— Анна, зайдите ко мне, — грозно звучит в спикерфоне.

Вздрогнув, кошусь на дверь кабинета босса. Так и знала, что из-за этого проходимца Руслана мне влетит. Блин, зачем я его послушала? Нужно было предупредить босса.

Поспешно встаю из-за стола. Поправляю юбку и набираю в легкие побольше воздуха, направляюсь в кабинет. Замираю у двери, пытаюсь унять бьющееся сердце. Ничего, эту неприятность мы переживем.

Пытаюсь смахнуть страх, но получается не очень. Легко стучусь два раза и несмело нажимаю на ручку.

— Андрей Валерьевич? — дрожащим голосом обращаюсь к нему. Обещала ж себе держать лицо при начальстве. А тут всего лишь первый выговор. Подумаешь, голова от страха кружится и коленки трясутся.

Босс несколько секунд молчит. Он что, хочет, чтобы я Богу душу отдала?

— Как так получилось, Анна, — угрожающим тоном начинает он, — что Руслан зашел ко мне в кабинет без предупреждения? — На меня смотрят так, как будто хотят сожрать. — Ну?

А я молча стою, переминаюсь с ноги на ногу. Что ему ответить? Я сама у себя уже миллион раз спросила, как так получилось, что Руслан смог одурачить меня?

— Руслан сказал, что вы родственники и не обязательно вас предупреждать… — пытаюсь объяснить я. Как там нас учили? Надо всегда смотреть в глаза начальству?

— Анна, — строго, почти сурово говорит босс, и я понимаю, что все, каюк моему короткому счастью. Переплетаю пальцы перед собой, сжимаю зубы. — на работу, по-моему, вас брал я. И условия выставлял я. И я не потерплю такого халатного отношения к моим требованиям. — Каждое его слово пульсом бьет в голове, аж в глазах темнеет.

— Андрей Валерьевич, извините. Больше этого не повторится… — Я, конечно, понимаю, что оправдания вряд ли меня к чему-то приведут, но я должна попытаться что-то исправить. Хотя бы самую малость.

— А больше и не надо. Вы уволены. Чтобы через пять минут место за столом секретаря было свободным, — холодно и безжалостно отчеканивает босс. — Свободны.

Уволена!

Секунда! Вторая! Я стою как будто к месту прибитая, не в силах поверить в услышанное.

Но когда Андрей Валерьевич поднимает глаза и окидывает меня холодом своих серых глаз, я все же схожу с места и, выскользнув за дверь, прикрываю ее плотно за собой.

У меня больше нет работы. От этой мысли ноги невольно подкашиваются в тот момент, когда подхожу к стулу. Падаю на него с размаху и прячу лицо в ладони. Прижимаю их плотнее, глушу громкий всхлип. Что же мне теперь делать-то? Как быть?

В груди так неприятно становится. Перед глазами расплываются разноцветные круги. Отчаяние захлестывает с головой. Может, нужно вернуться и еще раз попросить босса не увольнять меня? Объяснить ему всю ситуацию нормально? Но разве такие, как он, смогут понять? Вряд ли. Для таких только деньги важны и их собственные интересы. Вон как он меня вышвырнул, даже не дал и слова сказать. А я бы и сказала, между прочим.

Поднимаюсь на ноги. Времени жалеть себя у меня нету. Ладно, пусть ему кто-нибудь другой добавляет два кубика сахара и ставит чашку ручкой налево.

Собираю в пластиковую коробку свои немногочисленные вещи. А если серьезно… Прокручиваю в мыслях, как приду домой и как буду объяснять Вите, почему меня уволили с работы…

Щелчок. И я дергаю головой… Нет. Сегодня все будет по-другому. Сегодня я точно скажу Вите, что о нем думаю. И пусть он сам расплачивается со своими долгами, а меня с Гришей не трогает. Не обязана я Вите ничем. Пусть только попробует опять припугнуть. Одного мужика, который смог сегодня на мне отыграться, достаточно.

Выскакиваю из приемной взбудораженная, расстроенная. У меня на душе такой сумбур, что страшно представить, чем может закончится вечер. Хорошо быть смелой издалека, а вблизи против двухметрового детины…

По дороге к лифту налетаю на какую-то девушку и чуть не роняю из рук ящик. Дико извиняюсь. Она смотрит на меня с пониманием и жалостью. Видимо, на лице у меня написано, что я неудачник. Или … Руслан уже успел растрепать всему коллективу, что меня уволили? Это будет вообще зашибись.

Слышу, как механический голос сообщает, что лифт прибыл. Я прибавляю ходу, чуть не подворачивая ноги. Никогда больше не напялю такие каблучищи на работу! Но тут же, мать его, дресс-код.

Я так усердно думаю, что не замечаю маленький порог, об который я неожиданно запинаюсь и с размаху налетаю на мужчину. От неожиданности, он пятится назад, и — я сверху — мы оказываемся с ним в лифте вместе. Все содержимое коробки под мой судорожный выдох рассыпается, как карточный домик, и я, не глядя на мужчину, извиняюсь:

— Ой, простите!

Присаживаюсь на корточки начинаю все собирать. А на каблуках это ж так удобно. М-да.

— Вам на какой этаж. Первый? — отвлекает меня от невеселых мыслей низкий до мурашек голос.

Медленно поднимаю голову и зависаю. Упираюсь взглядом сначала в мускулистые ляжки, затянутые в довольно узкие джинсы, чуть выше зону я просто промаргиваю, потому что я нечаянно цепляюсь за внушительную выпуклость под его ширинкой, за…

Мужчина резко присаживается передо мною на корточки, и наши взгляды встречаются. Я шумно сглатываю и смаргиваю пелену.

— Мне кажется, вы на каком-то отрывке созерцания моего, кхе, тела застряли. Решил вам помочь разглядеть и остальное, — идеальные губы растягивает ироничная улыбка, а я вся заливаюсь румянцем. Мне так стыдно давно не было!

— Простите, — на выдохе отвечаю и опускаю голову. Лицо горит от позора. За кого меня теперь примут? — Вы совершенно не о том подумали.

— Да прекратите. Бывает, — словно бы не слыша моих слов отвечает мне мачо, сошедший будто со страниц модного глянцевого журнала. Бывает, значит? — И, если сказать честно, вы не единственная, кто так реагирует на меня, — ухмыляется он. Подцепив длинными пальцами мой блокнот, передает мне.

А мой взгляд невольно возвращается к его идеально телу.

Какой же он павлин. И совсем не стесняется.

— Спасибо, — с трудом отвечаю, стараясь не показывать, как меня возмущает его напыщенность.

Исподлобья подглядываю за ним, отмечая про себя, какие у него широкие плечи и мускулистые руки. Точеные черты лица, словно вылепленные искусным скульптором. Красавчик, ничего не скажешь.

— С вами все в порядке? — Парень трогает меня за плечо, и я вздрагиваю.

— Да… Все … нормально.

Передергиваю плечами, старательно пряча взгляд от красавчика. Ну в самом деле, что он ко мне прилепился. Разве у меня на лице не написано, что я неудачница!? Только я могла потерять работу мечты по глупости.

Боже мой! У меня больше нет работы!

Это осознание с новой силой атакует мозг. И на глаза наворачиваются слезы. Как представлю, что, потеряв эту место, снова придется сидеть на сайтах. Искать подходящие вакансии. Заполнять резюме. И по совместительству подрабатывать где-нибудь уборщицей в магазине. Сердце делает удар, и от разочарования сжимается в комок.

Видение прошлого такое живое и яркое, что кажется я оттуда и не возвращалась. Обреченность сжимает горло ледяными клешнями. Но я все же делаю усилие над собой и произношу хрипло:

— Первый. Мне на первый. — Я встаю слишком резко, и парень невольно отшатывается от меня. Отходит в сторону.

— Ну, ладно. Первый так первый. Вам точно не нужна помощь?

Незнакомец выходит из лифта, но оборачивается, придерживая дверь.

— Точно нет, — утвердительно киваю головой, что же он никак меня не оставит? Я отворачиваюсь, делаю вид, что теряю к мачо интерес, устремляю взгляд на часы. Но когда чувствую, как его взгляд ощупывает меня, я поднимаю на него взгляд, не моргая:

— Что-то еще? — грубова-то бросаю.

Улыбка, которая была на его лице, медленно тает.

Я уверена, он не ожидал от меня таких слов. Ведь до этого скорее всего ему никто не говорил таких слов. И если бы не мое увольнение, то и я бы этого не сказала.