обходила гостей празднества Ледяновых, появлявшихся у нее на пути.

Дома ждали родители, как и обычно, полностью погруженные в свою жизнь и увлечения, занятые только друг другом, недописанная запись в дневнике, потерявшего свою суть «доверенного лица», ранние стихи Ахматовой, которыми Стася сейчас зачитывалась, остро переживая каждую строчку. И одиночество. Да и дома-то своего, настоящего, у нее не было, только съемные квартиры да комнатка в отчем доме. Не было ничего, за что стоило бы цепляться и что можно было бы взять за основу, чтобы в дальнейшем выстроить и новую себя, и свою новую жизнь.

Если и имелось что-то, за что она цеплялась изо всех сил, так это ее обида на Вячеслава Ледянова да еще стремление стереть его из памяти и сердца. Вот и получался парадокс: поставив точку, следующую строку Стася так и не начала.

Девушка внимательно, стараясь делать это незаметно, вглядывалась в лица присутствующих на мероприятии мужчин. Взгляд искал высоких, с широким разворотом плеч, с короткой стрижкой и рыжевато-русыми волосами. Таковых ни одного не нашлось, что Осееву поначалу озадачивало, а потом уже и растревожило.

Вячеслав Ледянов не мог не присутствовать здесь. Он такое же лицо компании, как и его отец. В таком случае где он?

Берега этого импровизированного моря со множеством течений и перемещений Станислава обошла трижды, но Вячеслава так и не выхватила взглядом. Она заметила его отца, стоящего у одного из фуршетных столиков, посмеивающегося, обнимающего какую-то высокую блондинку, чья модельно-глянцевая красота и пустая улыбка вызвали у Стаси жалость, и беседующего с двумя мужчинами, одним молодым, другим уже в летах и при солидном весе. Заметила, к своему бесконечному и приятному удивлению, Артема Ледянова, во всем черном, очень повзрослевшего, вытянувшегося, но по-прежнему худого, немного даже дисгармоничного, Стася даже не сразу его узнала, потребовалось дважды присмотреться. Но ни следа старшего сына Михаила Ледянова. Где он может быть?

Растерянная и обеспокоенная, Станислава не сразу осознала, что музыка стихла, обороты смеха и бесед уменьшились вдвое и все неторопливо переместились к возвышению в правом углу большого зала, на котором техник возился с микрофоном. Настало время для торжественных речей и благодарностей. Далее должна была последовать неофициальная часть мероприятия, слух пронесся, что специально для нее был приглашен известный диджей, звезды какого-то танцевального шоу и даже один из знаменитых певцов. Разумеется, Станислава присутствовать там не планировала. Она даже на речь не собиралась оставаться, но сейчас, когда людское море плавно перетекло к сцене, ее уход могут заметить. Так подводить Игоря Валентиновича Стася не посмела.

Михаил Игнатьевич в ядовито-шутливой манере, видимо, свойственной ему при публичных выступлениях, коснулся истории своего бизнеса, его зари и зенита, описал суть перемен в политике и курсе компании и, пожелав «Спортлайфу» многая лета, под гром аплодисментов спустился к гостям. Заскучавшая Станислава уже было повернулась к выходу, когда вдруг знакомый густой баритон, раздавшийся со сцены, остановил ее. Внутри всё перевернулось, кожа покрылась мурашками.

— Спасибо за эту речь, отец, но ты забыл поблагодарить тех, кто помог воплотить твои идеи в жизнь.

Михаил Игнатьевич ответил что-то забавное, поддержанное смешками и возгласами присутствующих поблизости. Станислава же побоялась посмотреть на сцену. Девушка так и застыла вполоборота к ней. А Вячеслав продолжил:

— Но согласись, денежные премии должны прилагаться к словам. Которые я сейчас и скажу. Огромная благодарность не только сотрудникам и менеджерам «Спортлайфа». И не только моему младшему братишке, который сподвиг тебя, отец, и меня на это и который сыпал идеями как из рога изобилия. Необходимо поблагодарить и рекламное агентство «Клик о` шик», их профессиональная работа придала ребрендингу окончательную огранку. Отдельное спасибо тебе, Игорь Валентинович, и… Станиславе Осеевой… Ее я не вижу здесь…

Когда Ледянов с заметной заминкой назвал ее имя, Стася инстинктивно съёжилась, а сердце зашлось в груди. Рядом стоящие гости, так же как и те, что находились ближе к сцене, закрутили головами, вероятно, пытаясь отыскать ее, но тщетно. Ее новый облик оправдал себя на сто процентов. Впрочем, в следующую секунду Стася перестала осознавать окружающее, она наконец-то решилась повернуться и поднять взгляд на находящегося на сцене мужчину: белый смокинг, черные брюки — лаконичный и ослепительный шик, но голос, лицо…

— Я очень рад, что воспринимавшееся поначалу отцом как хобби, как некий побочный продукт получило такую интересную и полноценную жизнь. Охватило и захватило столько замечательных людей. Сегодня прекрасная возможность сказать вам всем, что мои пути расходятся с путями «Спортлайфа», я больше не буду заниматься его делами, но чрезвычайно доволен тем, что работал с вами бок о бок. И вдвойне отрадно, что расстаемся мы с ним и с вами на таких высотах. Ну а меня ждут новые. В буквальном смысле, кстати! Не надо этих скептических взглядов. Я решил оставить мир бизнеса и комфорта ради гор. На членство в клубе «Семи вершин» пока не претендую, но Эльбрус в планах значится. Хотя самая значимая вершина в жизни так и останется непокоренной… Знаете, когда единственный важный для вас человек наглухо закрывает перед вами все двери, то многое в жизни пересматриваешь, многое начинаешь осмыслять. Например, то, что прошлое не искупишь никогда… Проще убежать в горы. И, разумеется, с экипировкой, купленной в магазинах «Спортлайфа»! Спасибо и удачи, друзья!

Слова Вячеслава Ледянова, взмахнувшего рукой и быстро спустившегося со сцены, вызвали большой шок и ажиотаж. Ошеломленные гости довольно громко делились впечатлениями, жестикулировали, многие окружили Ледянова-старшего, его спутницу и стоящего рядом Артема, другие же, сбившись собственными группками, наперебой обсуждали новость. Довольно малая часть публики осталась равнодушной, вновь вернувшись к шампанскому и закускам на фуршетных столах.

Никто из них не заметил выскользнувшую из зала девушку в скромном черном платье, торопившуюся вслед за Вячеславом.

***

Стася чувствовала себя очень странно. С одной стороны, каждая частичка тела ощущалась будто воздухом наполненной, будто не была ограничена кожным покровом, впаяна в кровь и мышцы. А с другой, сердце молотило в груди, в животе осел ершистый комок адреналина, свинцом сковывали множество не совсем определимых эмоций, а напряженные ноги неохотно слушались.

Сегодня вечером Осеева неожиданно увидела другого Вячеслава Ледянова. И не сразу поверила в увиденное.

Мужчина, чья харизма и характер так ярко выделяли его среди остальных людей, словно бы погас, сломался, утратив значительную их долю. Вячеслав Ледянов, поражавший всех знакомых с ним своей холодной самоуверенностью и привычкой язвительностью прощупывать всякую почву, сегодня говорил мягко, с искренним расположением, с нотками надломленности. Тот, кто всегда был верен выбранному курсу и цели, вдруг решил их оставить, рисковать жизнью и здоровьем потому, что…

Станислава ускорила шаг, испугавшись, что догнать мужчину, свернувшего за угол пустынного коридора отеля, где проходило мероприятие, уже не получится. Там, похоже, близко выход. Стиснув крохотный клатч, девушка перешла на бег и, обогнув угол, тут же наткнулась на остановившегося и обернувшегося Ледянова.

Одну бесконечную минуту они безмолвно смотрели друг на друга. Слава едва узнал Стасю в этой девушке, поразившей его каким-то фэнтезийным, неземным обликом: хрупкая изящная фигурка в таинственно мерцающем черном платье, тоненькие бледные плечи и руки, коротко подстриженные густые волосы, темно-вишневый локон которых, единственно длинный, упал на лоб, полуоткрытые губы, сквозь которые вырывается частое дыхание, и широко распахнутые, огромные, цвета темнеющего неба глаза, в которых вопрос смешался с тревогой. Станислава же застыла, пытаясь совладать и с дыханием, и с отчаянно стучащим сердцем, и с пустотой в голове, желая найти слова для… чего-то важного.