- Как?

   - Об этом поговорим наедине. Уведите мальчишку. Закройте его где-нибудь, пока я не решу, что с ним делать.

   - Отдайте его мне.

   - Слушай, девочка, ты уже перегибаешь палку.

   - Поклянитесь, что с ним ничего не станется.

   Пальцы Маны на моих плечах сжались. Он злился? Или переживал?.. Я ощущала, что он был единственным в комнате, кто не был врагом. То есть, был... Но он хотя бы пытался придерживаться своего закона. Враг с кодексом чести - это не так уж плохо.

   - Ага, клянусь, - бросил Фэнел, давая парням знак уходить с Ваней.

   - Поклянитесь своей кровью.

   Он застыл и с такой злобой глянул на меня, что я сжалась внутренне.

   - Клянусь своей кровью.

   Ивана подняли и провели мимо меня к выходу.

   - Гайя... - только и сказал он. Измученное его лицо теперь не выражало ничего.

   - Ты будешь жив, - крикнула я ему вслед, не сразу найдя, что сказать.

   Фэнел вышел вслед за парнями, сказав Мане:

   - Через минуту я вернусь. Посторожи пока нашу Гайю Антонин.

   Мана развернул меня к себе. Пристально ощупал взглядом мое лицо. Жадным взглядом.

   - Разреши?.. - он поднял мое запястье к своему лицу. Рана вскрылась и сочилась кровью.

   Я кивнула. Мне уже было все равно. Мана начал быстро слизывать кровь.

   - Теперь она живо затянется, - сказал он, - а теперь щека...

   И он принялся лизать мое лицо. Я с изумлением поняла, что таким образом Мана пытается меня полечить.

   - В твоей крови яд. Огромная концентрация антибиотика. Ты можешь получить самые неприятные последствия.

   Он оторвался от моего лица. Ранку саднило. Болели ребра. Мана облизнулся. Яркие горящие глаза все так же требовательно изучали мое лицо. У него глаза безумца. Нет, пожалуй, в хорошем смысле. Видимо, он дипломат лишь в силу чьей-то воли, а не потому, что это его призвание. Мана снова принялся лизать мою щеку. И это было невыносимо сексуально. Мое не знавшее мужчины уже много месяцев тело просто дрожало и вопило. Я не могла отказать себе в маленьком удовольствии - хотя бы в одном на сегодня. Поэтому я повернула голову и встретила губы Маны своими губами.

   Наверное, ему это тоже было нужно. Он без удивления прижал меня к себе - на этот раз страстно и крепко, но нежно - то, что доктор прописал. И целовал он так же - умело и властно, но так... Так... Я чувствовала, что он хочет еще и большего, и мне хотелось того же все сильнее и сильнее. Я обхватила его талию руками, наткнувшись на что-то под его пальто. Оружие, видимо... плевать.

   Он погладил мою голову, в последний раз проникая прохладным языком в мой рот, и оторвался от меня. Он весь излучал желание и секс. Надо же... Я на ватных ногах прикоснулась рукой к его лицу. Это что же - все вампиры такие сексуальные?..

   - Он идет, - голос, полный ледяного спокойствия, не вязался с пляшущим в глазах огнем. Мана отер мои губы, напоследок лизнул меня. Это позабавило. - Садись, - он усадил меня на диван и стал у двери.

   Глядя на его непроницаемое уже, спокойное лицо, я усомнилась - а был ли этот поцелуй? Но мне стало лучше. И губы горели. И я уже почти совсем не боялась ничего.

   Фэнел, войдя в кабинет, бросил на ходу Мане:

   - Свободен.

   Я пожалела о том, что ему надо уйти. Когда за Маной закрылась дверь, я выжидающе уставилась на Фэнела. Он оперся жопой о свой пафосный, отделанный малахитовой кожей, стол.

   - Ох, Гайя, Гайя... - со вздохом произнес он.

   - Хватит, - тихо, но зло бросила я ему. - Переходите к сути.

   Он подошел и сел рядом, только я сидела на краешке и скромно, а Фэнел развалился по-хозяйски.

   - Итак?.. - он был весьма доволен собой, и это было неприятно. - Я слушаю. Как ты его вылечила?

   - Он колол мне антибиотики, а я поила его своей кровью.

   - Какие антибиотики?

   - Пенициллин и бициллин. Суточного и недельного воздействия, то есть, не быстро выводящиеся из организма.

   Фэнел задумался.

   - Дай попробовать твою кровь, - наконец, очнулся он.

   Я со вздохом ударила по ране. Моментная боль заставила вскрикнуть. Рана засочилась вновь. Жаль, Мана так старался...

   Фэнел не выглядел довольным.

   - Шею давай, - нагло потребовал он.

   - Нет, - твердо ответила я. - Я потеряла за эти дни много крови. Вот, здесь достаточно, чтобы распробовать.

   Фэнел прищурился, но я сунула ему под нос свое запястье. Вампир взял мою руку в ладони и с силой провернул кожу вокруг раны в разные стороны. Как "крапивку" делал. Я взвыла от боли. Вампир неторопливо приложился губами к ране.

   - Р-рахат! - с таким рыком он отшатнулся от меня, плюясь и вытирая губы. - Что за дрянь в твоей крови, женщина?!

   - Так антибиотики же... - я мысленно радостно показывала ему средний палец.

   - Мать моя... Ну и вкус...

   Странно, а Мана не плевался и даже не кривился. Фэнел отверблюдил, теперь он сел снова подле меня и сказал:

   - У тебя не кровь, а отрава. Ты отравила свою кровь.

   Опять этот их архаизм вампирский...

   - У тебя мозгов меньше, чем у котенка. Или ты просто дура.

   - Спасибо за комплименты, давайте уже к сути.

   - Ну давай, нетерпеливая какая, - он заулыбался обольстительно. - Нетерпеливая, красивая и безмозглая - что еще мужчине надо? Не хочешь на мне попрыгать, а? - он смеялся. - Тебе понравится, гарантирую, - снова смех. Мерзость. Он был неприятен.

   Я посмотрела на вампирского мастера в надежде убить взглядом. Или хотя бы поджечь.

   - Словом, тут дело такое. Ты человек, можешь ходить под солнцем и вообще не вызывать подозрений. Тем более, ты хороша собой и образована, хорошо воспитана и вообще милейший цветок.

   Я отвела глаза. Не знаю, как реагировать на это заявление.

   - Я хочу, чтобы ты работала на меня. Пока что все. Можешь отправляться, я перезвоню тебе, когда найдутся дела.

   И это все? Ради этого он тут мучал нас?! Я поняла, что Фэнел нарочно угрожал убить Ивана и меня. Впрочем, я рада, что так быстро согласилась на его условия. Выбора у меня все равно уже никакого не было, а вот нервы стоило поберечь.

   Я поднялась с дивана. Фэнел тоже.

   - Знаешь, я все же... - он не договорил, взял мое запястье, обвитое браслетом крови.

   Если бы кто видел, как кривился вампир, попивая мою кровушку... Неужто их так манит кровь, что они готовы пить ее даже такой?.. Отравленной? Неудивительно, что Адольф Нидерер насосался Ивановой крови, не учуяв сифилиса. Как сраные наркоманы. Это выглядело не так, как я себе представляла. Не самые опасные хищники на свете, не смертоносные дети первозданной тьмы, а сраные наркоши. Я брезгливо отвернулась, терпя легкую боль в немеющей, слава Богу, руке.

   Фэнел довольно быстро отлип от меня, утер губы, крякнул гадливо. Содрогнувшись, побрел к своему столу.

   - Все, иди, - он махнул мне рукой, выпроваживая из кабинета. - Кстати, насчет способа лечения... Говори всем, что не помнишь, ясно? Они решат, что я заставил тебя забыть. А теперь свободна.

   Хамло вонючее. Я подняла с пола сумочку, перчатки, муфту, кастет и залитый кровью нож.

   - Дерьмо, опять пятно на ковре поставили, - расстроился хозяин офиса, набирая номер на телефоне:

   - Ница, срочно уборку в кабинете...

   Я вышла, хлопнув дверью.

   В сером коридоре на меня напали стены. Я прислонилась к одной и ухватилась за шершавые выступы руками, закрыла глаза. Перегребаные кровососы, драть вас коромыслом... Разве мог он из руки моей много высосать? Наверное, это от нервов, привычно решила я. И теперь я с этими паразитами повязана. Больше никогда не разрешу ни одному из них пить мою кровь. Никогда.

   Я открыла глаза. На меня смотрели двое юношей. Только им и было видно меня, они сидели на фонтане напротив двери кабинета Фэнела. Я оттолкнулась от стены и пошла к выходу, стараясь не шататься. Перед глазами все плыло. Ко мне приблизилась брюнетка, та, лощеная, черноокая, которую Фэнел назвал Николой.