Сражение закончилось. Оставшиеся в живых люди Мак-Лейна вылезали из укрытий с поднятыми руками. Джейк и Бен обходили поле битвы, переворачивая тела убитых и выбивая пистолеты из окоченевших рук. Гарнета среди них не было. Не было и женщин, которых они искали.

Джейк посмотрел на простиравшиеся вокруг пустынные дали, и мороз пробежал у него по коже. Ведь женщин мог захватить и увезти Гарнет, а это означало только одно: ему уже никогда не увидеть Викторию живой. Она никогда не покорится похитителю, она не будет сидеть и спокойно смотреть, как Гарнет насилует ее сестру. Нет, она вступит с ним в борьбу, а он, не задумываясь, разделается с ней одним выстрелом. Джейком овладело давящее отчаяние, отзывавшееся тупой болью в животе.

Повернувшись к сбившимся вместе работникам Мак-Лейка, он подозвал одного из них. При этом он взвел курок своей винтовки и совершенно не сомневался, что все стоявшие поблизости мужчины услышали сухой и негромкий щелчок и правильно поняли его значение.

Послушай, Шанди, куда подевался Гарнет?

Несмотря на ночную прохладу, по лицу перепуганного работника заструился пот.

– Клянусь Богом, он ускакал, Ропер. Я сам это видел.

– Когда?

Когда вы вошли в дом. И с ним еще двое.

В каком направлении?

Дрожащей рукой Шанди указал на восток.

– Женщины с ним были?

Шанди задрожал так сильно, что было слышно, как стучат его зубы.

Нет, клянусь вам, их не было.

– – Думаю, Шанди, ты мне лжешь, – холодно произнес Джейк, и его палец, лежавший на спусковом крючке, напрягся. – Женщин в доме нет. Значит, их увез Гарнет. Шанди в отчаянии затряс головой.

– Я клянусь, клянусь, их не было с ним, – бормотал он.

– Он не лжет, – произнес один из стоявших рядом мужчин. – Я видел, как уезжали женщины. Это было до того, как началась стрельба. Они выехали верхом прямо из конюшни и направились на запад. Гарнет поехал в противоположную сторону.

Джейк подозвал Льюиса.

– Подай-ка мне фонарь, – сказал он и отвел курок, поставив его на предохранитель, не спуская Глаз с Шанди. – Если ты солгал, до утра тебе не дожить.

Вместе с Беном и Льюисом Джейк вошел в конюшню. Ни Софи, ни лошадей Эммы и Селии на месте не оказалось. Они внимательно осмотрели грязный пол в надежде обнаружить следы, но с момента отъезда женщин здесь побывало слишком много народу. Зато во дворе они без особого труда обнаружили следы Софи.

– Тут прошли три лошади, – заметил Бен пройдя ярдов тридцать.

– И под легким грузом, – добавил Льюис,

Джейк напрягся, и на смену отчаянию пришел безудержный гнев:

– Идиотка! Я же приказал ей оставаться в доме!

Теперь он все понял. Виктория взяла сестер, и они бежали с ранчо, бежали в полную неизвестность, не имея ни малейшего представления не только о том, как выжить в этих краях, но даже как найти дорогу. И самое ужасное, что Гарнет был где-то поблизости. Это ничего не значит, что вначале он поехал о противоположную сторону. Он мог заметить, куда поехали женщины, и, удалившись на безопасное расстояние от ранчо, направиться вслед за ними.

– Мы не можем пуститься в погоню в темноте, – сказал Бен, потерев подбородок.

– Я знаю, – ответил Джейк.

Брат был прав. Конечно, они могли двигаться по следам с зажженным фонарем, но его свет будет виден на много миль вокруг. Женщины заметят его, и, не зная, кто их преследователи, постараются скрыться. Да и Гарнет может заметить свет. У Джейка мускулы свело от напряжения и желания действовать, но ему не оставалось ничего другого, как ждать до утра. Даже если это давало лишний шанс Гарнету.

Ропер был зол, и его раздражение росло с каждой минутой. Если бы она послушалась его, теперь и она и сестры были бы в полной безопасности вместо того, чтобы скитаться посреди этих диких мест. Он надеялся только на то, что у нее хватит здравого смысла поискать на ночь надежное укрытие.

Бен прервал мрачные мысли брата.

– У нас еще масса дел, – сказал он. – Ведь тут только треть людей Мак-Лейна. так что, возможно, еще придется пострелять. Особенно, если Гарнет к ним присоединится.

– Вряд ли он это сделает, – усмехнулся Джейк. – Гарнет никогда не ввяжется, если будет знать, что встретит достойный отпор. А это мы продемонстрировали ему сегодня ночью. Но кое-кто из охраны еще может оказать сопротивление.

– Мы найдем их завтра, – сказал Бен, похлопав брата по плечу. Он тоже был встревожен. Всякое могло случиться с женщинами, оказавшимися в этих краях без надежной защиты.

На ночь Виктории пришлось устроить привал, хотя она всем своим существом стремилась бежать как можно дальше от ранчо. Селия не привыкла подолгу находиться в седле. Она не могла ехать даже шагом. Задолго до полуночи она уже чувствовала себя совершенно разбитой, но старалась держаться и ни на что не жаловаться. О том, что происходит с сестрой, Виктория поняла только во время минутной остановки, когда измученная девушка, спешившись, залилась слезами.

– Мы должны отдохнуть, – сказала Эмма, – Селия не может двигаться дальше. Пожалуй, я тоже не могу, – она потерла ноющую поясницу.

Виктория посмотрела по сторонам в надежде обнаружить какое-нибудь укромное место, где они могли бы устроить привал, но луна еще не взошла, и единственное, что можно было различить в темноте, это группы деревьев. Что ж, и это подойдет. Среди деревьев их по крайней мере не будет видно. Она обняла Селию за плечи.

– Ты не можешь пройти еще чуть-чуть?

– Могу, – Селия мужественно боролась с охватившим ее отчаянием и старалась сдержать слезы. – Прости меня. Я знаю, что нам надо ехать дальше.

Так мы и сделаем, но немного позже. Мы все устали. Лошади тоже нуждаются в отдыхе, иначе завтра они не смогут быстро двигаться.

Они медленно направились вверх по каменистому склону к группе деревьев и там укрылись от ветра за большими валунами. Виктория и Эмма расседлали и напоили лошадей, а потом привязали их на лужайке, где они могли пощипать траву. Когда сестры вернулись на стоянку, Селия уже приготовила им постели, разложив на траве одеяла, и разделила скудные запасы провизии. Виктория присела и с благодарностью приняла из рук сестры кусок хлеба с сыром и кружку воды. Только сейчас она почувствовала, как устала. Силы оставили ее, еда казалась безвкусной, но заснуть измученная женщина не осмеливалась.

Борясь с искушением растянуться на одеяле, она села, положив на колени винтовку.

– Я покараулю, сказала она Эмме, – а вы поспите.

Селия тут же улеглась, и не прошло и минуты, как она уже сладко посапывала. Эмма подошла к Виктории и присела рядом.

– Ты в самом деле считаешь, что это Сарраты? – спросила она чуть слышно боясь потревожить спящую Селию. – Как это могло случиться? Ведь столько лет прошло.

– Не знаю, – Виктория вздохнула, не в силах продолжать дальше, – но майор был в этом совершенно уверен и ужасно боялся. Все ночи напролет он сидел в ожидании их, разве ты не знала? Он совсем перестал спать. Я слышала, как по ночам он разговаривал сам с собой. Иногда он даже заходил в мою спальню и подробна описывал, что сделают Сарраты со мной.

Виктория замолчала, не в силах продолжать дальше.

– Наверное, этого не следует говорить, но ведь майор – сумасшедший. Ты ведь уже давно это поняла, правда?

– Конечно, поняла.

– Так как же можно верить тому, что он говорит! – воскликнула Эмма.

– Можно. Он безумец, но отнюдь не дурак, – Виктория смотрела в ночную мглу, окружавшею их. – Ему можно верить хотя бы потому что в меня стреляли незадолго до этих событий, и наконец просто потому, что я не вижу других причин.

– Неужели ты думаешь, что у Мак-Лейна не было врагов, кроме Сарратов? – мягко попыталась урезонить ее Эмма. – В тебя мог стрелять кто угодно.

Виктория горько усмехнулась в ответ:

– Какое это имеет значение? Враг остается врагом.

– Ты права. Неважно кто стрелял. От этого мало что меняется.