-В чем, сынок? - тихо прошептала я. Гадая, как я раньше не заметила огонька во взгляде сына, когда он смотрел на Элю. Ее странное поведение, робкие взгляды, улыбки, порой грустные, порой радостные. А сама все еще не верила.

Посмотрела на мужа, он хмуро молчал, ожидая продолжения.

- Я люблю ее, больше жизни люблю, - тихо, едва различимо, проговорил сын. Кусочки головоломки встали на свои места. Шок прошел, осталось только удивление и досада, как мы с Зауром не замечали чувств сына. Зная Ильяса, сомневалась, что он сделал что-то плохое по отношению к сестре или принудил ее к чему-то. Я бы еще поверила, что Элька могла выкинуть что-нибудь этакое, но только не Илька.

- Да как ты можешь! - рявкнул Заур, вскинула голову, грозно посмотрела на мужа, -

Она ведь твоя сестра!

Прищурилась. Нет, Булатова я, все-таки, грохну! Вот этими самыми руками!

-Булатов! - рявкнула я, научившись за столько лет от мужа, - Да раскрой ты глаза, наконец! Оглянись!

И уже тише добавила:

-Посмотри на сына, - спокойнее проговорила я, - Ты видишь тут братские чувства? Да у него в глазах то же самое написано, что и у тебя, когда я в больнице лежала!

Присмотрись!

А Ильяс, будто и не слыша моих слов, что-то тихо шептал, раскачиваясь впередназад. Не могла разобрать, что он говорил. Придвинулась ближе. Услышала только кусочки фраз, но создавалось впечатление, будто он говорил с Эльвирой, рассказывал ей о своей любви, своих чувствах. Будто говорил и не мог остановиться.

Посмотрела на Заура. Тот, казалось, взглядом, мог испепелить сына.

-Успокойся, - шепнула я, скосив глаза на сына, одними губами, проговорила, -

Послушай.

Заур присел с другой стороны от Ильяса. Положил руку ему на спину. Посмотрел на меня. Кивнула, вот теперь точно нет смысла скрывать.

-Сынок, послушай, - начал говорить муж, но сын никак не реагировал, будто погрузившись в свой собственный мир. Если честно было немного жутковато. Начала беспокоится о психическом состоянии сына.

-Ильяс! - позвала я, результат тот же. Вздохнула. Обхватив голову Ильки, подняла к себе. Он только сейчас открыл глаза.

-Я не могу без нее, - хрипло сказал Иль, - Что хотите делайте, но я не могу!

Столько боли было в его глазах, голосе, столько чувств, что дыхание перехватило. Вот кто будет любить мою дочь больше и сильнее, как не этот мужчина, в котором я все еще вижу того мальчугана, стоявшего на пороге моей квартиры погожим летним деньком много лет назад?

-Ильяс, послушай, - проговорила я, - Все хорошо. Никто не виноват. Она поправится, правда.

Ильяс молчал. А муж, посмотрев на меня, сказал:

-Ильяс, возможно, не самый подходящий сейчас момент, и я хочу, чтобы ты все верно понял, - говорил муж, а я неотрывно следила за выражением лица сына, - Понимаешь, я никогда не рассказывал тебе, но... Как бы сказать... В общем...

-Сынок, папа хочет сказать, что он не знает, кто твоя биологическая мать, - помогла я мужу, понимая, что его монолог ни к чему не приведет, а сейчас нужно действовать быстро, иначе сын может свихнуться, - О твоем биологическом отце ему тоже ничего не известно. Когда ты был совсем крохой, папа усыновил тебя.

Ильяс ошарашено смотрел на нас, переводя взгляд с меня на Заура, в его взгляде бушевал просто ураган эмоций.

-Как? - только и прошептал сын.

-Но ты для нас всегда был родным, - торопливо продолжила говорить я, - И всегда останешься, что бы ни случилось.

-То есть я... Эля... - хрипло проговорил сын. Ласково погладила его по макушке.

Улыбнулась. В глазах Ильки стояли слезы.

В зал вышел врач, подошел к нам. Краем глаза увидела, как сын медленно встал на ноги.

- Операция прошла успешно, теперь нужно только ждать, - коротко сказал он. Я, расплакавшись, повисла на шее мужа. Закрыв глаза, чувствовала, как страх за дочь медленно отступает. Услышала грохот. Встрепенулась. Оглянулась. Увидела ноги Ильки, торчавшие из-за кресла. Если бы не трагичность ситуации, я бы рассмеялась. Почти два метра мышечной массы, валявшейся на полу в обмороке. А рядом уже суетились медсестры, стараясь привести Ильку в чувства.

Эльвира

Просыпаться не хотелось. Сны мне нравились, гораздо лучше и красочнее реальности. В них мы с Асом бродили по пляжу, смеялись, обнимались, строили планы на совместное будущее. Но что-то навязчиво выталкивало меня из царства Морфея, будто нарочно, заставляя вернуться в реальность. Открыла глаза. Не могла повернуть голову.

Вообще не могла повернуться. Тусклый свет из окна освещал комнату. Странная спальня, на мою не похожа, на Илькину тоже. Черт, и где это я? Даже и предположений нет.

-Привет, доченька, - услышала голос мамы. Улыбнулась. Мама подошла ближе,

присела рядом с кроватью на стул.

-Ма? - прохрипела я, - Ты как тут?

В горле пересохло, даже глотать было больно. Ужасно хотелось пить и сесть, а лучше походить, потянуться, размять руки и ноги.

Увидела капельницу в углу комнаты. Воспоминания нахлынули, будто лавина, снося меня с ног. Закричала от страха. Ощущение зубов зверя на спине. Жуткая, просто отключающая сознание боль. Все вспомнилось до мельчайших подробностей.

Слух резанул хриплый то ли стон, то ли вскрик. Поняла, что это был мой голос. А казалось, будто я кричу.

-Все хорошо, - услышала ласковый голос мамы сквозь туман, - Все в порядке.

-Мам, я в больнице, да? - тихо прохрипела я.

-Да, солнышко, - сказала мама, - Пить хочешь?

У моих губ оказался кусочек льда, холодный и мокрый, казалось, что я бы съела целую горсть таких кубиков.

-Чуть позже еще дам, - ласково сказала мама, поглаживая меня по макушке.

Голова немного кружилась, подташнивало, и почему-то ужасно хотелось спать, несмотря на то, что я только-только очнулась.

Дверь палаты тихо открылась. Даже не заметила бы движения, если бы не реакция мамы.

-Она только что проснулась, - увидела, как мама улыбнулась вошедшему и протянула руку навстречу. Почувствовала, что пришел не папа, а брат. Просто знала, что это он.

Увидела, как Ас, сжав руку мамы, присел прямо передо мной, оказавшись всего в нескольких сантиметрах от меня. Жадно начала всматриваться в черты любимого лица.

Даже не заботясь, что мама нас видит сейчас. Скорее всего, последствия в виде галлюцинаций после травм и наркоза, а может быть, я все еще сплю. Потому что просто не может быть реальностью, чтобы Ильяс вот так не прячась, смотрел на меня, прикасался до слез нежно, совсем не как к сестре.

-Привет, Эльфенок, - Ас улыбнулся, провел рукой по моей щеке, осторожно, будто боясь мне навредить.

-Люблю тебя, - услышала его голос, спустя всего секунду. Взгляд, нежный и ласковый, с налетом грусти, тревоги и радости, был устремлен на меня.

-И я, - прохрипела я в ответ.

Так хотелось протянуть к нему руки, обнять, но что-то не пускало.

-Не шевелись, пока нельзя, - тихо шепнул любимый, его руки поглаживали мой затылок, макушку, лаская и даря ощущение покоя и счастья.

Закрыла глаза, чувствуя, что вновь проваливаюсь в сон. Услышала глосс мамы.

-Она просто уснула, не переживай, - обратилась она к брату.

-Ты езжай домой, - голос Ильяса слышался четко, - А я сам посижу.

Услышала, как мама, попрощавшись, ушла. Почувствовала губы Аса на своем лице, ладони, лежавшей поверх одеяла.

-Я так тебя люблю, - услышала его голос, прежде чем вновь провалиться в сон.

Каждое мое пробуждение поражало меня все больше и больше. И не только присутствием Аса в моей палате. Поведение родителей тоже было странным. Но я пока не спрашивала ничего. Главное, что внешне с моими близкими все в порядке. Поняла, что

Ильяс не только дни проводит со мной, но и ночами спит рядом. И что самое удивительное, родители воспринимают это как норму. На второй день решила полюбопытствовать об изменениях в нашей семье.