— Чёрт, — выругался Тони, постукивая пальцами по деревянному столу.

Нет, от одной лишь мысли Старка передёрнуло. Разумеется, он и раньше задумывался над тем, что однажды дочь сблизится с мужчиной, но в представлении Тони это был молодой и красивый парень, который сможет защитить её, а, главное, сделать счастливой и безмятежной будущую жизнь. При любом раскладе, убийца и предатель точно не подходил под это описание.

Постояв немного на месте и убедившись, что после собрания все разбрелись по своим делам, Тони подозвал к себе Бартона для серьёзного разговора. Заподозрив неладное, Клинт мысленно был готов ко всему, но расслышав вопрос, немного растерялся, раздумывая над корректным ответом.

— Что происходит между тобой и Аной? — сходу выпалил Старк, скрестив руки на груди.

— Мы друзья, — спокойно ответил Бартон, а затем, приподняв брови, сухо поинтересовался: — А что такое?

— Я просил не подходить к ней, — напомнил Тони, намеренно сократив расстояние между ними и впиваясь в лицо Клинта негодующим взглядом. — Так какого черта ты постоянно ошиваешься рядом?

— Наверное, потому что мы все находимся в одном помещении, — предположил Бартон, пожимая плечами.

— Так, лучник, слушай внимательно, — попросил Тони и кивнул в сторону двери. — Меня, мягко говоря, немного напрягает твоё пребывание на базе. — Его глаза сверкнули. — Ты больше не Мститель. И не в отряде.

— Да что ты? — Клинт приподнял брови и наиграно покачал головой. — Не удивил.

— Теперь ты лишь убийца, — продолжил Старк, шагнув ещё ближе и буквально пригвоздив собеседника взглядом, — жалкий наёмник, оставивший за собой не одну гору трупов по всему миру.

— И что же? — спокойно уточнил Бартон, ни чуть не тронутый пламенной речью. — Будешь тыкать меня носом в собственное дерьмо, как котёнка?

— Нет, спасибо, не люблю пачкать руки.

— Разумеется, обычно за тобой убирают другие.

— Послушай, Бартон! — процедил Тони сквозь зубы, раздражённый самоуверенным поведением лучника. — Почему бы тебе не собраться и не уехать куда-нибудь подальше отсюда? Какой смысл гробить свою жизнь, когда ты вполне можешь избежать сражения с армией Таноса? Просто возьми все свои вещи и проваливай с глаз моих. — Старк порылся в кармане и вытащил одну из своих многочисленных банковских карт. — Нужны деньги? Я дам столько, сколько ты за всю жизнь не видел, только оставь дочь в покое.

— Значит, решил откупиться? — Клинт в недоумении сделал шаг в сторону и, сунув руки в карманы толстовки, свёл брови на переносице. — Интересно, ты, таким образом, всех друзей у Аны расшвырял по углам, оставляя дочь в одиночестве?

— Ты ей не друг! — воскликнул Тони, но уже через мгновение опомнился и понизил голос до грозного шёпота. — К тому же мы и так прекрасно справимся. Ты не представляешь особую ценность для команды.

— Видимо, у остальных не спрашивал, не так ли? — насмешливо поинтересовался Бартон.

— Просто забирай деньги и катись отсюда, пока я сам тебя не выставил! — предупредил Старк, уверенный в своей правоте и готовый пойти на любые жертвы ради спокойствия дочери.

Вздохнув, Клинтон провёл рукой по волосам. Надо же, наверное, со времён бурной юности он не выслушивал ничего подобного от разъярённого и ревнивого папаши. Интересный поворот, вот только Бартон не собирался идти на поводу у Старка.

— Никакие деньги, да и ничто на свете не стоит Анастейши и её дружбы, — поведал Клинт. Разумеется, он не собирался провоцировать Тони, а всего лишь хотел донести одну простую истину. — Ана уже взрослая, самостоятельная девушка, и сама вправе решать с кем ей общаться. Настал момент, наконец, отключить злого папочку и позволить дочери вступить во взрослую жизнь.

— Не тебе меня учить, лучник! — процедил Тони сквозь зубы.

— Я буду рядом с Аной ровно до тех пор, пока она нуждается в этом. Да, мы будем общаться, проводить время вместе. Возможно, станем хорошими друзьями и вернём прежние тёплые отношения. И ты не сможешь ничего изменить. Очнись. Все кончено. Я на стороне Анастейши, и поддержу любое её решение.

— А если она пойдёт на верную смерть? — воскликнул Тони, в негодовании всплеснув руками. — Даже тогда ты поддержишь?! — Старк сделал шаг вперёд. — А ведь именно этим моя дочь и занимается! Она гробит себя!

— Значит, я пойду вместе с ней, — уверенно заявил Бартон. — Здесь нет выбора, Старк. Каждый имеет право быть собой.

— Ты не получишь мою дочь, — напомнил мужчина, покачивая головой. — И пока я жив, не бывать этому! — Клинт лишь усмехнулся и направился к выходу. — Хотя и после смерти я вернусь и собственноручно придушу тебя!

— Она не трофей для победителя, чтобы обсуждать это, — бросил Бартон через плечо не оборачиваясь. — И я не стану ни к чему её принуждать.

Стоило лишь Клинту покинуть гостиную, как Тони почувствовал неутолимое желание догнать мужчину и лично выставить за дверь. Никогда и ни к кому, даже к собственным врагам, он ещё не испытывал такой открытой неприязни. И дело было не только в Анастейше. Тони Старк не мог смириться с тем, что команда приняла Бартона назад. И как только ему удалось заручиться поддержкой остальных, да ещё и достучаться до Аны?! Несправедливо! Нет, никто и никогда не осмелится приблизиться к его дочери ближе, чем он того позволит.

Чертыхнувшись, Тони уселся на диван. Протирая лицо руками, мужчина больше всего беспокоился о том, что вся эта ситуация ни к чему хорошему не приведёт. Сердце девушки неминуемо будет разбито. И в том, что Бартон ей не пара, Старк даже не сомневался.

Ополоснув лицо прохладной водой, Ана в очередной раз ухватилась за полотенце. Протирая кожу мягкой тканью, она на мгновение прикрыла глаза, ощущая, как мурашки медленно расходятся по телу. Девушка сделала глубокий вдох, а затем повернулась к зеркалу. Слишком бледная и уставшая. Отдых. Для того чтобы восстановить силы после утренней битвы, Анастейше потребуется не меньше десяти часов полноценного сна, но она не сможет заснуть. Уже пыталась, причём дважды, но спокойствие будто ускользает, а мысли не позволяют забыться. Отчаявшись, девушка поняла, что не стоит насильно заставлять себя ложиться в постель. Да и на самом деле на этом настоял отец. Как и всегда, он стремился все держать под контролем. Как бы глупо это ни звучало, но прежде Ана постоянно прислушивалась к его словам и боялась подвести, но со временем все изменилось. Мир вокруг стал иным, да и мысли Анастейши заполнили совсем другие заботы и переживания.

Она с трепетом вспоминала о поцелуе. Каждый раз, стоило лишь сомкнуть веки, как перед глазами всплывали разноцветные картинки, пробуждая в душе невероятное чувство истинного счастья, неведомого раннее. Но это было даже немного забавно. Первый поцелуй в двадцать два года. Благодаря стараниям отца, Ана вполне могла умереть старой девой что, кстати, до сих пор не исключено. Тихо рассмеявшись, девушка прижалась спиной к прохладной стене, теряясь в раздумьях. Она была готова поговорить с Клинтом. Как ни странно, обида исчезла, остался лишь страх сделать первый шаг. Именно теперь, когда никто из них не знал, чего ожидать завтра. И разве это не лучший повод, наконец, выяснить правду?

Ана собрала волосы на затылке и, скрепив резинкой, вышла из ванной комнаты. Остановившись у кровати, девушка бросила взгляд на дверь, а затем, сама того не ожидая, вышла в коридор. Она не знала, к чему все это приведёт, но решила действовать, пока сомнения и страхи не помешали совершить задуманное. Медленно двигаясь вперёд по узкому проходу, Ана размышляла над тем, где может быть Клинт. Уединяться в комнате мужчина бы точно не стал, значит, стоило поискать в общей гостиной, но вот если он будет не один... Хотя многие из команды и знали об их запутанных отношениях, Анастейше не хотелось, чтобы о столь личном разговоре услышали.

Проскользнув мимо комнаты отца, Ана завернула за угол и, оказавшись посреди холла, внезапно заметила Бартона. Он стоял у огромного окна, на противоположной стороне просторного помещения. Опираясь руками о железный поручень, мужчина слегка склонил голову вниз, всматриваясь куда-то вдаль. Вздохнув с облегчением, Ана взяла себя в руки и, помедлив несколько секунд, все же двинулась вперёд. К тому времени как ей удалось приблизиться к Клинту, ладони покрылись лёгкой испариной, а сердце уже отбивало бешеный ритм в груди. Остановившись позади мужчины, Анастейша облизала пересохшие от волнения губы, а затем тихо заговорила: