— Похоже, надо в психушку звонить, — сказал сержант, взглянув на подошедшего коллегу. — Двинулся мужик. Ты добудь с ним, а мы с Сергеем наверх сходим…

Когда Аслан вышел из квартиры, Шорг только усмехнулся — до чего же они все слабы.

Окинув взглядом тела боевиков, Шорг взглянул на часы. Пожалуй, ему пора, нет смысла здесь задерживаться. Взяв чемодан, прошел в прихожую, накинул куртку. Обувшись, подхватил чемодан и вышел из квартиры, зная, что уже никогда сюда не вернется.

Спускаясь вниз, Шорг услышал чьи-то шаги. Это оказались два милиционера. Остановившись на площадке, Шорг спокойно подождал, пока они пройдут мимо. Его не заметили — только потому, что так хотел Шорг. Людям вообще можно внушить что угодно.

У подъезда стоял милицейский «уазик». Чуть в стороне, рядом с телом Родика, бесновался на земле Аслан. Он то плакал, то смеялся, он звал какую-то Тамару и говорил, что у него теперь много-много денег, что он заберет ее и сына и увезет в Калифорнию. Иногда он затихал, чтобы через какие-то мгновения снова начать плакать.

Шорг наблюдал эту картину несколько минут. Потом, самодовольно улыбнувшись, надел солнечные очки и спокойно направился к остановке.

Первые дни после возвращения из Сибири прошли на редкость спокойно. Сергей и Татьяна просто отдыхали — ходили в кино, посещали выставки. Никто им не мешал, лишь однажды ближе к вечеру пришла молодая женщина. Сергей не слышал их разговора, но, когда женщина ушла, Татьяна зашла в мастерскую Сергея и улыбнулась.

— Это была мама Андрея, — сказала она. — Мальчик проснулся в тот же день. Пыталась всучить мне деньги. — Татьяна осуждающе покачала головой. — Она и не знает, что именно я явилась причиной всех ее бед.

— Ты ей не рассказала? — спросил Сергей, отложив кисть.

— А зачем? — пожала плечами Татьяна. — Для нее это все уже в прошлом.

— Ты называла ей свой адрес?

— Нет, — покачала головой Татьяна. — Говорит, что просто поспрашивала в магазине, а потом здесь, на улице, где живет прихрамывающая на левую ногу девушка. Врет, конечно, но это уже не важно.

— Ты хромаешь уже гораздо меньше, — заметил Сергей.

— Да, мне нужно еще немного времени. Думаю, через месячишко буду порхать как бабочка. Кстати, бросай свои краски, пошли прогуляемся. Мне хочется развеяться.

— Слово ведьмы — закон, — ответил Сергей, вытирая тряпкой руки. — И куда пойдем?

— Придумаем что-нибудь, — загадочно улыбнулась Татьяна.

На этот раз она потащила его в театр. В театре Сергей бывал редко, поэтому с удовольствием следил за разворачивающимся на сцене действом. И не было ничего удивительного в том, что в антракте Татьяна завела разговор именно об артистах.

— Артисты, Сережа, — начала она, — прирожденные маги. Хороший артист не просто играет роль, он становится тем самым человеком, которого играет. Иные так входят в образ, что у них меняется все — привычки, манеры, характер, меняется даже голос и черты лица. И здесь есть своя опасность: бывает, артист уже давно забыл о сыгранной роли, а последствия игры, ее энергетический след, продолжают за ним тянуться. В этом смысле очень разрушительно действуют плохие роли, такие как роли жертв или их насильников, разного рода маньяков и психопатов. Не раз бывало так, что с женщиной, подвергшейся насилию в фильме, позже то же самое происходило в реальности. Артист, игравший маньяка, становился им и в жизни. Мы те, кем себя считаем, и это подсознательное знание влияет на нашу текущую жизнь. Поэтому искусство артиста заключается и в том, чтобы всегда оставаться собой.

— Не спорю, — улыбнулся Сергей. — Все очень логично.

Татьяна несколько минут молчала, задумчиво глядя на занавес, потом снова взглянула на Сергея.

— Есть одна новость, — тихо сказала она. — Но о ней я расскажу тебе после спектакля.

— Почему? — спросил Сергей.

— Потом объясню, — ответила Татьяна и мягко улыбнулась.

После спектакля Сергей был в приподнятом настроении, постановка ему понравилась. Хотя бы тем, что была классической, без модных ныне авангардных решений. Уже выйдя на улицу, Сергей вспомнил о загадочной фразе Татьяны.

— Ну так что там за у тебя новость? — с улыбкой спросил он, обняв девушку за плечи.

— Новость, Сережа, — с толикой печали в голосе ответила Татьяна, — состоит в том, что Шорг уже в городе.

— В городе? — переспросил Сергей, чувствуя, как в душе все обмирает. — Ты уверена в этом?

— Да, Сережа. Я не могу сказать, где именно он сейчас находится. Но он в городе, я это просто чувствую. Может быть, он сейчас совсем рядом.

— И ты не сказала мне раньше? — нахмурился Сергей.

— Просто не хотела портить тебе спектакль, — ответила Татьяна. — Нам лучше будет взять такси…

По пути домой никаких проблем не возникло. В подъезде, пока поднимались на свой этаж, Сергей шел впереди, чувствуя решимость сломать шею всякому, кто попытается встать у них на пути. Шорг ли это будет или кто другой, ему без разницы. Но все обошлось, вместе со щелчком замка, отгородившего их от внешнего мира, к Сергею вернулось и спокойствие. Да и в самом деле, чего бояться этого Шорга? Помнится, один раз он уже уложил этого гада на асфальт. Понадобится — сделает это снова. Правда, не мешало бы слегка подкачаться, тело пока явно слабовато. Не дружил Андрей Игоревич с гантелями — ох не дружил!

— Он может прийти к нам в дом? — спросил Сергей, разуваясь.

— Вряд ли, — покачала головой Татьяна. — Двери у тебя надежные, да и через окно не влезешь. К тому же ему нет смысла сюда лезть, он все равно ничего не сможет сделать. Убивать нас ему нет смысла, мы просто подыщем новые тела. А вот ночью, когда спим, надо быть осторожными.

— А именно? — поинтересовался Сергей.

— Потом, Сережа. После ужина…

После ужина был еще один из так полюбившихся Сергею вечеров. Работал телевизор, создавая столь привычный современному человеку уют, Сергей и Татьяна сидели в креслах у журнального столика и неспешно беседовали. Сергей мог говорить так часами, настолько ему нравилось общество Татьяны. Наверное, со стороны было странно видеть, как худенькая восемнадцатилетняя девушка с умным видом рассуждает о высоких материях, но юный вид Татьяны уже давно перестал смущать Сергея. В конце концов, тело — это просто оболочка для души…

Разговор о новых опасностях зашел сразу после ужина.

— Ты говорила, что ночью надо быть осторожными, — напомнил Сергей. — Можно это уточнить?

— Разумеется, — улыбнулась Татьяна. — Я уже говорила тебе о том, что поймать тебя, затянуть в Стикс силой или вообще сделать тебе что-то плохое Шорг — сам, непосредственно — не сможет. Пожалуй, напугать может, доставить какие-то неприятные моменты. Но повредить твоему тонкому телу у него сил не хватит, ты тут же спрячешься в теле физическом — этот механизм экстренного возвращения отработан у людей до автоматизма. Нас подстерегает опасность другого рода, а именно — устроенные Шоргом ловушки. Вся беда в том, что ловушки эти внешне могут выглядеть совершенно обыденно, их можно замаскировать практически под любой предмет. Например, ты оказываешься в сновидении в каком-нибудь магазине — вспомни хотя бы тот сон, где ты искал кисточку. Увидел кисточку, взял ее. А эта кисточка является спусковым элементом ловушки, настроенной специально на тебя. Ловушка срабатывает, в итоге у тебя может не хватить сил из нее выбраться.

— Это как тогда, у твоего замка? — спросил Сергей, уже зная, что так оно и есть.

— Может быть и так, а может и иначе. В целом все зависит от твоей фантазии. Опытный маг — скажем, Шорг — может сконструировать практически любую ловушку. Если ты попадешься, он продержит тебя в ней какое-то время, пока ты не потеряешь силы. И потом уже, в бессознательном состоянии, отправит в Стикс.

— А в ловушку не может попасть кто-то иной? — поинтересовался Сергей.

— Все зависит от ее настройки, — ответила Татьяна. — Если это просто ловушка для охраны территории, как у меня возле замка, в нее может попасть любое существо, наделенное осознанием. Иногда ловушку настраивают на конкретного человека или сущность.