— Ну и зачем тогда было пересылать дела? — резонно возразил Кэл.

Тогда и выяснилось, что сделали это в отсутствие шефа, не желая, естественно, никому ничего плохого. Томас заверил, что все виновные уже наказаны, а документы из архива изъяты. Кто же знал, что Кэл полезет в дела полугодовой давности. Известная поговорка «хочешь спрятать дерево — прячь его в лесу» на этот раз не сработала, хотя, похоже, те, кто убирал документы на полки, надеялись именно на это. Если бы не Ахерн, ясное дело, Кэл бы даже не сунулся к пыльным папкам. Но — что сделано, то сделано, а теперь его ткнули носом как нашкодившего щенка в гипотетическую лужу и велели больше не повторять. Очень мило. Кэл бы, конечно, послушался — он всегда соблюдал субординацию и выполнял приказы начальства, считая, что лучше не нагребать себе дополнительных проблем, но сейчас ситуация несколько отличалась от стандартной. В конце концов, Ахерн — коренной гестолец, а значит и случай с ним предстояло расследовать Кэлу. Только сам же отослал в столицу, дурак.

Так что вот… с кем-нибудь хотелось поругаться, даже с ветром, но разум пока властвовал над поступками. А стихийных заклинаний Кэл почти не знал и смирить поднявшуюся вьюгу не мог.

— Хватит кукситься, — заметила Алва, потирая уставшие глаза. Она уже который день разбирала какие-то бумаги, прерываясь только на обед. — Кэл, ты же не собираешься спорить с Томасом?

— Я не самоубийца, — буркнул он, хотя в глубине души очень хотелось съездить в Берстоль и предъявить Томасу свои аргументы. Разве не шеф всегда говорил, что каждый должен заниматься работой на отведенной ему территории? — Где Тайг?

— Наверное, ушел к следопытам. В последнее время он часто у них пропадает.

— В карты наверняка грают, — проворчал Кэл и поднялся. — Тайг же их разденет быстро. Неужели ему интересно с новичками возиться? — Он поднял руки, заметив, что подруга собралась возражать. — Понимаю, интересно. Пойду тоже схожу… Алва, где ты находишь работу?

Она только улыбнулась: так светло и ласково, что раздражение Кэла немного утихло.

— Знаешь, какой здесь бардак в документах? — поинтересовалась подруга и указала на стопки. — Я проверяю весь здешний архив. Ничего интересного, к сожалению, но забавно.

Кэл криво улыбнулся.

— Ты трудоголик.

— Спасибо, я знаю.

Он постоял еще немного, раздумывая, не остаться ли на месте, в тишине кабинета. Плотно закрытая дверь заглушала почти любые звуки, хотя из-за этого еще больше хотелось спать. Кэл все-таки подумал, что стоит принять предложение Тайга и поставить вместо сломанных и так и не убранных (!) стульев софу.

Алва вернулась к бумагам, и Кэл все-таки вышел в коридор и зевнул. Неужели только ему так скучно? День за днем Гестоль засыпает снегом, ветер щиплет лицо, а его подчиненные упорно приходят на работу. Нет, естественно, в этом нет ничего странного — взрослый человек при любой погоде обязан появиться на рабочем месте, а в их положении особенно: они сыщики и вообще должны следить за спокойствием Гестоля. Но ведь ничего, ни-че-го не происходит. Кэл раздраженно дернул плечами. В Берстоле всегда было чем заняться: кто-то отбивался от одичавших домовиков, внезапно вылезших из подвала, излишне самоуверенные маги вызывали гримов (безобидные кладбищенские псы, конечно, но страху навести могут), какие-нибудь неожиданно появившиеся в столице фанатики-теоретики пытались перейти от слов к делу и изобрести новое заклинание. Но сеть взрывалась или срабатывала не так, как следовало. Хорошо, если пострадавших было не очень много. Кэл помнил, что однажды на месте задержания единственного выжившего фанатика осталась воронка в пять шагов шириной и глубиной метра четыре. Преступник дрожал и норовил сползти в обморок, а от его подельников остались только шесть ровных кучек пепла.

В Гестоле же царила такая тоска, что пора было самому проводить какой-нибудь ритуал, вызывать опять гарма и отпускать в город. А потом гнать парней отлавливать черного пса. Ага, и самому потом садиться за решетку или надевать антимагические амулеты. Перспективы пострашнее, чем у Элиш.

Впрочем, сегодняшний день выдался неожиданно шумным — в обычно сонном штабе стоял едва ли не галдеж. Со стороны лабораторий слышались ожесточенные споры, даже не прислушиваясь, можно было понять, что речь идет о каком-то новом способе изучения эха от нитей. Кэл только головой качнул: кажется, кому-то стоит проветриться. В ближайшем кабинете кто-то вслух читал заметки из бульварной газетенки. Кроме «Времени Гестоля» в единственном местном издательстве печатали еще листовые выпуски сплетен и слухов, которые так любили обсуждать женщины. Парни совсем засиделись без дела, если принялись изображать говорливых сплетниц. Дальше по коридору кто-то разглагольствовал об отпуске, таком далеком, но неизменно желаемом.

Кэл чуть нахмурился, решительно направляясь в кабинет следопытов.

Из-за отсутствия работы даже Элиш вчера сбежала. Разумный поступок, кстати. Кэл с досадой понимал, что как бы он ни хотел держать лунную к себе поближе, чтобы использовать в любой момент, но если Элиш нечем здесь занять, смысл сидеть в штабе? Она не собака, легкий ошейник уже точно надет, а затягивать его Кэл не собирался. Он вообще неприятно осознавал, что в руках у него, конечно, сокровище, упрямое и своевольное, но ведь по факту ничего не изменилось. Совсем. Дел так и не появилось, неактивированный «хамелеон» по-прежнему висел на Элиш и не собирался срабатывать. Автора по сети опознать было невозможно. Учитывая, что сеть меняла цвет, то выяснить, лунный маг ее нацепил или солнечный, тоже не представлялось возможным. Куда ни ткнись, всюду тупик.

От такой безнадежности выть хотелось, и Кэл буквально начинал ненавидеть те кусочки мозаики, что оказались у него на руках. Какой смысл в них, если картинку не собрать?

Тайг обнаружился у следопытов, как и говорила Алва. Он вместе с Фэланом и Даганом разыгрывал очередную партию, судя по почти полной колоде, начали не так давно.

— Во что играете? — ненавязчиво поинтересовался Кэл, подходя к столу. Второй, как обычно, завалили бумагами.

Тайг только показал ему кулак и сосредоточенно принялся крыть выложенные карты. Следопыты, похоже, его даже не заметили.

Бура, ну конечно. Кэл усмехнулся: во что может играть Тайг, как не в свою любимую игру? В Академии втайне от преподавателей частенько проходили турниры между студентами в буру и рамс, и Тайг, естественно, участвовал. Причем играли картами для гаданий, старыми и ветхими, хотя на самом деле так с гадательными колодами обращаться было нельзя. Но когда студенты у кого спрашивали разрешения? Кэл едва подавил ухмылку, подтянул еще один стул и принялся молча наблюдать. Тайг выиграет, по-другому быть не может, к тому же судя по выражению лиц следопытов, они пока стабильно оставались в проигрыше. Ладно еще, что без ставок играют. Хотя за азартные игры в рабочее время и на рабочем месте полагалось взыскание, но…

Со стороны лаборатории раздались очередные крики, но играющие и ухом не повели. Кэл вяло подумал, что надо, наверное, заглянуть туда, пока сыщики ничего не разнесли, но… Игра завораживала. Если бы Тайг посвящал этому занятию чуть больше времени, наверняка бы мог считаться профессиональным игроком. Он умел ловко и красиво выкладывать карты, крыть их и отбиваться от ненужных взяток. Вот, пожалуйста — Тайг ловким движением выложил три карты одной масти, хоть и разного достоинства, и Дагану либо придется отбить их все, либо взятка уйдет заходящему.

Целью буры было набрать тридцать одно очко. Казалось бы — бери взятку, примерно рассчитав общую сумму карт, но если ошибиться хоть на одно очко, мгновенно становишься проигравшим. Обычно играли в буру вдвоем, но чем больше собиралось человек, тем интереснее становилась игра. Раздающий выдавал участникам по три карты и одну переворачивал мастью вверх, обозначая козырь. Первым ходил человек слева от раздающего: либо одной картой, либо несколькими, если на руках оказались карты одной масти. Взятку необходимо было побить. Если отбивающий не мог покрыть хотя бы одну карту, заходящий забирал их, складывая мастью вверх, так, чтобы игрокам было видно. После хода все добирали из колоды карты до трех, первым брал выигравший взятку.