Я вмиг залилась краской, припомнив некоторые сны из тех, что погорячее.

– Серьезно? Да у нас душераздирающая история, а? – Келлан рассмеялся, но при виде моего смущения любовно улыбнулся. – И о чем они, твои сны?

– Если честно, то в основном о том, как мы спим, – глупо хихикнула я.

Он добрую минуту хохотал, а я краснела как свекла и вторила ему.

– Черт… Неужели тебе больше ничего от меня не нужно? – поддразнил Келлан, беря меня за руку и сплетая наши пальцы.

Я перестала смеяться и пристально взглянула на него:

– Нет… Нет же, намного больше.

Мой тон стал серьезным. Келлан кивнул, тоже без смеха:

– Это хорошо, потому что ты значишь для меня все.

Меня затопили нежные чувства к нему, я придвинулась плотнее и крепко стиснула его руку. Так бы и сидела в этой машине. И чтобы он не уходил. Но я понимала, что все это закончится.

Келлан вторгся в мои мысли вопросом, которого я не хотела слышать:

– Что ты сказала Денни?

Я чуть поморщилась, зная, что он мог соврать удачнее моего. А мысль о том, что он был лжецом куда лучшим, меня нисколько не грела.

– Что ты переспал с моей сестрицей и разбил ей сердце. Это правдоподобно. Все видели, что в баре вы были вместе. Денни, похоже, купился.

Келлан разглядывал меня, сдвинув брови.

– Не пойдет, Кира, – сказал он медленно.

Сердце пустилось вскачь.

– Пойдет. Я поговорю с Анной, она меня прикроет. Мне тоже случалось соврать для нее. Конечно, я не скажу ей зачем… Да и Денни, небось, никогда у нее не спросит.

– Проблема не в твоей сестре, – помотал головой Келлан, не переставая хмуриться.

Я уставилась на него, не понимая, пока вдруг до меня не дошло.

– О, черт… Гриффин.

– Ага… – насупился еще больше Келлан и кивнул. – Гриффин. Он же на каждом шагу об этом болтает. – Его лицо расслабилось, и он весело посмотрел на меня. – Не пойму, как ты не заметила. Ты здорово научилась от него отключаться.

Он веселился недолго и вновь посуровел.

– Если Денни узнает, что это неправда…

– Но, Келлан, что мне было ему сказать? Мне пришлось что-то придумать. – Я уставилась на свои руки. – А может, сказать, что вы оба…

– Нет.

Я наткнулась на его теплую улыбку.

– Это невозможно. – Он опять помрачнел. – Гриффин весьма избирателен в том, что рассказывает на людях. Дело не только в том, что он с ней переспал. Дело в том, что он переспал с ней, а я – нет, и он вроде как увел ее у меня. Он помешался на соперничестве…

– Я заметила, – перебила его я, вздохнув и откинувшись на сиденье. – Черт, я даже не подумала об этом.

– Я ничего не гарантирую, – тоже вздохнул Келлан, – но могу с ним потолковать. Может быть, он изменит историю. Возможно, мне придется пригрозить, что я вышвырну его из группы. Вообще-то, это можно сделать в любом случае.

– Нет! – воскликнула я чуть громче, чем собиралась, прикрыла рот и опасливо посмотрела на дверь.

– Хочешь, чтобы я его оставил? – непонимающе взглянул на меня Келлан.

Я сухо смотрела на него, играя слабой улыбкой, пока не вспомнила, в чем, собственно, заключалось мое возражение.

– Нет, я не хочу, чтобы он знал, – ни за что! Он не станет молчать. Он расскажет всем и каждому, в жутких подробностях. И Денни скажет! Пожалуйста, даже не думай…

– Ладно. – Келлан взял меня за плечи, так как я начала паниковать. – Хорошо. Кира, он ничего не узнает.

Я выдохнула, и он в очередной раз вздохнул:

– Все равно это неважно. Он уже рассказал слишком многим. – Печально глядя на меня, он заправил мне за ухо выбившуюся прядь. – Прости, но Денни узнает, что ты ему соврала, и заинтересуется почему.

Обмирая, я таращилась на него, а потом глухо спросила:

– И что тогда? Сколько мы протянем?

– Как скоро Денни выяснит, что мы переспали? – Келлан взял меня за руку, сплел наши пальцы. – Я думаю, к утру, если ты проторчишь здесь со мной всю ночь.

Издав смешок, он прижался щекой к моей голове и сказал:

– Не знаю, Кира. Может быть, несколько часов? Максимум – пару дней.

– Часов? – в ужасе отстранилась я. – Но… У него нет никаких доказательств. Ему в голову не придет…

– Кира… – Келлан выпустил мою руку и погладил по щеке. – Все у него есть, прямо здесь.

Он снова заправил мои волосы за ухо.

– Что мы делаем, Келлан? – прошептала я, вдруг испугавшись, что Денни мог как-то услышать нас, пусть даже мы были далеко и в машине.

Какое-то время он размышлял.

– Я могу завести мотор, и мы окажемся в Орегоне еще до рассвета.

Бежать? Он хочет бежать со мной? Я вся напряглась, представив, как убегаю с ним в ночь, без оглядки. Бросить учебу, работу, друзей, все – лишь бы уйти от Денни. Меня пронзила острая боль, и я испугалась, что меня стошнит прямо в машине. Мысль о том, что я больше не увижу Денни, его теплых карих глаз, сверкающих при виде меня…

– Эй. – Келлан погладил меня по голове. – Дыши, Кира, все в порядке… Дыши.

Он придержал меня за щеку, пока я пыталась понять, о чем речь.

– Смотри на меня. Дыши.

Я таращилась в его глубокие синие глаза, сосредоточившись только на дыхании, и не заметила, как раздышалась до гипервентиляции. Встряхнув головой, я уронила первые слезы.

– Нет, так нельзя. Мы с ним слишком срослись. Мне нужно время. Я не могу пока об этом говорить.

Он кивнул, и его глаза заблестели влагой.

– Прости меня, Келлан.

– Не надо… – шепнул он. – Не извиняйся за то, что любишь.

Он притянул меня к плечу и поцеловал в макушку.

– Не волнуйся, Кира. Я что-нибудь придумаю. Даю слово, я все улажу.

Он держал меня за руки в промерзшей машине. Изо рта у нас вырывались облачка пара, но никому не хотелось покидать безопасное, укромное пространство салона. И вот небеса озарились первыми лучами утреннего солнца. По мостовой стелился туман, и мир представал зыбким и призрачным. Я хотела, чтобы все оказалось сном, от которого мне никогда не проснуться, но эти золотые лучи привнесли в мое существование не только свет, но и действительность.

– Ты должна идти в дом, – прошептал он, сжимая меня в объятиях.

Я отодвинулась и посмотрела на него:

– А ты? Разве ты не пойдешь? – Я постаралась не выдать паники.

Он ответил ровным взглядом.

– Мне нужно сначала кое-что сделать.

– Что?

Он улыбнулся, но не ответил.

– Ступай… Все будет хорошо.

Он запечатлел на моих губах нежный поцелуй и перегнулся через меня, чтобы открыть дверцу. Когда я вышла, он прошептал: «Я люблю тебя». Затем перебрался на мое место и вскинул голову в ожидании ответного поцелуя.

Я кивнула и припала губами к его рту, не будучи в силах говорить из-за комка в горле. Наконец он отпустил меня, завел машину и укатил. Я смахнула пару слезинок.

Когда я вошла в комнату, Денни спал. Насквозь виноватая, я взяла смену одежды и отправилась в ванную освежиться. Покончив с этим, я посмотрела на дверь Келлана и испытала странное желание полежать на его постели. Я не стала этого делать. Если Денни проснется и найдет меня там, будет немного трудно все объяснить. Спустившись сварить кофе, я села за стол, обдумывая события последних часов. Удивительно, сколь многое может измениться за один-единственный день. Я пила кофе и смотрела на пустой стул, на котором обычно сидел Келлан. Где он? Почему не захотел провести день со мной?

Денни, чуть позже спустившийся в кухню, поцеловал меня на прощание – он уже полностью собрался на работу. Когда его губы коснулись моих, я снова испытала угрызения совести. Во мне возникло странное ощущение измены – но не ему с Келланом, а Келлану с ним. Я и раньше мучилась виной, но не настолько сильной, какой было чистое предательство. Это чувство явилось полной неожиданностью, но я твердо подавила его, так как еще не могла об этом думать. В настоящую секунду моим парнем был Денни, но и Келлан, пожалуй, тоже.

«Что я творю?» Этот вопрос вдруг перевесил второй, теперь показавшийся простым: где провести зимние каникулы. Не лучше ли позаботиться о последнем?