Цвет был светло-желтый, едва ли естественный. Гуннар, пошедший за ним, подтвердил это:

— Внутренность пика-пины мягкая, но оболочка — тонкая и твердая.

После сушки и обработки на ткацком станке из нее получается очень прочная ткань. Паруса, канаты, дюжина полезных вещей.

— Что вы говорите! — заметил Септембер, окончивший краткий осмотр рулевого механизма. Затем он сделал нечто, отчего Этан чуть не закричал.

Схватив своими ручищами нижний край паруса, он вдруг рванул его в обратном направлении. Этан ожидал, что здоровяка сейчас повалят разгневанные моряки.

Но на него не обратили внимания. Та-ходинг даже не оторвался от своего колеса, как и остальные матросы. Биджур и другие воины продолжали рассказывать друг другу истории.

А Септембер с глубоким вздохом отпустил парус. Как мог заметить Этан, в материале был лишь очень маленький разрыв.

— Прочно, одно слово, — прохрипел Септембер. — Если несколько слоев этого материала накрепко соединить, получится хороший щит, а?

Гуннар посмотрел на него с уважением:

— Не воин ли ты, друг Септембер?

— Скажем, я кое-что понимаю в этом деле.

— Может быть, но только выделанная шкура хессавара, с деревом, бронзой или железом, лучше. Кроме всего, ее труднее поджечь.

— А! Я не подумал об этом.

— Не желаешь ли попробовать мой меч? — предложил Гуннар, входя во вкус военной игры.

Септембер явно был соблазнен. Но не рискнув привлечь внимание к своим скрытым способностям или их отсутствию, он вежливо отказался:

— Не сейчас, друг Гуннар. В будущем, в более удобных обстоятельствах, если еще будет случай…

— Когда придет Орда, будет много случаев, — невесело заметил рыцарь.

Он кивнул и пошел побеседовать с капитаном.

— О какой это Орде он говорит? — спросил Септембер.

— Не знаю, — сказал Этан, глядя вслед рыцарю, — но у меня такое чувство, что мы не приблизимся к Арзудуну, пока сами этого не узнаем.

На самом деле они затратили меньше времени, чем рассчитывал Гуннар.

Ветер достиг скорости 60 километров в час, но в ловких руках Та-ходинга и его крошечного экипажа неуклюжий паром быстро скользил по льду. Купец в подобной ситуации мог бы начать суетиться, но он был опытным моряком — или точнее, полярным путешественником.

Было весело стоять на остром носу парома и позволять ветру обжигать лицо. Он бил в снегозащитные очки и пытался сорвать большой капюшон, закрывавший почти целиком голову и лицо Этана. Сердитый воздух обладал мягкостью свежезаточенного скальпеля. Но создавал хорошее настроение. А насколько стало бы веселее, если бы еще и потеплело… Сможет ли он согреться когда-нибудь?

Он чувствовал, что Гуннар стоит рядом с ним.

— Уонном, — пробормотал рыцарь, — и остров Софолд. Мой дом. И твой тоже, друг Этан.

В течение следующих нескольких секунд не было видно ничего, кроме линии горизонта. Но когда паром немного приблизился, перед глазами развернулась живописная картина. Этан осознал это, когда они уже двигались под каменными башенными стенами среди группы таких же паромов. Все они были построены по какому-то треугольному проекту, и большинство имело такие же размеры, как и их корабль.

Встречались и в два, и в три раза большие, а один даже достигал метров девяносто в длину. У него была двухэтажная центральная кабина и кабинки поменьше, впереди и сзади. На палубах виднелось множество корзин и коробок, привязанных, чтобы не унес ветер. Многие из них были накрыты таким же материалом, из которого были сделаны паруса. Внешне большой паром выглядел ярче. Тут и там его украшали декоративные детали из металла и кости. Паруса разбрасывали радугу на льду. Этан понял, что любой цвет, кроме белого и зеленого, во льдах легко различим на расстоянии многих километров.

Двигаясь под западным ветром, несколько кораблей обогнали их с огромной скоростью. Все направлялись к одному и тому же месту: свободному пространству между стенами. По его краям высились две массивные башни из серого камня. Огромные стены простирались справа и слева, искривляясь на большом расстоянии.

Этан наклонился к входу в кабину и крикнул внутрь:

— Мистер дю Кане, Колетта, Миликен, можете выйти и взглянуть. Мы у цели.

— Где бы она ни находилась, — пробормотала Колетта.

Через несколько секунд все выстроились на носу парома. Аккуратными движениями Та-ходинг вел корабль по строго намеченному курсу, мастерски маневрируя между соседями.

На верхних площадках вздымавшихся ввысь башен виднелись патрули.

Паром проскользнул вдоль стен, двигаясь рядом с великолепным торговым транспортом с оранжевыми парусами и искусно вырезанными перилами. Вдруг рей соседской мачты взлетел вверх и едва не задел парус парома. Та-ходинг выпалил тираду, из которой Этан понял только половину.

На палубе соседнего корабля появился человек с луком и подошел к перилам. Это было первое свидетельство того, что местным жителям известна стрельба из лука. Человек сделал угрожающее движение своим оружием в направлении людей на пароме, но Гуннар вышел вперед и что-то тихо сказал — настолько тихо, насколько позволял ветер. Грубиян сразу замолчал и исчез.

— Как вы подойдете к гавани? — спросил Этан. — Не вижу никаких ворот.

— С помощью сети из плетеных канатов, — ответил воин. — Ворота должны оставаться на льду.

— Почему?

— При помощи хорошего огня можно сделать подкоп. Сами стены глубоко уходят в лед, но ворота так сделать нельзя. Зато там есть Великая Цепь.

Она проходит от одной башни около ворот до другой и может сдержать все корабли, кроме самых крошечных.

Стены, как заметил Этан, были в несколько метров толщиной, со множеством помещений вверху для маневрирования войска, высотой метров в двенадцать. Башни слегка возвышались за ними.

За воротами он увидел, что стены полностью окружали гавань. Такое инженерное решение заслуживало уважения.

Уонном был устроен идеально для порта во льдах. Остров тянулся с запада на восток. Гавань и город находились в восточной части. Таким образом, внутри порта моряков защищал от постоянного западного ветра весь остров, но при выходе из гавани их паруса сразу надувались.

Путешественники, двигающиеся с востока, преодолевали, конечно, большие трудности, но в конце концов тоже находили тихую пристань и высокие защищающие стены.

Этан еще раз осмотрел впечатляющее сооружение. Он задумался, какая же угроза может беспокоить здесь Гуннара?

В просторном порту стояли дюжины паромов и одно маленькое симпатичное суденышко. Торговый транспорт пришвартовывался к длинному, узкому причалу, встроенному прямо в лед. Поскольку ледовые корабли никогда не качало на несуществующих волнах, причалы едва выступали над «водой». Деревянные краны и подъемные блоки добавляли порту беспорядка и движения. У никогда не меняющейся линии прилива, где лед встречался с землей, начинались ряды маленьких строений. Подъемные механизмы разных форм и размеров работали возле них.

Несколько местных жителей повернули головы к проходящему мимо парому, но Этан был слишком погружен в наблюдения, чтобы заметить это. От причалов земля круто уходила вверх я исчезала в сумасшедшей тесноте двух— и трехэтажных домов.

Между зданиями виднелись узкие улочки, выложенные гладкими плоскими камнями. Вдоль каждой, посередине, сверкала полоса льда; у всех домов были каменные или металлические трубы и высокие крыши. Если бы Этан провел больше времени за изучением исторических записей, а не торговых каталогов, он мог бы поразиться сходству этого городка со средневековыми европейскими.

Ледяные полосы в центре улиц были искусственными, сделанными при помощи специальных форм. Даже с большого расстояния Этан заметил черные точки, несущиеся в сторону порта с огромной скоростью. Было очевидно, что ледяные уклоны сделаны для спуска. Быстрый транзит через Уонном не являлся проблемой, пока не двигались в гору.

Над городом слева и справа возвышались крутые скалы. Между ними находилась низкая седловина. Цепляясь за скалы слева и, словно вгрызаясь в гору, справа стоял огромный замок Уонном. Он был построен так, чтобы сливаться с опоясывающими порт стенами.