Он покачал головой:

— Нет, только их.

Грофилд нахмурился и уже было снова потянул к дверной ручке, но вместо этого сказал:

— А эти бомбы, которые Майерс заложит в полицейском участке и в пивоварне, как он это сделает?

— Что значит — как он это сделает?

— Я имею в виду, как он проберется в полицейский участок? Как он проберется в пивоварню?

— Я не знаю... Думаю, он просто туда зайдет.

— В оба места?

— Я не знаю, я так думаю.

— По-моему, в эту пивоварню не так-то легко пройти.

— Ну, там у него уже заложена бомба, — сказал Мортон. — Это я знаю доподлинно.

— Откуда ты знаешь это доподлинно?

— Потому что Майерс сказал, что она там, а мы идем на дело завтра. То есть это они идут на дело завтра. Майерс не пошел бы, если бы у него не была заложена бомба, ведь так?

— Наверное, не пошел бы, — кивнул Грофилд. — А как насчет «роллс-ройса»?

Могло ли недоумение на лице Мортона быть притворным? Однако Мортон растерянно проговорил:

— Какого еще «роллс-ройса»?

Грофилд поверил ему, действительно поверил, но подумал, что надо бы убедиться в этом наверняка. Он вздохнул:

— Ну вот, так хорошо начал, — и опять открыл дверь.

— Не знаю я никакого «роллс-ройса»! Это правда, правда!

Грофилд снова притворил дверь.

— Ну что же, наверное, так оно и есть, — сказал он. Он кивнул, подошел и сел на второй стул, тот, на котором не валялась одежда Мортона.

— А теперь, — сказал он, — давай-ка я тебе кое-что расскажу. Завтра, когда эта пожарная машина заедет на тот склад, и вы пересядете в другие машины, добыча окажется в «бьюике» у Майерса.

— Ну да, само собой, — сказал Мортон. — Майерс — человек, который руководит всем этим представлением.

— Да, руководит. И «рэмблер» поедет к тому фермерскому дому, и остановится там, и будет ждать «бьюик», а он так и не появится.

— Появится. Мы что, по-твоему, простофили? Мы подобрали тех, кто сядет в ту машину. Я знаю Ланахана, он — мой давнишний друг, он меня не предаст.

— Все верно, — сказал Грофилд. — Но Ланахана убьют вскоре после того, как его не будет видно из «рэмблера». Потому что я скажу тебе, куда поедет «бьюик» с Майерсом и Броком! Он поедет на север, по дороге, на которой я побывал сегодня днем, по проселочной дороге, которая пересекает границу в том месте, где нет никакой пограничной охраны. Он остановится у амбара, через дорогу от сгоревшего дома на ферме. В амбаре стоит черный «роллс-ройс». Майерс и Брок, а может быть, и один Майерс — весьма вероятно, что и Брока он тоже собирается убить, — выйдут из «бьюика», снимут квебекские номера с...

Мортон опешил:

— Откуда ты...

— Откуда я знаю, что на «бьюике» стоят квебекские номера? Я сегодня ехал следом за ним в город от того амбара, про который говорю тебе, после того как Брок пригнал туда «роллс-ройс». Это тебя он подобрал у отеля?

— Нет, двух других ребят. Ты все это время сидел у нас на «хвосте»?!

— Только сегодня. — Грофилд взглянул на часы. — То есть вчера. Как бы там ни было, они установят квебекские номера на «роллс-ройс», и, вероятно, на этом этапе Майерс и покончит с Броком. Если только ему, конечно, не захочется, чтобы Брок пару дней побыл за рулем. Они отправятся на север, поедут в Монреаль или в Квебек, и если, паче чаяния, их остановят, то у них будут надежные канадские документы, а добыча спрятана в запасном колесе, или под задним сиденьем, или в каком-нибудь еще надежном месте, вроде этого.

— Они собираются нас сдать, — уныло проговорил Мортон, начиная наконец в это верить.

— Именно так! И поверь мне — я, наверное, участвовал в большем количестве таких операций, чем ты, — завтра до заката солнца полицейские наводнят то убежище на ферме.

— Но они заговорят, — еще более уныло сказал Мортон. — Среди нас нет настоящих профессионалов, за исключением Майерса и Брока. И ребята не станут молчать, они выложат про Майерса все, что знают. Он не посмеет их сдать!

— Об этом я не подумал, — признался Грофилд. — В таком случае, как мне кажется, Майерс оставит после себя еще одну бомбу с часовым механизмом.

— В доме на ферме?

— Или, возможно, в «рэмблере». Это, конечно, более мудреное дело, но так можно наверняка уничтожить всех. Мортон хмуро уставился на противоположную стенку.

— Это не лишено смысла, — сказал он. — Нет, в самом деле, это не лишено смысла. — Он посмотрел на Грофилда. — Я не знаю, какую роль ты играешь во всем этом, но рад, что ты меня из этого вытащил.

— Я руководствовался эгоистическими мотивами, — вздохнул Грофилд.

Мортон не сводил с него глаз.

— Ты подбираешься к Майерсу?

— Да, у меня есть зуб на нашего старого друга Майерса, который вырос, когда тебя еще и на свете не было, — объяснил Грофилд.

— Ну и у меня тоже есть на него зуб.

— Как говорят в суде по делам о банкротстве, в порядке очередности, и опять же, как говорят в суде по делам о банкротстве, мало что останется, когда он перейдет к тебе. Хочешь принять сейчас ванну?

— Да, спасибо.

Грофилд встал:

— Было бы глупо заставлять меня воспользоваться револьвером, который у меня в кармане.

Мортон растерянно посмотрел на Грофилда.

— Не беспокойся, я не стану выкидывать никаких фокусов.

Грофилд подошел, сел на корточки возле Перри и принялся за работу — стал развязывать шнурок, удерживающий вместе большие пальцы рук Мортона. Мортон помолчал, потом спросил через плечо:

— Я мог бы войти в дело вместе с тобой? У тебя бы появился помощник...

— Не в обиду тебе будет сказано, — сказал Грофилд, — но сдается мне, что в одиночку я лучше управлюсь. До чего же тугой узел!.. Ну вот! Пальцы ног развяжешь сам.

— Конечно.

Грофилд снова уселся в кресло и стал наблюдать, как Мортон возится с другим шнурком.

— Может быть, я слишком подозрительный, Перри, но доверяться тебе полностью я не могу. Ты можешь полежать в ванной, а после я одолжу тебе кое-какую сухую одежду, но потом я снова свяжу тебя и запру в стенном шкафу на то время, пока буду спать.

— А если бы я дал тебе слово...

— Я бы с сожалением вернул его тебе. Мне оно ни к чему. Иди принимай ванну, Перри.

Мортон кончил развязывать шнурок, удерживающий вместе пальцы ног, и теперь неуклюже встал на ноги.

— Я участвую в чем-то таком, что выше моего понимания, — расстерянно сказал он. — И знаю, что это так. Я не доставлю тебе неприятностей. Не знаю, как ты работаешь, но тебе не нужно меня убивать. Я это к тому, что мне все представляется, как ты заходишь в ванную и суешь мою голову под воду.

— Не волнуйся, — сказал Грофилд. — Я не псих. Вот Майерс — псих, это так!

Мортон сказал:

— Я это к тому, что моя болтовня насчет торговца пианино и тому подобное...

— Честно говоря, — сказал Грофилд, — меня это не волнует. Иди прими ванну.

Грофилд припарковал «шевроле» на автостоянке напротив своего номера в мотеле, взял бумажный пакет с соседнего сиденья и вылез из машины.

Прогноз погоды полностью оправдался — дождь, прекратившийся под утро, прохладный и облачный день. Воздух был сырой, с тем приходящим вслед за дождем холодком, который, пронизывая одежду и тело, пробирает до самых костей, а завеса облаков, казалось, опустилась так низко, что до нее можно было дотянуться из чердачного окна; но дождь перестал, и это самое важное.

Табличку «Не беспокоить» на двери никто не тронул. Грофилд отпер ее, зашел в номер, пинком закрыв за собой дверь, поставил бумажный пакет на письменный стол и пошел отпирать стенной шкаф. Мортон спал в нем полусидя-полулежа, примостив голову на пустой чемодан Грофилда. Одежда, которую Грофилд ему одолжил, была чуточку великовата и придавала ему более взъерошенный вид, чем следовало.

Грофилд наклонился и постучал костяшками пальцев по колену Мортона.

— Поднимайся и свети, Перри, — позвал он. — Завтра наступило.

Мортон вздрогнул, открыл глаза, огляделся вокруг в секундной панике, увидел Грофилда, стоявшего над ним, и тотчас расслабился, когда к нему вернулась память.