– А что случилось? – полюбопытствовал Проспер.

– Меня оскорбили! Какой-то воображала в рясе.

– В рясе? – удивился Проспер.

– Да. Сверх… кто-то… что-то…

– Сверхобезьянец? – подсказал Проспер.

– Точно! – обрадовался Волк Самуэль. – Прошлой ночью на Старом Кладбище вообще творилось непонятно что. Сначала заявились лис, кот и пингвин…

– Как вы сказали? – насторожился Проспер. – Лис, кот и пингвин? А как зовут лиса, не знаете?

– Знаю. Лис Улисс.

– Лис Улисс! Надо же! Как мило.

– Вы знакомы? – спросил Волк Самуэль.

– Только заочно, – ответил Проспер. – Но я о нем наслышан. Выдающаяся, говорят, личность.

– Да, пожалуй, – согласился призрак. – Есть в нем что-то такое выдающееся.

– Продолжайте, прошу вас. Итак, сначала заявились Лис Улисс, кот и пингвин. А затем что было?

– Я их отвел в склеп Уйсуров, – продолжил Волк Самуэль. – Кратчайшей дорогой, между прочим. А потом появились этот Нимрод и с ним еще две гориллы. Начали они с Лисом Улиссом ссориться. И ссорились, пока не нагрянула полиция во главе с енотом.

– С енотом, вот как?

– Да. Кажется, его зовут Морж. Или Слон?

– Может, Крот? – подсказал Проспер.

– Точно, Крот! Вы его знаете?

– Наслышан. Выдающаяся личность, говорят…

– Да, выдающаяся. А к нам, на Старое Кладбище, только выдающиеся и попадают.

– Не сомневаюсь, – улыбнулся Проспер.

– Вы представляете, этому Кроту Лис Улисс приснился! Говорил ему про какие-то сокровища… – сообщил призрак…

– Не может быть! – с блеском в глазах произнес Проспер.

– И тем не менее! – заверил его Волк Самуэль.

– Потрясающе! Милейший Волк Самуэль, вы даже не представляете, как я рад нашей встрече! Вы такие интересные вещи рассказываете.

Призрак смутился.

– Да, у нас на Старом Кладбище много интересных историй. Может, заглянете как-нибудь? Я еще расскажу.

– Непременно загляну! – пообещал Проспер.

– Ловлю на слове. Приходите. Вам у нас понравится. Народ у нас отзывчивый, интересный. И не скучно. По субботам вот концерты проходят – три великих тенора прошлого исполняют некрополитанские песни. Просто чудо! Может, даже решите быть у нас похороненным. Вообще-то на Старом Кладбище уже не хоронят, но я за вас замолвлю словечко. – Волк Самуэль подмигнул собеседнику.

– Чрезвычайно тронут вашим предложением, – сказал Проспер.

– Отлично! Ну тогда я поспешу. Хочу вернуться, пока темно. А то при солнечном свете мы, призраки, чувствуем себя неуютно.

– Всего хорошего, Волк Самуэль. Очень рад был с вами познакомиться!

– Я тоже. Особенно после этого ужасного инспектора. До свидания! – Волк Самуэль улыбнулся, приподнял на прощание цилиндр и отправился своей дорогой. Проспер проводил его лукавым взглядом, а затем сыграл на скрипке торжественную тему, означавшую очередное озарение.

Рано утром Брат Кирилл вернулся в замок графа Бабуина в совершенно разбитом состоянии. За время ночного дежурства у дома Лиса Улисса он устал, проголодался и продрог. Поэтому, представ перед хорошо выспавшимся и бодрым братом Нимродом, Кирилл, которому не дали и минутки на отдых, испытывал нешуточное раздражение.

Кабинет брата Нимрода представлял собой просторную светлую комнату, которой ее хозяин изо всех сил старался придать мрачность. С этой целью огромное окно было завешено багровой гардиной, а в центре помещения стоял массивный дубовый стол – на вид рожденный, состарившийся и умерший еще в прошлом столетии. С потолка свисали декоративные цепи, на стенах красовались игрушечные орудия пыток. На столе в эффектном и якобы случайном творческом беспорядке расположились шестнадцать чернильниц в виде обезьяньих черепов, тринадцать подсвечников с зажженными свечами, доносы и книги «Плетение заговоров», «Справочник интригана», «500 кровавых наветов», «Как вбить клин между друзьями», «Искусство зависти», «Порок ли подлость?» и «Как написать донос и избежать разоблачения».

Сам брат Нимрод восседал на тронообразном деревянном стуле – с высокой спинкой, почти достигавшей потолка. Внешний вид стула наводил на мысль, что он является ровесником стола, с которым умер примерно в одно время. Барс надвинул на глаза красный капюшон, чтобы собеседник чувствовал себя неспокойно. На Кирилла этот прием не возымел никакого действия, потому что очень хотелось спать, а на брата Нимрода, его интриги и заговоры хотелось плевать. Но плевать было нельзя, это привело бы к очень неприятным последствиям – настолько Кирилл еще соображал, несмотря на стремившееся отключиться сознание.

– Рассказывай! – приказал брат Нимрод.

– Слежка за объектом У. была установлена вчера в восемь утра, – скучно начал Кирилл. – Слежку проводил брат Кирилл. Пост располагался…

– Прекрати! – недовольно перебил его брат Нимрод. – Ты что, донесение пишешь? К делу переходи! Ты установил в доме объекта жучок?

– Жучок? – растерялся Кирилл.

– Да-да, жучок, – раздраженно повторил барс. – Установил?

– Конечно, установил, – испуганно соврал Кирилл. – Я проник в дом объекта, притворившись газовщиком, и приклеил микрофон к внутренней стороне ножки стола.

– Молодец! – похвалил брат Нимрод. – Тогда рассказывай, что услышал! О чем говорили объект и его подельники?

– Значит, так… – начал Кирилл. – Объект и его подельники собрались в доме к вечеру. Большую часть времени они… – Кирилл замолчал, уже жалея о своем вранье про жучок. – Даже не знаю, как сказать.

– Говори как есть! Что негодяи делали большую часть времени?

– Пели…

– Пели? – удивился брат Нимрод. – Что значит пели?

– Ритмично выводили голосами мелодичные рисунки, стараясь звучать слаженно, – объяснил Кирилл, который от усталости каждый вопрос понимал буквально.

– И что же пели негодяи?

– Негодяи пели песни негодяев, – самозабвенно сочинял Кирилл. – Противные такие песни, уголовные. К тому же у всех объектов совершенно нет слуха, голоса и чувства ритма.

– О чем конкретно были эти песни? – не унимался брат Нимрод.

– О разных вещах… – уклончиво ответил Кирилл.

– А точнее?

– Сейчас… – тянул время Кирилл. – Очень много всего, я пытаюсь выстроить какой-то порядок.

– Давай я тебе помогу, – предложил брат Нимрод. – Они пели про карты?

– Да! – обрадовался Кирилл. – Пели про карты!

Брат Нимрод всем телом, как перед прыжком, наклонился вперед.

– Что они пели про карты?

– Что-то про козыри, – замялся Кирилл. – Что бубна бьет пику… Или наоборот.

– Это не те карты! – рассердился барс. – Меня интересуют карты местности!

Кирилл поежился.

– Они про это и пели… – сказал он. – Что карта местности нанесена на игральную карту…

– Вот как! – возбужденно воскликнул брат Нимрод. – Подробней! На какую карту? Где она находится?

– Про это они не пели…

Барс разочарованно хлопнул ладонью по столу.

– А про что еще они пели? Про Анжелу пели?

Кирилл вздрогнул.

– Про какую Анжелу? – хрипло произнес он.

– Про ту самую, – ответил брат Нимрод. – Про твою ученицу.

– Не пели, – твердо ответил Кирилл. – А почему они должны были петь про Анжелу?

Но барс не удостоил его ответом.

– И про сны не пели? – спросил он вместо этого.

– И про сны не пели, – сказал Кирилл.

Брат Нимрод откинулся на спинку стула и скрестил на груди передние лапы.

– Кирилл, я недоволен. Я что, должен вытягивать из тебя информацию клещами? – брат Нимрод покосился на муляжи пыточных инструментов. – Ты сам должен мне ее предоставлять!

– Я бы и рад, – как можно убедительнее заверил Кирилл. – Но все не запомнишь…

– Мне казалось, ты способнее. Тебе выпала такая честь – быть моими глазами и ушами. А что получается?

– Я не подхожу, – сказал Кирилл, надеясь, что барс считает так же и этот шпионский кошмар сейчас закончится. Но не тут-то было.

– А я все-таки в тебя верю, – произнес брат Нимрод. – Тебе просто не хватает опыта.