«– Я знаю, – тяжело вздохнул однажды отец, – что когда-нибудь найду его, пойму причины и мотивы таких поступков. И буду удивляться кажущейся простоте его замысла и собственной недогадливости. Так было уже не раз, когда я раскрывал сложные и запутанные на первый взгляд дела. Я даже заранее предвижу, что не настолько он умнее меня, как иногда кажется. Но сейчас у него преимущество первого хода, заранее устроенная незаметная лазейка, которую почти невозможно найти, не перебрав и не проверив досконально сотни других ходов. Нужна информация, много информации, и строгая ее систематизация. И тогда обязательно появится какая-то мелочь, которая выбивается из общего фона и не поддается логическому объяснению, хотя формальная причина непременно будет…»

– Илли… ты меня слушаешь?

– Прости… я немного задумалась… – Илли несчастно вздохнула, заглянула ему в глаза и решила слукавить. – Понимаешь, мы же идем ужинать… а там их величества. А на мне домашнее платье, я одевалась, чтоб отдохнуть после обеда. Но Бенгальд так торопился… Как ты считаешь, нужно зайти в мои комнаты, чтоб я надела что-то другое?

– Мне кажется, вполне подходящее платье, достаточно накинуть шарф или накидку, – радуясь законному поводу, с удовольствием оглядел ее фигурку принц. – Идем, я тебя подожду.

Однако возле покоев сеньориты их ждали. Стоял возле семейного портрета хмурый Бенгальд и изредка с нетерпением посматривал в ту сторону, откуда они подходили.

– Где вы так долго гуляете? Идем быстрее!

– А что случилось? – всполошилась Илли.

– Сейчас сама увидишь.

Он распахнул дверь и повел Иллиру через гостиную в спальню. Кандирд мгновенно выдвинулся вперед и левой рукой подхватил девушку под руку, а пальцы его правой руки так же мгновенно оказались на рукояти кинжала.

– Не волнуйся, – заметив этот маневр, буркнул Бенг, – чужих там нет.

– А свои по спальням гостей не лазят, – язвительно сообщил его младшее высочество во весь голос, рассмотрев через распахнутую дверь ярко освещенной спальни полулежащего на полу мужчину. – Что тут делает Ламис?

– Валяется, как видишь, – так же едко сообщил Бенгальд.

– Нашли маркизу Эндерстон? – Сидевший на корточках возле незнакомца магистр Транбиус требовательно смотрел на третьего принца.

– Это я. – Илли шагнула в спальню, и только теперь ей стала видна вся картина.

По другую сторону от лежащего стоял подаренный эльфами саквояж из уэллина, и в нем были намертво зажаты пальцы сыщика. Его рука уже раздулась и посинела, а из уэллина в нескольких местах торчали жесткие иглы.

– Сможете его освободить? – Магистр смотрел на Иллиру как на незнакомку, но девушка даже на секунду не поверила, что он не знает, кто перед ним стоит на самом деле.

– Если он даст честное слово не лазить по моим вещам, – немного повредничала Илли, проходя к уэллину.

На то, чтоб успокоить и распахнуть чудесный магический саквояж, понадобилось несколько минут вместо обычных нескольких секунд, и за это время по кучке мешков, видневшихся через приоткрытую дверцу гардероба, Илли успела сообразить, что наконец-то привезли остатки ее багажа, который она уже считала сгинувшим где-то на дорогах королевства.

Едва створки уэллина нехотя разошлись, маг дернул руку пострадавшего к себе и принялся водить руками над синими пальцами, а Илли заглянула внутрь. Все было в полной сохранности, сыщику удалось только чуть приоткрыть створки и просунуть пальцы, как ловушка сработала.

– Но почему он не мог выйти? – недоумевал Тил. – Мы бы давно его нашли.

– Как только делал хоть полшага, он вцеплялся как еж, в сотни раз больнее. Вот и сидел… – глядя на усилия мага, виновато произнес сыщик, и Илли стало его жаль. Ну не виноват он… что все так совпало, хотя его признание подало ей какую-то смутную пока идею.

«Нужно поговорить», – жестом показала Илли третьему принцу, и он, кивнув, показал глазами на гостиную.

Тил, с неприязнью смотревший на сеньориту, по вине которой друг попал в такое дурацкое положение, ошеломленно приоткрыл рот. Такого коварства от своего командира и соратника он никак не ожидал, – целые толпы хорошо обученных агентов, о которых никто из них, преданных друзей, даже не подозревал!

– Ты все неправильно понял, Тил, – буркнул Бенгальд, отлично знавший, что придется объясняться с друзьями, но таково уж правило жизни: если хочешь, чтоб доверяли тебе, – доверяй и сам. – Я потом расскажу.

– Ждем, – сухо бросил агент и развернулся к выходу за Ламисом, которого уводил прочь магистр, но странная сеньорита задержала его жестом.

– Бенг, их нужно предупредить… чтоб ни одному человеку, даже среди своих, не рассказывали про это происшествие, – тихо попросила Иллира принца. – Я сейчас все тебе объясню.

– Да я и сам намеревался, – хмуро кивнул тот. – Но среди моих людей предателей нет.

– Сознательных, – загадочно вздохнула девушка.

И вслед за не отпускающим ее локоток Кандирдом пошла в глубь гостиной, к столику, возле которого несколько часов назад сидела ее величество. И только усевшись в кресло, вспомнила, зачем они сюда шли.

– Кайд, а шарф я так и не взяла…

– Сиди, я сам принесу, – махнул он и направился в гардеробную.

Илли хотела его остановить, даже приподнялась с дивана, и вдруг обнаружила, что устала просто невероятно, и это происшествие, насторожив вначале до звона в висках, затем отобрало последние силы. А потом вспомнила, что Канд тоже скакал всю ночь, чтоб увидеть ее, и внезапно увидела ситуацию с другой стороны. Он, наверное, просто хотел поужинать – спокойно, без неизбежного напряжения в присутствии родителей, гостей и слуг, стоящих за спиной, – а она придумала что-то романтичное.

– Вот, – бережно обернул вернувшийся Кандирд вокруг ее плечиков мягкую ткань ажурной накидки. – По-моему, подойдет.

– Спасибо. Только меня это происшествие как-то… утомило. Я уже и ужинать не хочу, попрошу принести молока и пирожок, – виновато глядя на принца, выговорила Илли.

– А можно мне… тоже попросить принести молока и пирожок?

Ну вот как можно устоять перед таким взглядом и таким самопожертвованием? Как сказать, чтоб не смотрел на нее, а шел в ярко освещенную столовую на свой стул с высокой спинкой? Илли огорченно вздохнула и сдалась:

– Тебе не хватит молока, нужно хорошо поесть. Раз уж собираешься ужинать тут, то прикажи принести чего-нибудь посущественнее. И обязательно нужно передать извинения ее величеству… она будет переживать.

– Сейчас, – обрадовался он и дернул звонок.

– Я их предупредил, – вернулся в комнату озабоченный Бенгальд. – А вы что сидите? Там уже ужин подали.

– Илли устала, – безапелляционно отрезал Канд. – Мы ужинаем здесь.

– Передай их величествам мои извинения, – попросила прокурора сеньорита. – Я правда устала. За эти два дня столько событий. Вчера, после того как вы ушли, я никак не могла уснуть… все жалела, что не спросила тебя… сколько там было людей?

– Мало, – посуровел принц. – Нам повезло. Ради своего юбилея его величество объявил амнистию, и городская тюрьма опустела… вот мы и перевели туда большинство подозреваемых. А что ты хотела сказать про уэллин?

– Может, она поужинает и отдохнет, а потом все объяснит тебе? – не выдержал младший. – А откуда ты вчера ушел? И с кем?

– Канд! – возмутилась Илли. – Это допрос?

– Забегу после ужина, – заторопился Бенгальд и стремительно покинул комнату.

– Извини… – принц с досадой прикусил губу, – я не имею права…

– Бенгальд привозил ко мне в гости их величеств, – мгновенно отступая, тихо сообщила сеньорита. – Король хотел поговорить о моем отце.

– А с кем ты живешь?

– Мой дядюшка, маркиз Маднез Эндерстон, немолодой сеньор, с ним живут дальние родственники, такая же немолодая пара, управляющий и кастелянша. Слуг Бенгальд привез только сегодня утром, а старый повар приехал с нами из поместья.

Илли специально объясняла все подробно, чтоб он перестал за нее волноваться и расслабился, смутно начиная понимать смешившие ее в детстве вещи. Почему отец не позволяет жене ходить по магазинам и рынкам, предпочитая все приносить сам. Так уж, наверное, устроено сознание сильных мужчин, что они стараются уберечь своих любимых даже от надуманных бед. И разумеется, под сильными она подразумевала вовсе не горы мышц, взирающих на мир бычьими глазами.