— Теперь, когда ничего не осталось в волосах, да, я в порядке. Это было отвратительно, верно?

— Отвратительно, — повторил он, кивнув. — Но это не совсем то, о чём я говорю. Это было слишком близко, Риган. Я хочу знать, что с тобой всё в порядке, — он прижал руку к моей груди, прямо к сердцу.

Моё дыхание снова участилось, и я подалась к теплу его ладони, он был намного теплее воды.

— Со мной всё будет в порядке, Вон, — я пыталась казаться сильной и, хотелось надеяться, уверенной, но напряжённость его взгляда и аура беспокойства заставили мою защиту рухнуть. — Это же повседневная рутина, верно? Если я не буду в порядке сейчас, то никогда не буду.

Его рука скользнула от моей груди к плечу, где он большим пальцем потёр впадинку на моём горле.

— Я больше не подпущу их так близко.

— Такова природа этого мира, — возразила я, зная, что он не сможет защитить меня от всего.

И я этого не хотела. Я могу сама о себе позаботиться. Я должна была позаботиться о себе. Каждый из нас находился в постоянной опасности, и если бы я не проявила инициативу в своём собственном выживании, то никогда бы не выжила.

— Ты не можешь защитить меня от всего, малыш. На твоих плечах и так достаточно ответственности.

Плечи, о которых шла речь, напряглись от моего легкомысленного отношения. Что-то потемнело в глазах Вона от моих слов, даже когда его губы растянулись в обманчивой ухмылке.

— Малыш? — он рассмеялся, но это был вынужденный смех.

Я пожала плечами, позволяя сменить тему. В момент пробуждения во мне супердетектива, я предположила, что Вон, всегда авторитет, лидер повстанческого альянса, не любит, когда ему говорят не заботиться о чём-то, потому что некоторые вещи выходили из-под его контроля. А может, ему просто не нравилась мысль, что он не всегда может защищать меня…

— Я люблю прозвища, и оказалось, что у вас у всех ужасные имена, которые нельзя сократить.

Это правда, называть Хендрикса «Хен» или Нельсона «Нел» не очень-то получалось. И буквально не было никакого способа укоротить Вона, не заставив его имя звучать так, как будто у меня что-то застряло в горле.

— Я сделаю вид, что понимаю это, — его взгляд немного смягчился, и часть его естественной уравновешенности вернулась в его тело.

— Я люблю сокращать имена, это мой конёк. Но я не могу сделать это ни с кем из вас. Даже с Пейдж.

Я надулась и плеснула на него немного воды, как будто это была его вина.

— Итак, я малыш?

— Ты малыш, — улыбнулась я. — Всему виной многолетний чирлидинг. Я училась в очень маленькой средней школе в Айове. Мы все выросли вместе и были в одной команде в течение многих лет. Так что у нас были прозвища друг для друга. Это вошло в привычку.

— Ах, — кивнул он. — Значит, ты училась в старших классах, когда началась инфекция?

— Три недели до выпуска, — подтвердила я. — А ты?

— То же самое, но в колледже. Я почти получил степень бакалавра в области спортивной медицины.

Он скрестил руки на груди и повернулся так, что мы оказались рядом, глядя на его братьев, сестру и Хейли. Они все смеялись и плескались. Несмотря на то, что они тоже дрожали и губы у всех начали синеть, им было весело, по-настоящему весело. Это было потрясающе.

— Амбициозно, — поддразнила я. — Дай угадаю, ты и спортсменом был в колледже?

Он толкнул меня плечом, и я чуть не потеряла равновесие на неровном каменистом дне.

— Не умничай. Я не был спортсменом в колледже, если не считать университетского футбола.

— Я не умничаю, — быстро вмешалась я и одарила его игривой улыбкой.

— Знаешь, для чирлидерши ты ужасно рассудительна.

Я громко рассмеялась.

— Эй, всё это означает, что я знаю, как распознать настоящий спорт. Малыш.

— Знаешь, чирлидерша, мне надоело твоё плохое отношение, — прорычал Вон и повернулся ко мне.

Я отступила, подняв руки вверх.

— Я просто пошутила! Я уверена, что твои развлекательные игры были очень интенсивными. Уверена, что ты очень серьёзно относился к этим дешёвым трофеям, — я хихикала, делая осторожные шаги назад, когда он подошёл ко мне, все виды озорства плясали в его глазах.

— Ох, неужели? Очень интенсивными? — он громко расхохотался. — И к твоему сведению, у нас не было трофеев, — его грудь громыхала от смеха, а руки медленно двигались ко мне по поверхности воды.

— О, хорошо. Вот так-то лучше.

— Почему это?

— Сам знаешь, значит, ты на самом деле не считал свои игры чем-то важным.

Я испуганно вскрикнула, когда он подхватил меня своими большими руками и поднял над головой. Одна рука легла на мою верхнюю часть спины, каким-то образом удерживая меня в твёрдой хватке, а другая схватила меня за бедро. Я пошевелилась, пытаясь вырваться и одновременно безудержно смеясь.

— Вон! — угрожала я — Вон, не надо!

— Ты сама напросилась, малышка!

А потом он швырнул меня вперёд, в холодную воду. Я барахталась и плескалась, пытаясь встать на ноги. Когда я вынырнула, то почувствовала себя утопленником. Мои обвисшие волосы спутались перед лицом, а плечи сотрясала дрожь.

Я слышала, как все смеются надо мной, но почему-то не могла стереть улыбку с лица. Наверное, я это заслужила.

— Ты такой паршивец, — я покачала головой, пригладив волосы. Я снова смогла видеть.

— Паршивец? — он прижал руку к груди, как будто обиделся. — Что случилось с малышом?

— Ты лишился звания малыша, — предупредила я. — Ты был лишён привилегии на малыша.

— Такой большой неудачник, — он покачал головой, глядя на меня, медленная улыбка тронула его полные губы.

Его смех стих, когда он посмотрел на положение солнца в небе, и его взгляд снова остановился на братьях и сестре.

— Готова идти? — тихо спросил он меня.

Я кивнула, понимая, что время пришло. Это был прекрасный отдых от реальности, но пришло время взглянуть фактам в лицо. Мы понятия не имели, что нас ждёт впереди, и где мы остановимся. Наши боеприпасы были на исходе, и сегодня на ужин нам предлагалась вяленая говядина или банка солёного арахиса. Нам определённо нужно было двигаться дальше.

— Ладно, давайте собираться, — крикнул Вон всей группе. — Нельсон, Кинг и Хейли, вы со мной. Мы сначала оденемся, а вы пока на карауле, а потом поменяемся местами.

Мы следовали указаниям без всяких споров. Пока остальные вытирались и надевали свежую одежду, Харрисон, Хендрикс и я стояли на страже с заряженными ружьями. Потом мы поменялись местами. Поскольку мы переодевались все вместе, мои джинсы скользнули поверх мокрого нижнего белья, и я натянула толстовку, чтобы как можно незаметнее сменить лифчик и майку. Это был трюк, которому я научилась, посмотрев слишком много раз фильм «Танец-вспышка» и проведя годы, возвращаясь домой с футбольных матчей в задней части автобуса.

Я также помогла Пейдж надеть свежую одежду, затем мы упаковали нашу мокрую одежду в пластиковые пакеты для хранения, которые прихватили с собой на последней заправочной станции. Это были предметы первой необходимости в дороге, и их много не бывало. Мама до заражения обычно сохраняла все свои продуктовые сумки в целях повторного использования, утилизации, восстановления или что там ещё было за дерьмо с глобальным потеплением. Теперь я придерживалась той же традиции, но по совершенно другим причинам.

Глобальное потепление вполне могло поглотить озоновый слой и растопить полярные ледяные шапки, но это уже не было моей главной заботой. На самом деле, в этот момент, возможно, реальный сценарий конца света мог бы решить некоторые из моих проблем, главным образом, всю эту историю с зомби.

Когда мы, наконец, были готовы, мокрые волосы подсохли на чуть более агрессивном ветру, а пальцы восхитительно сморщились от времени, проведённого в воде, мы направились обратно к шоссе и повернули на юг.

Перу казалось таким далёким, и не только из-за плаксивых «что мы всё ещё здесь». Казалось, что с момента скитаний по библейскому поясу Америки прошла целая жизнь. С тех пор как мы потеряли наш транспорт, большую часть нашего оружия и практически всю еду, я не знала, какие шансы у нас были против стихийной жестокости этого мира, но мы пытались. И мы зашли очень далеко.