Хуан пробормотал в ответ что-то подобающе вежливое и позволил Мири увести себя из комнаты вниз по крутой лестнице.

– Хм, – сказал он, выглядывая у нее из-за плеча, – а у вас в самом деле есть подвал.

На самом деле Хуан хотел сказать кое-что другое; однако ответ последовал незамедлительно.

– Конечно. Во всех новых домах Западного Фоллбрука есть подвалы.

Хуан отметил, что в строительных лицензиях, выданных местной администрацией, этот факт никак не отражается.

В конце лестницы находилась ярко освещенная комната. Качественный просмотр дал следующие результаты: панельная обшивка из красного дерева, приятного теплого оттенка, и противоестественно высокий потолок. В реальности и стены, и потолок были облицованы серым пластиком.

Как бы то ни было, комната была битком набита картонными коробками, которые были битком набиты старыми детскими игрушками, спортивным снаряжением и прочим хламом, который не поддавался классификации. Возможно, это один из немногих подвалов в Южной Калифорнии; во всяком случае, его использовали для тех же целей, для которых у семьи Хуана служил гараж.

– Это здорово, что мы можем взять дополнительное сенсорное оборудование, – сообщила Мири, зарываясь в ближайшую коробку. – Проблема только в том, что батарейки на ирсах старые…

Хуан нерешительно топтался в дверном проеме, скрестив руки на груди, и пристально глядел на девочку. Она заметила это, и ее лицо стало неподвижным.

– Что такое?

– Это я должен сказать «что такое», – слова вылетали, точно попкорн из автомата. Хуан заставил себя сдержать гнев и бросил ей прямое сообщение: «Вот что я тебе скажу. Я пришел сюда сегодня вечером, потому что ты собиралась рассказать мне про командный проект ограниченного исследования».

Мири пожала плечами.

– Само собой, – она ответила вслух, и голос у нес звучал как обычно. – Так что если мы поторопимся, то сможем сколотить проект за сегодняшний вечер! Поменьше фоновых задач…

Хуан и не думал менять способ общения.

– Эй! Предполагается, что это будет командный проект! Это не значит, что мной можно командовать.

Мири нахмурилась, ткнула пальцем в его сторону и продолжала вслух:

– Слушай. У меня возникла колоссальная идея. Ты идеально подходишь на роль второго плана. Мы с тобой сможем охватить все причины и перспективы, как никто в восьмом классе. Им это нравится, когда речь идет о командной работе. Но от тебя мне нужно только одно: держись на второй позиции. Ты не должен ничего делать, только подыгрывать.

Секунду Хуан молчал.

– Я не позволю вытирать об себя ноги.

– Почему? Ведь Берти Тодду ты позволяешь.

– Я пошел.

Хуан повернулся к лестнице, но теперь там было темно. Он уже нащупал первую ступеньку, когда Мири Гу догнала его и включила свет.

– Минуту. Я не должна была этого говорить. Но так или иначе, нам обоим придется быть вместе всю эту неделю.

Нда-а. И почти все команды, наверно, уже сформированы. Более того: наверно, уже работают над своими проектами. Если он не сможет взять это на себя, привет экзамену… Но работать половичком…

– Ладно, – сказал Хуан, возвращаясь в подвал. – Но я хочу знать, что ты задумала. И еще хочу, чтобы мое слово тоже учитывалось.

– Конечно, – Мири тяжело вздохнула; он приготовился услышать еще какие-нибудь посторонние звуки. – Давай присядем… Отлично. Ты уже знаешь, что я хочу прогуляться по Торри Пайнс.

– Угу, – на самом деле, он прочел о парке, едва она заикнулась о нем своим родителям. – Насколько я заметил, это такое глухое местечко, где у тебя над головой не носятся всякие слухоразносчики… Если ты знаешь, что там происходит, значит, ты остро чуешь.

Мири Гу улыбнулась; вид у нее был скорее довольный, чем самодовольный.

– К этому я и веду. Между прочим, мы вполне можем разговаривать вслух, Хуан. Даже спорить. Главное – не слишком орать. Билл и Элис не станут специально прислушиваться. Семейный кодекс чести, – она поймала его недоверчивый взгляд и с горечью добавила: – Знаешь, если они захотят подслушать, то прямая связь нас не спасет. Вообще-то мои предки об этом никогда не говорили… но спорю, что внутри дома они могут подслушивать даже рукопожатия.

– О'кей, – Хуан продолжил вслух. – Тогда хочу спросить прямо. Что такого ты обнаружила в Торри Пайнс?

– Ничего особенного, но картинка получается целостной. Вот дни, когда парк этой весной закрывали. А вот какая погода была в эти дни. Никто ничего толком не объясняет. И вот еще что: в январе парк был закрыт, но смотрители пустили туда группу туристов из Колд Спринг Харбор[136].

Хуан следил, как статистические данные и картинки сменяют друг друга, возникая перед ним в пространстве.

– Да, да, да… Но большинство этих туристов – важные шишки, которые собирались на присутственной конференции в Калифорнийском Университете.

– Знаешь, сколько времени занимали доклады на этой конференции? Меньше восемнадцати часов.

– И что? Ученым тоже приходится идти в ногу со временем. А оно быстротечно.

– Не похоже. Я читала тезисы. Очень слабо. На самом деле, именно это меня и зацепило, – она наклонилась вперед. – Я слегка копнула вглубь и выяснила, что это был просто спектакль. А платили за него «Foxwarner»[137] и «Game Happenings».

Хуан проглядел тезисы. Поговорить бы об этом с Берти: у него всегда найдется что сказать и у кого спросить. Хуан с трудом подавил желание вызвать его.

– Ну, я догадываюсь… Хм-м… Мне казалось, что в Калифорнийском Университете работают более профессиональные люди… – он сказал это лишь для того, чтобы не молчать, – Значит, думаешь, за этим что-то кроется?

– Вот-вот. И сейчас как раз разгар летнего киносезона. А ты вспомни, какая тишина стояла на студиях этой весной. Ни тайн. Ни скандалов. Вроде как ничего не намечалось. Даже Первого апреля. Им удалось одурачить несколько студий-субподрядчиков, а заодно и ребят, которые помешаны на играх. В чем дело? А в том, что «Foxwarner», «Спилберг-Роулинг» и «Sony» дышат друг другу в затылок. И если сравнивать с прошлым годом, ситуация накалилась. Около недели назад я выяснила, что «Foxwarner» заключил контракт с Марком Феретти и Чарльзом Боссом.

С кем, с кем?!

Ох, ничего себе. Биотехники мирового уровня из Колд Спринг Харбор. Оба были на конференции в Калифорнийском Университете.

– … С тех пор я с них глаз не спускаю. Раз уж ты догадался, что искать, им будет трудно хранить это в секрете.

Нарезка, которую крутят перед показом, – это головоломка, а головоломка так и просится, чтобы ее разгадали.

– Как бы то ни было, – продолжала Мири, – я думаю, что «Foxwarner» выпустит в летнем сезоне какую-нибудь фантастику на тему биологии. A «Game Happenings» весь последний год крутила сюжеты из Бразилии.

– Помню. «Стоянки Динозавров».

Почти два месяца чуть ли не половина человечества «переселилась» в бразильские города и посвященные Бразилии веб-сайты, чтобы наблюдать за «Вторжением из Мезозоя». Отголоском этого была вторичная реальность, которая до сих пор плавала в местах действия, привлекая к себе внимание и поглощая время миллионов творчески настроенных индивидов. За последние двадцать лет всемирная сеть превратилась в свалку фальшивок и промежуточных сайтов. Пока не истекал срок действия авторского права – а часто и в течение нескольких лет после этого, – онлайновый фильм мог «жить» в сети, разрастаясь и соперничая в тщательности проработки и совместимости с профессиональными базами данных. По правде говоря, эта кинофантастика часто оказывалась серьезной помехой при использовании сети. Поговаривали, что если настоящие космические монстры когда-нибудь посетят Землю, им будет достаточно заглянуть в сеть и увидеть кошмары, которые выдаются там за реальность, чтобы в панике бежать на родную планету.

Хуан просмотрел данные, собранные Мири, и проследил несколько линков.