Но ей все равно придется видеться с ним. Роберт предупредил ее — или это было обещание? Он не намеревался отказываться от нее, и он не был мужчиной, который мог бы легко отступиться от намеченной цели.

Он будет целовать ее, обнимать, ласкать. Она понимала, что со временем вся ее осторожность исчезнет из-за исключительной силы физического желания, и она не сможет остановить его… или себя.

Закрыв глаза, Эви воскресила воспоминания о том, как он целовал ее днем ранее, как пробовал ее на вкус, как опытно углубил поцелуй. Она вспомнила о его пальцах на своей груди, и ее соски запульсировали. Впервые после Мэтта Эви задумалась о том, чтобы заняться любовью. Эви попыталась представить, каково будет ощутить тяжесть Роберта, прижимающегося к ее телу, его руки и рот на обнаженной коже, его мускулистые бедра, вынуждающие раскинуться ее ноги, когда он будет готов овладеть ею. Ее фантазия оказалась достаточно сильной, чтобы заставить тело Эви сжаться от желания. Да, она хотела его так же сильно, как и боялась боли, которую Роберт причинит ей, когда уйдет из ее жизни.

Благоразумная женщина немедленно отправилась бы на прием к врачу, чтобы позаботиться о предохранении, а Эви была весьма благоразумна. По крайней мере, она сможет защитить себя хотя бы в этом отношении.

Эви поставила на стол две полные тарелки: одну напротив сестры, вторую рядом со своим местом, затем долила кофе в чашки.

— Спасибо, — вздохнула Ребекки и взяла вилку.

После долгой бессонной ночи, проведенной в больнице с Джейсоном, у нее под глазами залегли глубокие тени.

Эви тоже села. Договорившись с доктором о приеме на следующее утро, она позвонила в клинику, чтобы узнать о состоянии племянника. Он чувствовал себя нормально, но Ребекка была основательно потрепанной. Мало того, что ей пришлось не спать всю ночь, наблюдая за сыном и регулярно заставляя его просыпаться, так еще и Джейсон стал капризным и раздражительным, как с самого детства вел себя во время болезни. Все у него вызывало жалобы, особенно Джейсон ворчал по поводу побудки каждые два часа, хотя и доктор, и Ребекка объяснили ему, почему это необходимо. Короче говоря, очень скоро гнев матери готов был обрушиться на больную голову сына.

Эви приехала в больницу, чтобы позаботиться о куче мелочей, которые сопутствовали выписке Джейсона. Затем отвезла их домой, помогла утихомирить беспокойного подростка, усадила Ребекку на стул и занялась приготовление завтрака для всех. Кухня сестры была ей знакома не хуже собственной, так что работа шла гладко. Очень скоро все ели яичницу, жареный бекон и тосты. Джейсон возлежал на диване с подносом на коленях и ревущим телевизором перед носом.

Кофе привел Ребекку в чувство достаточное для того, чтобы проснулись инстинкты старшей сестры. Поверх своей чашки она бросала на Эви проницательные взгляды.

— Где ты вчера вечером ужинала?

— На причале. Сэндвичами, — пояснила Эви.

Ребекка недовольно выпрямилась на стуле:

— Он сказал, что отведет тебя на ужин, а затем проследит, что ты нормально добралась до дома.

— Я не хотела никуда идти.

— А я-то считала, что этот мужчина сделан из более крепкого материала, — проворчала сестра.

«Если бы он оказался еще более крепким, — мрачно подумала Эви, — прошлую ночь я бы спала в его постели».

— Я слишком устала, чтобы идти куда-то ужинать, так что Роберт принес сэндвичи на причал. Он был вчера очень добр и очень много для нас сделал.

— Особенно вытащив вас обоих из реки, — согласилась Ребекка, жуя кусочек бекона. — Надо еще раз поблагодарить его за тебя. Судить о разумности спасения Джейсона я немного повременю.

Эви усмехнулась язвительному замечанию Ребекки. Острый язык был отличительной семейной чертой, которую унаследовали обе сестры. Даже Пейдж выказывала ее в последнее время.

— Однако, — продолжала Ребекка тем же тоном, — я могу различить охотника, когда его вижу. Так что не пытайся отделаться от меня, рассказывая о доброте этого мужчины. В его голове доброта стояла на последнем месте.

— Я знаю, — уставилась на яичницу Эви.

— Собираешься дать человеку шанс или будешь смотреть сквозь него, как делала это со всеми остальными?

— Какими остальными? — озадаченно переспросила Эви.

— Видишь, что я имела в виду? Они были для тебя невидимками. Ты даже не замечала всех тех парней, которые хотели тебя куда-нибудь пригласить.

— Никто никогда ничего не предлагал.

— Как они могли, если ты даже не замечала бедняг? Но готова поспорить, Роберт пригласил тебя на ужин. Угадала?

— Нет.

Он поставил ее в известность, что они собираются поехать поужинать и что он намеревается заняться с ней любовью, но на самом деле никуда не приглашал.

— Не морочь мне голову, — не поверила Ребекка.

— Не приглашал. Возможно, исправится, когда в следующий раз приедет на причал. Если, конечно, это тебя утешит.

— Главный вопрос в том, собираешься ли ты с ним пойти, — проницательно заметила сестра.

— Не знаю. — Эви оперлась локтями о стол, зажав в ладонях чашку и потягивая горячий кофе. — Он меня возбуждает, Беки, но еще больше пугает. Я не хочу ни с кем связываться, но опасаюсь, что не устою против него.

— Разве это так плохо? — немного раздраженно спросила сестра. — Милая, прошло двенадцать лет. Может, пришло время снова заинтересоваться мужчинами?

— Может быть, — не стала возражать Эви, хотя в душе так не считала. — Но, без сомнения, Роберт Кэннон не самый безопасный выбор, который я могла бы сделать. Есть в нем что-то… Не знаю, как сказать. У меня такое чувство, что он добивается меня не только по очевидной причине. Есть у этого человека скрытый интерес. И, хотя у него впечатляющая внешность, Роберт не джентльмен.

— Очень хорошо. Скорее всего, джентльмен поверил бы тебе на слово и после сотни или около того отказов больше никогда бы не побеспокоил. Должна признать, он произвел на меня впечатление ласкового человека, но надежного.

— Собственник он, — возразила Эви, — да еще и безжалостный.

Нет, Роберт точно не джентльмен. Та холодная, полная желания зелень глаз выдавала искателя приключений с сердцем хищника. На лице Эви застыло выражение пустоты и страха.

Ребекка наклонилась к сестре и дотронулась до ее руки.

— Я знаю, — нежно сказала она. Это было правдой. Ребекка находилась рядом с Эви и все видела сама. — Не хочу подталкивать тебя к тому, о чем ты потом можешь пожалеть, но никогда не знаешь, что будет дальше. Если Роберт Кэннон — тот человек, которого тебе суждено полюбить, то можешь ли ты позволить себе отказаться от счастья?

Эви вздохнула. Доводы Ребекки привели к прямо противоположному вопросу: может ли она себе позволить так рисковать? И есть ли у нее выбор?

К облегчению Эви, Роберта не было на причале, когда она сменила Крейга. Над головой угрожающе собрались огромные темные кучевые облака, и подул порывистый холодный ветер, предупреждая о приближении обычной для лета неистовой грозы. Отдыхающие и рыбаки начали возвращаться с озера, и следующий час у Эви не было ни одной свободной минуты. Молнии обстреливали вершины гор, освещая белыми вспышками черную с красноватым отливом землю. Гром гремел все ближе и эхом разносился над водой, а потом над озером стеной полил дождь.

Рыбаки, которые арендовали места на ее причале, благополучно добрались до берега, и все лодки были надежно закреплены в боксах. Теперь Эви с удовольствием укрылась в офисе, наблюдая за грозой через толстые пластиковые окна. Остаться совершенно сухой не удалось, поэтому она немного дрожала, когда вытирала полотенцем обнаженные руки. За четверть часа температура упала градусов на десять, и хотя спад жары не мог не радовать, но резкий контраст вызывал озноб.

Эви всегда нравились мощь и трагизм грозы, поэтому она устроилась в кресле-качалке и стала с наслаждением наблюдать за игрой молний на фоне озера и гор. Звук дождя неизменно успокаивал. Эви почувствовала, что проваливается в дрему, поэтому поднялась и включила маленький телевизор, который держала специально для Пейдж и Джейсона. Небольшая надпись в углу экрана предупреждала «Следите за грозой».