Я написал ей, что уезжаю в Майами, и сообщил свой адрес. Написал, что люблю ее и хочу, чтобы она приехала ко мне. Вкратце рассказал о своей работе. Я написал, что надеюсь на то, что она относится ко мне по-старому и не забыла меня, ведь теперь она знает, что я не виновен в смерти Делани. Я просил написать мне в Майами и сообщить, когда она присоединится ко мне.

Я достаточно быстро акклиматизировался в Майами. Снял двухкомнатную квартиру и начал упорно трудиться, но в этом было мало радости, так как я ничего не знал о Хильде. Я написал ей снова, отправив письмо Маклину, но он даже не потрудился сообщить мне о его получении.

Каждый раз, когда я видел почтальона, я бросался к двери в надежде получить долгожданную весточку. Каждый раз, когда звонил телефон, я мгновенно хватал трубку в надежде на то, что это она звонит из Нью-Йорка и сейчас скажет, что приедет ко мне.

Но она не написала мне и не позвонила, и после трех месяцев ожидания я понял, что потерял ее. Все эти месяцы я тосковал по ней, ждал и надеялся, хотя ее потеря была для меня очень болезненной.

По прошествии года боль от разлуки немного поутихла, но я все равно постоянно думал о Хильде. К этому времени я уже находился на хорошей должности и прилично зарабатывал.

Пятнадцать месяцев спустя, – я так и не получил от Хильды ни слова, – меня вызвали к директору фирмы, и он предложил мне поехать в Нью-Йорк и возглавить там магазин по продаже теле – и радиоприемников.

Этот шанс я не захотел упускать. В конце месяца я свернул все свои дела в Майами, оставил свой новый адрес, чтобы мне пересылали туда всю корреспонденцию, и сел на самолет, вылетающий в Нью-Йорк.

«Наконец-то, – сказал я себе, – я разыщу Хильду».

Даже по истечении этих долгих, мучительных пятнадцати месяцев я не переставал думать о ней. Я все еще любил ее и надеялся ее встретить. Если мне повезет и я все же ее разыщу, она, возможно, выйдет за меня замуж.

Странное ощущение: жить в одном городе с ней и не знать, когда же я ее встречу.

И вот в один прекрасный день случай или судьба, называйте это как хотите, улыбнулась мне. Один из покупателей, который довольно часто заходил в мой магазин, чтобы купить долгоиграющие пластинки, заказал мне радиоприемник.

Его звали Генри Фуллер. Это был толстый коротышка примерно лет семидесяти. Он был богат. Достаточно было посмотреть на его одежду, манеру поведения, униформу личного водителя, как все сразу становилось ясно. Когда он заговорил о заказе, я не сомневался, что это будет выгодная сделка.

Я объяснил ему, что если он хочет получить действительно отличную вещь, мне нужно осмотреть его апартаменты, где будет стоять приемник. Тогда легче будет рассчитать акустические данные колонок.

– Хорошо, мистер Риган, – согласился он. Ему явно понравилось мое предложение. Это был клиент, который хотел получить действительно первоклассную вещь и при этом не интересовался расходами. – Вы можете прийти во второй половине дня. Меня, правда, не будет, но я предупрежу жену.

Так как в правилах нашей фирмы первоочередным является проверка платежеспособности клиента, я позвонил в банк, и меня заверили, что мистер Фуллер – клиент высшего разряда. Он крупный маклер, и его состояние оценивается в четыре миллиона долларов. Он занимает роскошные апартаменты на Риверсайд-Драйв. Он был женат уже три раза и в третий раз женился около шести месяцев назад.

Пентхаус Фуллера находился на верхнем этаже великолепного здания, окруженного садом. Дверь из кованого железа мне открыл слуга-англичанин, вышколенный до такой степени, что казалось, будто он сошел с экрана фильма о высшем свете. Он провел меня в гостиную, поражающую своими размерами и роскошью. Мебель восемнадцатого века отличалась исключительной элегантностью. Я залюбовался двумя превосходными картинами времен итальянского Ренессанса.

Слуга оставил меня в гостиной и, пройдя через холл, отворил дверь в другую комнату. Я услышал, как он сказал:

– Пришел человек, о котором говорил ваш муж, мадам.

Женщина сказала:

– Все в порядке, Харкнес, я сейчас выйду.

Звук этого голоса едва не свел меня с ума.

Слуга величественно удалился.

Затем Хильда вышла из комнаты. Она резко остановилась, увидев меня. На ней было изысканное платье бутылочного цвета с кожаными кармашками; простота покроя не вводила в заблуждение: это платье стоило бешеных денег. Бронзовые волосы были тщательно уложены в безупречную прическу, косметика была практически незаметна. Тяжелый золотой браслет тускло блестел на ее запястье. Она выглядела изумительно!

Выражение удивления на ее лице быстро сменилось гневом. Но в следующий момент она взяла себя в руки, и ее лицо застыло, словно деревянная маска.

– Хильда! – сказал я. – Я искал тебя повсюду! Почему ты не отвечала на мои письма?

Мое сердце бешено колотилось, когда я сделал шаг к ней.

– Не подходи! – Тон ее голоса заставил меня замереть на месте.

– Почему ты не ответила мне, Хильда? Я ждал и надеялся… – Я замолчал, так как увидел, что она осматривает меня с подозрением.

Я знал, что выгляжу не очень хорошо. Костюм был далеко не новый, и руки не блистали чистотой, ведь я был простым механиком по сборке радиоприемников и мало соответствовал столь изысканной обстановке.

– Зачем ты пришел сюда? – требовательно спросила она.

– Я пришел осмотреть комнату, где будет стоять радиола. Хильда! Не смотри на меня так – ведь я люблю тебя! – Я замолчал, с удивлением глядя на нее. – Но что ты здесь делаешь? Ты его секретарь?

– Нет. Я его жена.

У меня было такое ощущение, будто в сердце мне воткнули нож.

– Ты жена Фуллера? – крикнул я. – Ты вышла замуж за этого старого сморчка? Ты? Я не верю в это!

– Я жена Генри Фуллера, – ответила она холодно. – Сейчас ты для меня никто. Пожалуйста, запомни это! Никто!

Я замер на месте, не веря своим ушам.

– Понятно, – сказал я. – Прими мои поздравления, Хильда. Что ж, теперь ты богата.

– Если ты думаешь, что сможешь меня шантажировать, – прошипела она, – то вряд ли тебе это удастся. Только попробуй, и ты увидишь, что получится!

– Шантажировать? О чем ты? Я тебя люблю, неужели ты это не понимаешь?

– Из-за тебя на меня свалилось обвинение в убийстве и я едва не угодила в газовую камеру! – В глазах Хильды вспыхнул злобный огонек. – Я тебе этого никогда не прощу! Убирайся!

– Но твой муж попросил, чтобы я снял размеры помещения, где будет стоять радиола, – запротестовал я.

– Плевать на мужа! Убирайся! Я не хочу тебя видеть! Убирайся и никогда не попадайся мне на глаза!

– Хорошо. – Я был совершенно подавлен. – Я не буду надоедать тебе, Хильда. Я ухожу. Но я рад, что ты обрела то, к чему стремилась. Желаю тебе счастья!

Она повернулась и ушла в дальний конец холла, где принялась демонстративно листать какой-то журнал.

Слуга проводил меня до двери. Я не помню, как оказался в лифте.

Три недели спустя из газет я узнал о смерти Генри Фуллера. Он упал с террасы своего пентхауса и сломал себе шею. Было проведено тщательное расследование этого инцидента.

Не знаю, что меня привлекло, но, когда началось слушание дела, я был в числе зрителей.

Маленький зал, где проходило слушание, был переполнен. Я нашел место в последнем ряду. Едва я уселся, как вздрогнул от удивления – знаменитый Мэддокс из компании «Нэшнл фиделити» сидел слева от меня. На губах его играла сардоническая усмешка, и он кивнул мне.

– Я как раз случайно оказался в Нью-Йорке, – пояснил он, видя мое удивление. – А такой спектакль я никак не мог пропустить! Что ж, история повторяется, не так ли? Она учится, и учится быстро. Бедный старый дурак не был застрахован, так что ей нечего беспокоиться.

Прежде чем я понял, на что он намекает, в зал вошла Хильда в сопровождении Георга Маклина. Хильда была во всем черном и казалась прекрасной, как никогда, несмотря на восковую бледность лица. В руке она держала носовой платок.