Не привело, и Гена хорошо знал причину: впервые в жизни он струсил, впервые кому-то уступил. Эта мысль занозой сидела в сердце, не давала жить. Мало того, происшедшее сказалось и на его авторитете. Слухи расходятся очень быстро, вскоре уже многие знали, что Гену уделала какая-то девчонка. Да, люди не знали подробностей, но это не меняло сути дела. Гена сознавал, что уважение к нему начинает падать. Пока это проявлялось не слишком явно, но он хорошо понимал, что это только начало. Даже та рвань, что раньше заискивала перед ним, и та подняла голову.
Но самым плохим было то, что Гена перестал уважать себя сам. Чем яростнее он гнал от себя мысль о поражении, тем настойчивее она возвращалась.
Долго так продолжаться не могло. Прошло три недели, и он понял: дальше так жить он не сможет. Лишь одно могло принести успокоение его страдающей душе…
Весть о том, что Гена решил-таки разобраться с ведьмой его соратники встретили с воодушевлением. Особенно рад был Валера — знал, что стрелять будет он. А что может быть приятнее вида головы в визире прицела?
Сева тоже воспринял идею шефа с удовлетворением.
— Это же святое дело — с нечистью разобраться, — сказал он, поглаживая висевший на шее массивный золотой крестик. — На том свете нам это обязательно зачтется.
Гена был с ним согласен. И что самое приятное, принятое решение придало Гене сил. Он знал, что поступает правильно.
Сборы были недолгими, уже через двое суток Гена трясся в купе поезда, предвкушая скорую расправу. На этот раз осечки не будет. Оружие для расправы с ведьмой — винтовка СВД с глушителем — ехало в большой фуре, укрытое сверху попутным грузом. Основная часть боевиков вылетела самолетом и к приезду Гену уже успела снять жилье и установить наблюдение за домом ведьмы.
Сразу по приезде Гене доложили о результатах наблюдения. В своей квартире ведьма не появлялась, но это не стало большой проблемой. Еще в прошлый раз, ведя наблюдение за ведьмой, люди Гены вычислили место ее работы. Там ее и нашли. Проследив за ней от места работы, выяснили и новый адрес, теперь ведьма жила в панельной высотке. Судя по всему, у того самого козла, с которым ее уже видели раньше.
Все складывалось как нельзя лучше. Сам Гена из дома предпочитал не выходить, поэтому подыскивать позицию для стрельбы Валера отправился на пару с Севой. Им и в самом деле улыбалась удача, подходящую позицию удалось найти в сотне метров от места работы ведьмы. Старый дом сталинской постройки, с несколькими слуховыми окнами и проходными подъездами — мечта любого киллера. Люк на чердак оказался заперт, но как раз это не являлось проблемой. Вскрыв люк и оценив позицию, Валера остался доволен.
— Как на ладони, — сказал он, разглядывая находившееся напротив здание. — Будет спускаться по ступенькам, тут я ее и шлепну. А теперь уходим, нет смысла светиться…
Винтовку на место операции привезли поздно вечером и спрятали на чердаке, завалив каким-то хламом. Здесь ее потом и оставят — «засвеченный» ствол никому не нужен.
Утро дня операции выдалось на редкость пасмурным, однако к обеду тучи разогнало, вновь выглянуло солнышко. Ведьма обычно уходила с работы в районе пяти часов — зная это, Валера занял свою позицию за полчаса до ее ухода. Достав винтовку, осторожно развернул укрывавшую ее мешковину, с любовью провел рукой по вороненому стволу. Проверив прицел, снарядил магазин оружия двумя патронами с серебряными пулями. Эти пули сделал Сева, отлив их из серебряных же крестиков, обточив на токарном станочке и с любовью отполировав. Против таких пуль ни одна ведьма не устоит. Ухмыльнувшись, Валера открыл створку слухового окна и стал ждать…
О том, что могут быть осложнения, возвестило появление того самого козла, Валера даже выругался вполголоса. И принесла же его нелегкая..
Было ясно, что этот тип ждал ведьму — изредка поглядывая на часы, он прохаживался неподалеку от входа в здание. Несколько минут Валера раздумывал о том, не отложить ли операцию, но желание побыстрее со всем этим разделаться все же взяло верх. Да и чем ему угрожает этот сосунок? Можно бы и его грохнуть, да не было таких указаний.
Сотовый телефон в кармане молчал, и это тоже означало одно: план остается в силе. Значит, подстраховывавшие Валеру Сева и еще несколько боевиков тоже сочли ситуацию приемлемой. Время развязки приближалось, Валера недобро усмехнулся:
— Ну, где же ты, сатанинское отродье?.. Иди к своему папочке…
Она появилась через несколько минут, Валера даже сжал зубы — красивая, стерва… Все они красивые… Он слегка поводил стволом, наложил визир прицела на голову жертвы. Ведьма как раз спускалась по ступенькам, пришлось пару секунд выждать. Вот она остановилась, приветливо улыбнулась поджидавшему ее кавалеру. Идеальный момент — скрипнув зубами, Валера задержал дыхание и в паузе между ударами сердца плавно выжал курок.
Это было счастливое время. Одну комнату своей квартиры, самую светлую, Сергей переоборудовал под мастерскую. Радовало то, что не приходилось экономить на мелочах, комната постепенно заполнялась холстами и рамами, кистями и красками. Татьяна во всем ему помогала, при этом предпочитала не давать никаких советов. Это его вотчина. Пусть делает все так, как ему нравится, как лежит душа.
А потом наступил и тот день, которого Сергей так ждал. Перед ним был чистый грунтованный холст, рядом лежали кисти и тюбики с краской. Волшебный, непередаваемый миг! Взяв угольный карандаш, Сергей осторожно нанес на холст первую тонкую линию…
Работа настолько увлекла его, что он даже не заметил прихода Татьяны. Она открыла дверь своим ключом и несколько минут стояла у Сергея за спиной, наблюдая за тем, как он уверенными взмахами широкой кисти наносит на холст подмалевок. Закончив, отложил кисть — и только теперь заметил Татьяну.
— Прости, — сказала она и улыбнулась. — Мне просто было интересно посмотреть.
— Мне не жалко. Смотри, — тоже с улыбкой ответил Сергей. — Кстати, ты чертовски хорошо выглядишь.
— Немного подстриглась. — Татьяна коснулась прически: — Не люблю длинные волосы. И что это будет? — Она кивком указала на холст.
— Ветер, — ответил Сергей. — Просто ветер…
Он закончил картину к исходу недели. Отложив кисти отошел в сторону, критически осмотрел свое творение. И остался доволен.
Это действительно был ветер — Ветер перемен. Скользя по городу, он трепал платья и срывал шляпки, распугивал голубей и качал деревья. Спешили куда-то подхваченные им облака, кружили в воздухе поднятые опавшие листья. Кто-то опасливо прятался от него, кто-то спасал свое добро, ругая непокорную стихию. А кого-то ветер радовал, люди встречали его порывы восторгом и ликованием. Именно их Ветер готов был унести — туда, где сбываются мечты…
Татьяна долго стояла у картины, в ее лице было что-то необычное. Наконец она взглянула на Сергея и как-то виновато улыбнулась.
— Да… — тихо сказала она. — Я в тебе не ошиблась… Помнишь, я села к тебе в машину? Теперь я понимаю, это не было случайностью. Ты тоже «меченый», Сережа. И Дух тебя уже не отпустит.
— Тебе нравится? — спросил Сергей, взглянув на картину.
— Нравится. Именно такими и должны быть картины. Поверь, эта картина в магазине пылиться не будет.
— Хотелось бы верить, — улыбнулся Сергей.
— А ты поверь, — ответила Татьяна. — Я эксперт в этом деле. Мне можно верить…
Несколько минут она стояла, глядя на картину, потом перевела взгляд на Сергея.
— Уже есть сюжет для следующей?
— Конечно. Как раз с сюжетами у меня проблем не бывает.
Картину выставили в единственной местной галерее, все организационные вопросы Татьяна сразу взяла на себя.
— Разделим обязанности, — с улыбкой сказала она. — Ты будешь писать картины, а я их продавать. И не спорь, у меня это получится гораздо лучше…
Она была права, картина Сергея не провисела в арт-галерее и трех дней. Ее купил какой-то финн, хозяин галереи потом говорил, что у этого немолодого уже человека тряслись руки, когда он расплачивался за покупку. Вот так и получилось, что первая картина Сергея уехала в машине с дипломатическими номерами — вполне достойное начало. Плата за картину тоже оказалась более чем приличной, Сергей был доволен.
