Циничный смех вырвался из меня.

— Очевидно. Бедный Хендрикс, ты оказался побит девчонкой.

Вместо ответа он обхватил рукой мою голову и крепко прижал к груди. Мы постояли так с минуту, вдыхая друг друга. Он сделал это. Я это сделала.

— Видишь, почему ты держишься позади меня? Это не только ради тебя. Я могу нуждаться в тебе так же сильно, как и ты во мне, — прошептал он, послав мурашки по всему моему телу.

Я кивнула ему в грудь и позволила себе ещё три секунды побыть в его объятиях. Затем я подняла пистолет, чтобы проверить патронник.

— У меня есть ещё три таких же, как этот обрез. А у тебя?

Я отошла от Хендрикса и его отвлекающих провозглашений и обратила своё внимание на холм.

— Две обоймы и мой М-16.

— Ты должен начать с него, — предложила я, зная, какой урон может нанести винтовка.

— Слишком темно для этого, — пожал плечами Хендрикс, поднимая пистолет и сворачивая за последний угол. Мы фактически обошли всё здание. — Убийства должны быть с близкого расстояния и в лицо.

— Если мне в волосы снова попадет слизь, я буду расстроена.

Хендрикс одарил меня дьявольской улыбкой через плечо и сказал:

— Обещаю помочь тебе смыть её снова. Может быть, тогда ты ответишь мне тем же?

Даже посреди всей этой бойни от его слов бабочки атаковали мой живот.

— Хочешь, чтобы я вымыла тебе голову?

— Могут быть и другие грязные части, — прорычал он низким голосом.

Боже мой!

Я прочистила горло, пытаясь придумать, как ответить. И снова прочистила горло. Наконец я сказала:

— Ты безнадёжен.

— Я не верю в безнадёжность. Я не верю, что этот мир безнадёжен, что человечество безнадёжно, и я определённо не верю, что мы с тобой безнадёжны. Мы просто… не торопимся прямо сейчас. Потом мы тоже не будем торопиться, но совсем по-другому.

Его горячие и чувственные слова таяли на моей коже. Он был храбрым и властным, и большую часть времени занозой в заднице. Но были моменты между нами, которые ощущались чистым сексом и первобытным влечением. Сейчас был один из таких моментов.

— Сейчас я пойду и кого-нибудь убью, — заявила я, окончательно струсив. Он был единственной битвой, в которой я ещё не была готова сражаться.

И действительно, времени на слова уже не оставалось. Два Пожирателя прорвались через линию огня между Воном, Хейли, Нельсоном и амбаром. Один пытался выломать дверь, а другой колотил по слабым доскам.

Они подняли головы, когда мы приблизились, и их кровожадный мозг приказал им напасть на нас, а не на безжизненный амбар. Они поворачивались, стонали и охали, их рты были открыты, а глаза расширены от желания. В темноте я не могла разглядеть, были ли их радужки красными или бледно-розовыми, но по скорости их шагов я могла предположить, что они были на пути к новому уровню зомби.

Хендрикс убил первым, послав пулю прямо между глаз. Я подняла пистолет, напомнив себе, что не могу промахнуться, и нажала на курок. Моя пуля попала Пожирателю прямо в нос — в яблочко — разнеся ему лицо при ударе. Я была достаточно далеко, чтобы не чувствовать разбрызгивающейся слизи, и за это была очень, очень благодарна.

Звуки бьющегося стекла и выстрелов заставили нас оставить наши жертвы на земле и снова завернуть за угол амбара. Три Пожирателя пытались пролезть через разбитое окно. Один из них разместился повыше на толстых осколках стекла, а двое других использовали его тело как рычаг, чтобы подняться.

Один из парней внутри уже стрелял в незваных гостей, не давая им попасть внутрь. Кто бы ни стрелял, но он достал Пожирателя, который был на самом верху кучи, и тот сполз вниз по другим телам, рухнув на землю безжизненным и обездвиженным. Я взяла на себя следующего. Его потянуло назад по инерции из-за первого парня, так что его голова теперь была на виду. Я прострелила ему шею с первого выстрела, и, хотя после этого он уже не был прежним, он всё ещё был способен метаться и кусаться. Я использовала свою последнюю пулю, прицелилась ему в затылок и на этот раз не промахнулась.

Двое убиты, один остался.

Пока я вытаскивала из рюкзака обрез, Хендрикс крикнул:

— Отойди.

Однако он не стал дожидаться ответа и направил дуло пистолета прямо в висок зомби, который всё ещё торчал посреди окна, размахивая руками, как тюлень. Пожиратель только начал поворачивать голову к запястью Хендрикса, когда в ночи раздался выстрел. Пожиратель обмяк и упал замертво на подоконник. Испуганный крик Пейдж подчёркивал каждое убийство пронзительным звуком ужаса.

Хендрикс отдёрнул руку и стал вытирать зараженную кровь о штанину брюк.

— У тебя всё ещё есть спирт и дезинфицирующие салфетки? — небрежно спросил он.

— Да, — прошептала я. Моё сердце бешено колотилось в груди. — Ты хочешь их сейчас?

— Нет, сначала я планирую ещё немного запачкаться, — пообещал он. Он просунул голову в разбитое окно над неподвижным телом зомби и сказал: — Вы отлично справляетесь. Вам нужны ещё патроны?

— Пока всё в порядке, — отозвался Кинг, и его голос чуть дрогнул.

— Пошли, — приказала я Хендриксу.

Вдалеке я увидела попавшую в окружение Хейли. Она была быстрее Пожирателей и убивала так быстро, как только могла, но Вон и Нельсон были определённо заняты и не могли предложить ей помощь.

Хендрикс бросился бежать, и я заставила себя не отставать. Земля была отвратительно покрыта грязью, и с каждым шагом мои кроссовки всё глубже погружались в густую, липкую землю. Но я сломя голову неслась вперед, желая поскорее добраться до своей подруги.

Хендрикс остановился примерно в трех метрах от Хейли и начал снимать Пожирателей. Я обогнула Хендрикса и прицелилась в другом направлении.

— Нет, — возразил Хендрикс. — Эта штука слишком непредсказуема. Стой рядом со мной и не используй её, пока не будешь уверена, что не промахнёшься.

Я раздражённо фыркнула.

— Она мой лучший друг, единственная семья, которая у меня осталась. Я не сомневаюсь, что не промахнусь.

Хендрикс не ответил, просто продолжал стрелять. И я подчинилась, потому что он был прав. Этот пистолет был далёк от точности, и брызги были сумасшедшими. Я не хотела, чтобы Хейли или кто-то ещё попал под мой огонь.

И, похоже, она не нуждалась во мне с точным прицелом Хендрикса, с которым он снимал Пожирателя за Пожирателем. Хейли наконец-то получила передышку, и её выстрелы стали более точными, так как она меньше паниковала.

Но мне ненавистно было смотреть, как это происходит. Я ненавидела чувствовать разочарование от бесполезности. По крайней мере, когда я была активным участником боя, мой мозг мог сосредоточиться на единичных вещах, таких как убийство, движение, которое требовалось от меня. Стоя рядом с Хендриксом, в то время как битва бушевала вокруг меня, я могла задаться вопросами «что если» и сосредоточиться на всех моих друзьях, поскольку каждый из них боролся с невероятной опасностью.

Звук плоти, отрываемой зубами от костей, заставил меня развернуться и отчаянно попытаться понять, откуда он исходит. Желудок сжался от страха, что это может быть кто-то из нашей группы, что кто-то стал жертвой этой мерзости.

Я попятилась прочь от Хендрикса, решив спасти того, кто это был, от судьбы хуже смерти. И я спасу. Будь он укушен или нет, я отомщу за него и не позволю болезни овладеть его телом. Мы были в этом вместе, никто не выходит из нашей группы, заражённый или нет.

К моему огромному облегчению, я обнаружила, что это был просто ещё один зомби, поедающий одного из своих мертвецов.

Фу.

Пьянящее утешение нахлынуло на меня, и я даже закрыла глаза в знак облегчения. Я подняла дробовик, быстро взвела курок и положила палец на спусковой крючок. Звук выстрела прогремел в ночи. Удар прикладом пришёлся мне прямо в плечо, и я потеряла равновесие, но всё же попала в цель. Пожиратель не заметил меня, пока нависал над своей едой, так что он даже не заметил, как я прицелилась. Теперь он лежал мёртвый, рядом со своей уже безжизненной жертвой, с полностью разнесённой головой.