Так и сделали, за халтурку получили и ушли, «до свиданьица» и «наше почтеньице» сказавши. Но просчитались работнички вместе со своим работодателем, не на того нарвались! Если бы мерзавчик у ящичка один потоптался да колесики часика два покрутил, то плюнул бы да и отвалил восвояси, но он с татарином заявился, даром, что тот настырным был, больше какого крана блинов натаскался.

Поплевал на ладони, отверткой цемент поковырял и проклятый ящик раскачивает, поковырял и раскачивает… Солнце уже зашло, а он ковыряет. Стучать-то нельзя, соседская квартирка рядом, и снизу тоже. Выдернул, короче. Весь в известке, отдышался, ноздри прочистил по очереди, водички из-под крана выпил и инструментик по пыльным карманам распихал.

— Юрсон! Мать твою! Где такси! — спросил, а сам чихает все и бетонной крошкой отплевывается.

Юрик тоже пыльный, ковырять и ему пришлось, а как же, если старший приказал; за тачкой рванул.

Минут через двадцать взломщики в «жигулевский» багажник, завернутый в покрывало сейф ухнули, чуть днище не продавили, ящик потяжелее оказался, чем прикидывали, килограммов на двадцать. Чертыхаясь, водитель их в лес вывез, но смягчился, когда достойную цену получил.

Оставив Чернявчика клад охранять на глухой просеке, татарин с тем же водителем за специалистом помчался. Был на примете один знакомый, для бандитов по заказам взрывные устройства изготовлял. За пять процентов от наживы помочь согласился и на своей тачке к предполагаемому полигону татарина подбросил.

Подрывник оказался толковый, он легально фейерверками на праздниках зарабатывал. В общем, к утру заковыристый замок с ци-фирками пластида не выдержал, на радость измученных грабителей дверца бронеящика поддалась. В чреве сорок три тысячи пятьсот зеленых обнаружилось и папки с бумагами, которые никого не интересовали.

Отдыхать начинающие медвежатники к Ра-вилю отправились, где мы тревожить их пока не намерены…

Суббота славная выдалась — теплая и солнечная, ни облачка. Ну все, конечно, засуетились на природу. Пока Репкины на дачу ехали, Макарьи тоже собрался на озеро последний загар отхватить, ну и выбрался. Лежит в плавках на пляже, отдыхает, на молоденьких поглядывает, о жизни думает. Трубочка запиликала, когда он только окунуться собрался. Жарко! Кому там неймется?

— Андрей Дмитриевич! Это Галя говорит. — Голосок нежный такой, вкрадчивый. — Здравствуйте!

— Здравствуйте! Простите, что за Галя? — тоже вежливо так спросил Андрей.

— Ну Галя, адвокат у Жоры! — уточнил голосок.

— Рад слышать! Что вы хотите, Галя? — Такого звонка Макарыч не ожидал.

— Не могли бы мы сейчас встретиться? — поинтересовалась уже деловым тоном юристка.

Андрею не хотелось ломать день и вообще заниматься чем-либо, и он ответил:

— Я буду в городе вечером, по дороге домой могу к вам заскочить. Вы где живете?

— Мы будем ждать вас после восьми, приезжайте к Тане. Адрес помните? — опять интригующе заворковала Галя.

— О'кей! — Макарыч отключил трубу и задумался, даже ополоснуться забыл.

С Таней-Галей он общался один раз при знакомстве, когда вопрос о Кротове обсуждали. В остальные встречи даже словом не перебросились. Адвокатессы чисто внешне ему нравились, может, в другой ситуации и приударил бы за какой-нибудь любой из них. Обе пышные такие, ладные, еще не перекормлены, в теле, в общем, и одеты изысканно.

Но не любил Костров представителей этой профессии, хотя сам помощником адвоката числился у своих подопечных в юрконсультации. Знал он, что людишки эти подленькие и нахапистые, к тому же мусора в прошлом, как правило. Доверия, за редким исключением, к ним не было.

Вот и эти дамочки-авантюристки клиентов своих доят, еще и обкрадывают технично, как кротовских. Не пойдут же братки к судье вопросы задавать, сколько, типа, взятка весила? Да и не ответит им служитель правосудия, разве его в лесок какой не вывезут и за ножки не подвесят. Решил дело, да и ладно.

Вот защитнички этим и пользуются. Макарыч помнил одно дело с пацаном ящеровским. Разбой за ним числился. Андрей сам пятнадцать косарей, судьей якобы запрошенных, передал адвокатам. А суд реальный срок определил, хоть и маленький, ниже предела низшего, но ведь на «условно» договаривались.

Когда братки адвоката того прижали плотненько, он сознался, что до судьи еще два посредника было. Тут и выяснилось, что все они, трое, двенадцать тысяч долларов попилили. Наглецы неумеренные! Возвратку, конечно, с них выбили со скандалами и мордобитиями. Но сам факт, что до представителя Фемиды из пятнадцати только три доехало, бандитов поразил неслыханно. Так что есть о чем задуматься взяткодателям и взяткополучателям и не только в уголовно-процессуальной системе.

Вот и эти юристки-хищницы куш схавали и сидели бы тихонько, не нарывались. Костров их до поры, может, и не тронул бы, а после равилевской выходки и вообще бы не касался, чтоб вони не было. Но, похоже, они сами напросились, впрочем, мало ли им какая консультация нужна? Ведь один кротовский все еще парился.

За этими мыслями и день к вечеру скатился. Макарыч с небольшим опозданием перед металлическими дверьми, определяющими классовую принадлежность хозяев, объявился и на кнопочку нажал, мол, прибыл, как договаривались, извините за опоздание.

Ну девочки элегантные тоже расшаркались, да чего уж там, входите, обувь не разувайте, у нас тут не очень прибрано. Кофию не хотите ли?

Он, конечно, угощусь с удовольствием, от таких милых дамочек внимания к старичку не ожидал. Мерси!

А они, вы все еще такой-сякой, всем завидовать надо, и не старик вовсе, а в самом расцвете сил.

Макарыч тоже не отстает и комплименты горстями раскидывает. Можно подумать, какое-то романтическое свидание происходит.

Но суть да дело, разговор на серьезную тему перешел как-то неожиданно. Более решительной Гале расшаркиваться надоело. Она глазки так сузила и спросила:

— Андрей Дмитриевич! Вы] видимо, в курсе, что ваш товарищ натворил?

Макарыч сориентировался и сразу включил дурку:

— Какой товарищ, что натворил? — и вопросительно лобик наморщил.

Девочки тут же заерзали, засуетились, не соображая, что делать, ранее задуманная линия сразу рассыпалась. «Может, Костров и не в курсе, а мы со своими унижениями постыдными к нему лезем? Татарин, наверное, скрысил полученные от нас бабки, как это использовать?» — размышляла Галя, переглядываясь с Таней, и молчала.

Дамочки по понятиям секли, но не представляли, как этими знаниями пользоваться. Если сообщить, что отморозок выудил у них одиннадцать косарей, по идее Макарыч сам должен его подтянуть и разорвать на разборе. Но Рав наверняка откажется, доказательств ведь нет! Тогда спрос будет с адвокатш, с одной стороны, за напраслину, с другой — что братков лбами столкнули. Ситуация щекотливая, в пору от дальнейшей беседы съезжать… Но Галя решилась на продолжение опасной игры и задала невинный вопрос:

— А вам Равиль ничего не рассказывал?

Макарыч понимал, что смущает юристок, которые до встречи не сомневались в его информированности относительно выходки Равиля, а стало быть, и располовинивания кротовских денег. Теперь же дамочки не знали, что и думать, поэтому и ёрзали, боясь ляпнуть лишнего. И Андрей опять задурковал:

— Когда? Я с ним не разговаривал почти две недели. Да у нас и общих дел нет.

— А Чернявенький? Может, он о чем-нибудь говорил? — осторожно спросила Галя, от идеи подоить старикашу она отказываться не собиралась. Это даже проще было сделать, раз он в неведении.

— Юрик — овца Равиля. Я в их отношения не лезу, — продолжал свою линию Андрей. Он не мог понять, чего добиваются милые девочки, ему казалось, что они хотят огородить себя от дальнейшего шантажа. Все это хитреца забавляло, как кота, играющего с мышками.

Галя, в свою очередь, уже успокоилась и пошла ва-банк:

— Андрей Дмитрич! Как вы считаете, что сделает Кротов, если узнает, что его деньги скрысили?