Нет, продуктовые нормы-то у нас такие же, как и у всех. Дело в том, что остальные далеко не всегда получали продукты по действовавшим нормам. Первые две недели января, по-моему, вообще ничего, кроме хлеба, не давали. Я, во всяком случае, не видела. А за декабрь мне, между прочим, 1200 граммов крупы полагалось. И что я получила взамен? Бутылку пива я вместо этого получила, вот что. А было бы у меня 1200 граммов крупы, хоть какой крупы, любой, пусть даже перловки, разве я допустила бы гибель Вовки? Да ни за что! Тем более, Вовке и самому столько же крупы полагалось. Такой страшный голод и столько смертей вовсе не потому случились, что продовольственная норма слишком маленькая была, нет. Норма для выживания и даже для работы вполне достаточная, если бы мы действительно снабжались по этой норме. В реальности же, кроме хлеба не было почти ничего. А иногда и хлеба не было. Я ведь ложки пошла менять на еду, когда булочную закрыли. Два дня без хлеба не протянуть никак, а ничего другого просто не было. В детдоме такого не случается. Галина Степановна говорила, что детдома практически всё время снабжались продуктами согласно утверждённым нормам. Да, вместо мяса могли привезти заменитель, студень там или яичный порошок. Такое случалось. Но у других-то вообще ничего не было!

Вот и прислали будущего художника Костика к нам, чтобы он по своим карточкам служащего пищи получал столько, сколько ему полагалось, а не сколько ему удалось достать. Правда, ситуация потихоньку выправляется. По радио каждый день объявляют, в какой магазин что и когда подвозят, чтобы люди знали. Стали в магазины и крупы поступать и консервы. Даже настоящие, не соевые конфеты теперь иногда появляются.

А вчера мы с Сашкой пришли в школу, а там на переменах только и было разговоров, что о последнем завозе января. Мы долго в школу не ходили, две недели, теперь догонять придётся. Наши портфели уже и из парты вытащили и места наши заняли. А событие действительно удивительное произошло. В магазин завезли мороженых кур! И много завезли! Конечно, непотрошёных, с ногами и головами. Ноги, головы и внутренности кур тоже шли по весу как мясо, за них также купоны вырезали.

Выстроилась огромная очередь, ведь 31 января, карточки мясные последний день действуют. И эти карточки почти у всех совсем не использованы. А тут курицы! И давали куриц не по двести грамм в руки, как многие опасались, а по карточкам. Сколько есть неиспользованных купонов на карточке —столько и взять можно. Хоть ты десять карточек принеси с собой, неважно. Кур завезли так много, что даже не всех успели распродать, хотя работу магазина в виде исключения продлили на час, он 31 января только в 22 часа закрылся.

Очередь же на 1 февраля начала выстраиваться ещё с восьми вечера 31 января, когда стало ясно, что всех кур продать не успеют. Люди ночевали на улице в очереди. Занимали сразу на несколько человек, которые всю ночь меняли друг друга. Ведь утром станут действовать уже февральские карточки, и можно будет выкупить месячную норму ещё раз! Составили список очереди и периодически проводили перекличку. Когда объявляли воздушную тревогу, спускались в бомбоубежище, а затем снова выстраивались в очередь по списку.

Было несколько смертей в очереди. Кто говорил четыре, кто пять, а кто и больше. У нас у одной девочки из седьмого класса папа в той очереди умер. Она пришла утром помочь ему, а тот мёртвый уже. Девочку без очереди пропустили, она самой первой в феврале отоварилась, причём и по карточке уже мёртвого отца тоже получила мясо. А вообще, курицы закончились часам к десяти, всем не хватило.

Весна, приближается весна. Дни стали ощутимо длиннее. Пусть всё ещё очень холодно, но всё равно чувствуется приближение весны. Сегодня уже десятое февраля, мы с ребятами ждём новенького, которого вот-вот должен привезти на санках из госпиталя Сашка. Это будет мальчик шести лет со смешным старорежимным именем Арсений. Его снарядом ранило в ноябре месяце, когда он с бабушкой шёл по улице. Бабушку убило, а его ранило, с тех пор он был в госпитале, а теперь вот его выписали, и Сашка пошёл забирать Арсения. Про новенького это нам всё Галина Степановна рассказала, хотя она и сама ещё ни разу того Арсения не видела.

Саша мой стал чем-то вроде секретаря и адъютанта при Галине Степановне. Когда какой-то вопрос по телефону решить нельзя, она ему обычно поручает куда-то идти. Ей самой тяжело. Позавчера вот, например, он за лопатами ходил. То есть, за лопатками. У нас ведь совсем почти детских игрушек нет. Объявление повесили в столовой, чтобы приносили игрушки для детдома, но несут мало. И тут Галине Степановне удалось выбить нам лопатки. Ну, просто детские игрушечные лопатки, снег копать. Лопатки на складе были, и Сашка с санками и ордером от Галины Степановны ходил сначала в РОНО визировать ордер, а потом и на склад. Вернулся вечером, привёз сорок детских лопаток. Причём деревянные ручки к лопаткам почему-то были отдельно и вчера мы до обеда эти ручки к лопаткам приделывали.

На улице снег пошёл. Ну, где там этот Сашка? Ребята новенького ждут, особенно Сергеев, которому с ним спать предстоит в одной кровати. Кроватей по-прежнему на всех не хватает. В комнату входит радостно возбуждённая Галина Степановна, она по телефону звонить ходила. Что случилось? Что??

Объявление Галины Степановны малышня встретила радостным визгом. Я тоже от радости вскочила со стула. Хлеб!! С завтрашнего дня, с 11 февраля, хлебную норму поднимают. Опять поднимают, опять!! И это тоже весна! Идёт, идёт весна. Весна —это победа. Фашистам не удалось заморить нас голодом, мы выстояли!

Всё хорошо. Теперь всё хорошо. Нужно Лёньке написать про хлеб обязательно. Бумаги вот только мало у нас, но для письма на фронт Галина Степановна листик найдёт.

Лёнька ещё не знает, что наш с ним дом разрушили. Я написала ему, но ещё, наверное, не дошло письмо. Хотя письмо от 18 января Лёнька получил и даже ответил на него. Ответ я три дня назад получила, уже в детдоме. Специально в наше почтовое отделение ходила предупредить, чтобы письма мне и Сашке теперь носили в детдом по такому-то адресу, так как наш дом разрушен. Это нормально, там у них специальная книга заведена, куда письма пересылать. Они все письма сначала по этой книге проверяют, вдруг человек переехал, а новый адрес сообщить ещё не успел и ему по старому адресу письмо придёт. Такое не обязательно из-за разрушения домов бомбами бывает. Например, я знаю, что многие деревянные дома специально разбирают на дрова, а жильцов переселяют в пустующие квартиры каменных домов.

Лёнька же написал, что он потрясён гибелью почти всей семьи. Причём гибелью в тылу. Пишет, что сук фашистских без всякой жалости станет давить гусеницами. Ещё он написал, что жив и здоров, участвовал в наступлении под Москвой, а сейчас их отвели в тыл на переформирование.

И у Лёньки теперь новый танк, Т-34. Лёнька тренируется управлять им. А их старенький Т-26 фашисты так и не подбили. Полностью исправный танк Лёнька сам загнал на железнодорожную платформу. Танк увезли. Лёньке жаль было боевого товарища, но он понимает, что танк слабый и Т-34 гораздо лучше. А что будет с его старым Т-26, Лёнька не знает. Может, в переплавку его отправят. Хотя это вряд ли, танк-то исправен. Скорее, как учебный будут использовать. Или на Дальний Восток отвезут. Японцев гонять и такого танка хватит.

О, а вот и Сашка. В окошко видно, как он тянет в сторону двери санки с закутанным в одеяло мальчишкой в пальто. Одеяло Сашка с собой брал, чтобы не заморозить ребёнка по дороге. Вот открывается дверь и они входят внутрь. Ой, у Арсения на ногах не валенки, а ботиночки. Конечно, если он в госпиталь в ноябре попал, то вполне мог и в ботинках тогда быть. Сейчас же в ботинках холодно.

Ребята обступили новенького, разглядывают, а тот явно смущается. Саша помогает Арсению снять пальто и… Ох.

Бедненький.

Сволочи, ну какие же сволочи! Ну, за что такое нам?

У Арсения не было правой руки до локтя…

Глава 40

— …Да вам с ветром повезло просто!