— Все кости ломит. Ночью ноги так и сводит.

— Умоляю!

— Кашель мучит! — Барбацуца вся затряслась от кашля.

— Заклинаю!

— Ладно уж, — нехотя согласилась Барбацуца.

— Не знаю, как благодарить вас, милая Барбацуца! — с облегчением воскликнул главный повар.

Он поспешно схватил десяток жареных уток, фаршированного индюка, двух поросят и огромную рыбину на серебряном блюде.

— А это для кого? — насмешливо спросила Барбацуца.

Главный повар немного смутился.

— Мой троюродный брат… Он такой бескорыстный… Но знаете ли, не любит, когда к нему с пустыми руками…

И, накинув себе на шею ещё три связки колбас, главный повар покинул кухню.

Назад на кухню главный повар явился уже налегке, даже без серебряного блюда.

Его костюм был весь в жирных пятнах. Пятно на животе было похоже на индюка, пятно на левом боку напоминало поросёнка, на правом — утку.

— Какой милый бескорыстный человек!.. — сказал он, потирая сальные руки.

— Поторапливайся, девчонка! Пойдёшь вместе со мной! — зарычала Барбацуца и наградила Лоскутика крепким подзатыльником.

Схватив пустое ведро и толкая перед собой Лоскутика, она вышла из кухни.

Погреб имел вид осаждённой крепости.

Среди мирных кустов розовых и чайных роз с угрожающим видом чернели жерла пушек. Пахло порохом и тлеющими фитилями.

Привалясь спиной к груде ядер, начальник королевской стражи с наслаждением обсасывал индюшачью ногу.

Барбацуца прошла мимо стражников, нарочно хватила пустым ведром по лафету пушки.

На двери погреба красовался новый здоровенный замок.

Начальник королевской стражи вставил в него ключ и с трудом повернул скользкими от жира пальцами.

Барбацуца выхватила из рук стражника зажжённый фонарь, стала спускаться вниз по крутой лесенке. Лоскутик, боясь отстать, поторопилась за ней.

Лоскутик спускалась вслед за мигающим огоньком и огромной тенью Барбацуцы. Позади, икая от сытости, топал начальник королевской стражи.

Спускаться пришлось долго.

Сырость поползла по ногам, поднялась до живота, добралась до макушки.

Лоскутик услышала идущий откуда-то снизу дробный стук, как будто два десятка дятлов молотили носами по крепкой сосне.

«Откуда тут дятлы?» — удивилась Лоскутик.

Но это были вовсе не дятлы. Это были четыре стражника, которые, громко стуча зубами от холода, сидели на корточках вокруг зажжённой лампы.

Они грели об неё руки. Их огромные лапищи, обхватившие лампу, просвечивали насквозь, были красными и прозрачными.

Барбацуца бесцеремонно растолкала их, ногой распахнула тяжёлую дверь, обитую медью.

Барбацуца и Лоскутик вошли в огромный ледяной подвал.

Свет лампы, сверкая, побежал по острым ледяным глыбам. В дальних углах зашевелилась вспугнутая темнота.

Куски льда громоздились, как прозрачные горы, крепости, башни, нависали, как тяжёлые мосты из хрусталя.

На стенах ледяные узоры, стрелы, игольчатые звёзды.

Дрожь пробежала по спине Лоскутика. Но совсем не от холода. Только сейчас поняла она, как трудно будет ей тут отыскать Облако.

— Набирайте… ик!.. льда, да поскорее! — воскликнул начальник королевской стражи. — Там наверху у меня остался… ик!.. индюк и полдюжины… ик!.. уток. А эти пушкари такие нахалы…

— Иди… — шепнула Лоскутику Барбацуца.

Лоскутик принялась переворачивать одну за другой тяжёлые, скользкие ледяные глыбы.

— Скорее! — злился начальник королевской стражи. — О!.. Они уже… ик!.. хрустят моими косточками, то есть косточками моих уточек!

Руки у Лоскутика окоченели от холода. Она в кровь изрезала их об острые края ледяных глыб.

«Мне не найти тут Облако и за целый год…» — в отчаянии подумала Лоскутик.

Наверно, Барбацуца подумала то же самое.

— Идём отсюда. Ничего не выйдет… — шепнула она.

Лоскутик упрямо затрясла головой.

— Не уйду без Облака… Лучше замёрзну…

Барбацуца посмотрела на Лоскутика, кивнула и вдруг тихо улыбнулась.

«Улыбается!.. — не поняла Лоскутик. — Улыбается — сейчас?»

— А ну убирайся отсюда! — зарычал начальник королевской стражи, грубо хватая Лоскутика за плечо.

Но, видно, плохо он знал Барбацуцу.

Барбацуца подскочила и с размаху надела ему на голову пустое ведро. Кулаком изо всех сил стукнула по донышку, и оглушённый начальник королевской стражи, кроткий, как ягнёнок, уселся на пол.

— Скорей! — крикнула Барбацуца Лоскутику.

Лоскутик в отчаянии оглянулась по сторонам.

И вдруг, в наступившей тишине ей послышался негромкий храп и сонное посапывание.

Она изо всех сил навалилась на тяжёлый кусок льда, откатила его в сторону, принялась раскидывать ледяные глыбы, сваленные одна на другую. Из её пальцев сочилась кровь, но она не обращала на это внимания.

В самой глубине она увидела кусок льда, очень странный на вид.

Он был похож на часы. На очень старинные часы с обломанными стрелками.

Лоскутик наклонилась над ним. Она услышала слабый стон.

— Нашла! — вне себя от радости прошептала Лоскутик.

— Лентяйка! — завопила Барбацуца. — Все кишки мне заморозила!

Лоскутик прижала к себе ледяные часы. Ссыпала в карман передника ледяные стрелки и вывалившиеся из часов прозрачные колесики и пружинки.

Барбацуца бросила ей на плечи свою шаль, прикрыла ледяные часы. Сдёрнула с головы начальника королевской стражи его необыкновенный шлем. Не глядя, накидала полное ведро льда.

Начальник королевской стражи, ничего не соображая, послушно побрёл за ними, качаясь и стукаясь плечами о стены на узкой лестнице.

Около погреба стражники складывали кучами пушечные ядра. Они с трудом удерживали их жирными пальцами. Губы и щёки у стражников масляно блестели.

А жареные утки, индюк и поросёнок бесследно исчезли.

— Опять голубей не накормила, бездельница, лентяйка! — страшным голосом закричала Барбацуца. — Марш домой!

Лоскутик бросилась бегом по дорожке.

Барбацуца подхватила с земли камень и швырнула Лоскутику вдогонку. Но камень почему-то полетел совершенно в другую сторону.

Лоскутик поплотней закрыла шалью Облако.

По её животу текли ледяные струйки. Солнце жарило вовсю, но Лоскутик тут же промёрзла до костей. Она испугалась, что холод доберётся до её сердца и оно перестанет биться.

Облако становилось всё легче. Оно шевельнулось, сонно вздохнуло, потом начало сладко зевать, потягиваться.

Вдруг Лоскутик почувствовала холод вокруг шеи — это Облако выпростало руки из-под шали и обняло её.

Лоскутик робко подошла к высоким чугунным воротам.

Разомлев от жары, привалившись к воротам, сидели Рыжий Верзила и Рыжий Громила.

— Стой! — крикнул Рыжий Громила.

— Брось… — вяло пробормотал Рыжий Верзила.

— Она что-то прячет под шалью, — подозрительно заметил Рыжий Громила.

— Это Барбацуцына девчонка. Не связывайся с ней. Послушайся доброго совета, — с трудом разлепив залитые потом веки, лениво сказал Рыжий Верзила.

— Что у тебя под шалью? — зарычал Рыжий Громила.

— Оставь девчонку в покое… — зевнул Рыжий Верзила, снова закрывая глаза.

Рыжий Громила за плечо притянул к себе Лоскутика.

Он сунул руку ей под шаль и тут же выдернул.

— Ну и холодище! — воскликнул он с удивлением. — Ничего там нет, а холодно, как в животе у лягушки!

Лоскутик быстро проскользнула в ворота.

Она пересекла площадь Одинокой Коровы и знакомыми улочками побежала к дому Барбацуцы.

Там с беспокойством и нетерпением её ожидали Вермильон, Сажа и жаба Розитта.