– Не настроена. – Она смотрела на него сверху вниз. – И не воображайте, будто добились чего-то своей задушевной беседой. Я не сказала вам ничего такого, чего не сказала бы кому-то еще. Мы с Джо решили, что мне полезно разговаривать про Бонни.

– А для меня полезны разговоры про Чедберна.

– Сегодня мы от них воздержимся. – С этими словами она ушла.

Суровая особа! Он таких еще не встречал. Он наблюдал, как она поднимается на крыльцо. Солнце золотило ее темно-рыжие волосы, от стройной, сильной фигуры трудно было оторвать взгляд.

Но при всей своей силе она была очень беззащитна. Ее ничего не стоило переломить через колено. Неужели он даст этому совершиться?

Может быть, он допустил ошибку, попытавшись восстановить с ней контакт? Она ушла, оставшись такой же независимой, как прежде, а он утратил прежнюю уверенность в себе. Более того, ему передалась частица ее беззащитности.

– Знаешь, о чем я подумал, Лайза? – сказал Кевин ей на ухо. – Может, нам стоило бы… Как ты отнесешься к ребенку?

Только этого не хватало!

– Ребенок?!

Он приподнялся на локте, не отрывая от нее глаз.

– Очень популярный шаг! Детей все обожают. Если бы мы занялись этим прямо сейчас, он бы родился сразу после начала моего второго срока. – Он помялся. – Мне бы… Мне бы очень этого хотелось.

Она погладила его по щеке.

– Думаешь, мне нет? – проговорила она тихо. – Ничто так бы меня не радовало, как материнство. Я всегда хотела ребенка. Но это невозможно.

– Почему? Ты говорила, что Чедберн не мог иметь детей. Но ведь я – не он!

– Мне сорок пять лет, Кевин.

– Сейчас полно лекарств, помогающих зачатию.

Соблазн было нелегко преодолеть. Она не кривила душой, говоря, что всегда мечтала родить. Они с Беном очень старались, но… Она вспомнила, как он говорил шутя, что дети – сильный козырь для любого политика; но она в то время не заботилась о политических козырях. Ей хотелось, чтобы он принадлежал ей одной.

А теперь об этом можно было забыть. Ее глаза наполнились слезами.

– Лучше не будем об этом говорить. Мне становится очень больно при мысли, что это невозможно.

– Но почему?

– Это было был слишком сложно. У женщины моего возраста возникают различные трудности. Вдруг врач скажет, что на последних месяцах беременности я должна соблюдать постельный режим? Так иногда случается. Я не смогу разъезжать с тобой во время избирательной кампании, что для нас опасно.

– Ты сильная и здоровая женщина! Видимо, он давно это обдумывал, раз проявил такую настойчивость.

– Для нас это недопустимый риск. – Лайза решила использовать довод, всегда производивший на него эффект холодного душа. – Если только мы решим не баллотироваться на второй срок… Но ты – такой замечательный президент, все тобой восхищаются, ты вызываешь всеобщее уважение! Неужели ты готов всем пренебречь?

– Ты уверена, что это настолько рискованно? – спросил он, помолчав.

Как она и предвидела, идея отцовства сразу потеряла для него прежнюю привлекательность. Он не был способен, вкусив власти и почестей, возвратиться в безвестность.

– Сейчас не самый подходящий момент. Но я не говорю, что мы не сможем вернуться к этой теме позже… – Она медленно провела указательным пальцем по его нижней губе. – Не сомневайся, я чрезвычайно тронута твоим отношением ко мне. Мне ничего так не хотелось бы, как…

Ее прервал телефонный звонок. Она сняла трубку.

– Тело доставлено в Бетесду, – доложил Тимвик. Тело… Так это и должно звучать – холодно и безлично.

– Отлично!

– Вам удалось связаться с Мареном?

– Он по-прежнему где-то в пустыне. Я продолжу попытки.

– У нас мало времени.

– Повторяю, я беру это на себя.

– Репортеры взяли медицинский комплекс в осаду. Может быть, пора начинать?

– Нет, сначала дадим им пофантазировать до утра и только тогда выступим с сообщением. Пускай как следует проголодаются – это поможет им проглотить любую чушь. – Сказав это, Лайза повесила трубку.

– Тимвик? – спросил Кевин. Она рассеянно кивнула, все еще думая о Бетесде. – Не нравится мне этот тип! Он для нас по-прежнему ценен?

– Какой ты неблагодарный! – сказала она насмешливо. – Ведь это он тебя нашел.

– Он обращается со мной, как с безмозглым ослом.

– Но не прилюдно же?

Кевин покачал головой.

– Возможно, у тебя скоро появится возможность от него избавиться. Почему бы тебе не назначить его послом? Скажем, в Заир. Президент ты или нет?

– Вот-вот, в Заире ему самое место! – Кевин облегченно засмеялся.

Лайза встала и накинула халат.

– Или вообще в Москву. Говорят, очень неудобное место.

– Но ведь ты обещала ему, что он будет баллотироваться вместе со мной вице-президентом. Придется назвать его имя на партийном съезде. Он так легко не сдастся.

Обещание вице-президентского поста стало той приманкой, которая потребовалась, чтобы завербовать Тимвика в союзники и помощники. Тимвик не мог пережить, что Бен обошел его при раздаче министерских постов; никогда еще Лайза не сталкивалась со столь честолюбивыми людьми, как Тимвик. Такая жгучая жажда власти могла вырасти в будущем в трудную проблему. Что ж, тогда она и будет ее решать.

– Надо придумать, как его обойти.

– Лучше было бы оставить вице-президентом Чета Мобри. Этот не доставит никаких хлопот.

– Доставил бы, и еще какие, если бы мы не заняли его челночными миссиями доброй воли. Ведь он никогда не соглашался с нашей политикой. Что мешает нам поступить так же с Тимвиком?

– Ничего, только он не… Куда ты?

– Мне надо немного поработать. Спи!

– Тебя взволновал звонок Тимвика? – Кевин нахмурился. – Вечно ты держишь меня в неведении!

– Зачем тебе отвлекаться на малозначительные частности? Занимайся глобальными проблемами, а я буду улаживать мелочи.

Он уже не хмурился.

– Ты вернешься?

– Да, только загляну в один файл. Хочу подготовиться к твоей встрече с Тони Блэром.

Он упал на подушки.

– После японцев я уложу его одной левой.

Начинает хорохориться! Но лучше это, чем страх, охвативший его перед первым выступлением в роли Бена.

– Постараемся, чтобы так и произошло. – Лайза послала ему воздушный поцелуй. – Спи! Я разбужу тебя, когда вернусь.

Она закрыла дверь. Стол в соседней комнате был завален бумагами. Достав из-под них телефон, она за десять минут дозвонилась до Скотта Марена и еще за пять объяснила ему ситуацию.

– Это не так просто, Лайза. Как я объясню свой внезапный отъезд?

– Придумай что-нибудь. Ты же умница! Ты мне нужен, Скотт, – добавила она тихо.

– Я постараюсь, – сказал он, поразмыслив. – Держись, Лайза. Я позвоню в больницу и распоряжусь повременить со вскрытием. Скоро буду на месте.

Она облегченно перевела дух. Как же ей повезло, что у нее есть Скотт!

Она включила компьютер, ввела пароль и открыла файл Евы Дункан. Ситуация неуклонно приближалась к благополучному разрешению, однако Лайзу не оставляло смутное беспокойство.

На дисплее появилась фотография Евы. Спутанные волосы, минимум косметики, большие карие глаза, круглые очки в тонкой оправе. Волевое лицо, от которого невозможно оторвать взгляд. Увы, эта женщина не ведает основных законов власти и не пользуется правом, предоставленным ей природой. Лайза вспомнила себя на первых курсах колледжа: тогда она тоже воображала, что достаточно ума и решительности, чтобы добиться желаемого. Как же давно это было! Тогда она была такой же целеустремленной, как Ева Дункан. Но она, в отличие от Дункан, быстро поняла, что это качество только отпугивает людей. Полезнее маскировать свою страсть сладкой улыбкой.

Но одного у Евы нельзя было отнять: она специалистка по выживанию в невероятных условиях, а Лайза уважала живучих. Она сама была из их числа, иначе не продержалась бы последние годы. Лайза с печальной улыбкой погладила лицо Евы на дисплее.

Они сестры, разные стороны одной медали: не горят в огне, не тонут в воде. Жаль…