— Джулиан! — крикнула я, будто он мог меня услышать. — Ты вот-вот станешь отцом!

Я встала, как можно быстрее оделась, затем прошла через холл и постучала в дверь Пола. Он что-то вопросительно промычал.

— Пол, — позвала я, — похоже, у меня случилась первая схватка.

— Слава Богу! — отозвался он изнутри, вмиг совершенно проснувшись. — У тебя все собрано?

— Конечно. Все уже месяц, как уложено.

— Я позвоню твоему врачу и просигналю Крису, а ты сядь и не волнуйся.

— Ничего, если я войду?

Он распахнул дверь. На нем были только брюки.

— Ты самая невозмутимая будущая мамаша из всех, которых мне доводилось видеть, — заметил он, усаживая меня.

Затем торопливо провел по лицу электробритвой и засуетился, одевая рубашку и галстук.

— Еще схватки были?

Я уже было сказала «нет», когда меня скрутила следующая. Я согнулась пополам.

— Предыдущая — пятнадцать минут назад, — выдохнула я.

Побледнев, он бросил куртку и подошел помочь мне встать.

— Ладно, я сперва посажу тебя в машину, а потом схожу за твоим чемоданом. Будь спокойна, не волнуйся, твоего ребенка будут принимать трое врачей, и каждый из них приложит все силы…

— Путаясь у коллег под ногами, — закончила я.

— Оказывая тебе самую квалифицированную помощь, — поправил он и прокричал в сторону кухни: — Хенни, я везу Кэтрин в больницу! Скажи Кэрри, когда она проснется. И позвони мадам Марише, поставь для нее пленку, которую мы записали.

Мы предусмотрели все. Когда Пол, подогнав машину, открыл парадную дверь, я услышала, как у меня за спиной с пленки доносится мой собственный голос.

— Мадам, — записала я еще несколько недель назад. — Ваш внук на подходе.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем впереди замаячило здание больницы. Под навесом у входа в приемный покой тревожно шагала туда-сюда одинокая фигура Криса. Со словами: «Слава Богу, добрались! Я уже воображал себе всевозможные несчастья», он помог мне выбраться из машины, а тем временем кто-то другой примчался с креслом на колесиках, и безо всяких предварительных процедур, которым подвергают пациентов, я в мгновение ока оказалась на койке, тяжело дыша из-за очередной схватки.

Спустя три часа родился мой сын. При сем присутствовали и Крис, и Пол, оба со слезами на глазах, но именно Крис приподнял моего сынишку, еще с необрезанной пуповиной, грязного и в крови. Он положил его мне на живот и держал его там, пока другой доктор проделывал все необходимое.

— Кэти… Ты его видишь?

— Он прекрасен, — благоговейно пролепетала я, разглядев темные кудрявые волосики и чудное маленькое красное тельце. В яростном негодовании, совсем как его отец, он размахивал крохотными» кулачками и дрыгал тощими ножками, вереща от всех издевательств, которые над ним учиняли, и от света, так внезапно ударившего ему в глазки, как бывает, когда стоишь в центре сцены.

— Его имя Джулиан Янус Маркет, но я стану звать его Джори.

Мой едва уловимый шепот все-таки расслышали и Крис, и Пол. Я была такая измученная и сонная.

— Почему ты хочешь звать его Джори? — спросил Пол, но сил ответить у меня не было. О причине догадался Крис.

— Будь он блондином, она назвала бы его Кори, но он темненький, и с «Дж» начинается имя Джулиана, а остальное — от Кори.

Мы встретились глазами, и я улыбнулась. Как замечательно, если тебя понимают, и объяснения никогда не бывают нужны.