Двигатель издал громкий, сердитый хлопающий звук, из капота вырвался пар. Руль сильно затрясло, а Вон изо всех сил пытался справиться с управлением. Мы дико вильнули, прежде чем двигатель, наконец, зашипел и окончательно заглох.

Так… ничего хорошего это нам не сулило.

Теперь, когда двигатель окончательно умер, мы погрузились в молчание. Наши громкие, прерывистые вздохи и щёлканье оружия были единственными звуками, нарушавшими напряжённую тишину.

И стоны, стоны были всегда.

И они, казалось, гнались за нами.

Мы огляделись, каждый из нас взял на себя ответственность узнать, что будет дальше. Ни у кого не осталось более пяти пуль, и после того, как они закончатся, мы будем вооружены только охотничьими ножами.

Охотничьи ножи были определённо опасны и лучше, чем ничего, но дело было в том… чтобы использовать их, нужно было находиться на очень близком расстоянии к цели.

Вон сердито опустил стекло, и Нельсон последовал его примеру. Оба они взгромоздили свои задницы на край окна и приготовили маленькие пистолеты. Хендрикс перелез через нас с Хейли, за ним последовали его братья.

— Хейли и Риган, оставайтесь с Пейдж, — приказал Вон.

Тайлер начала задыхаться в своём кресле. Подтянув колени к груди, она раскачивалась взад-вперёд, а по лицу текли слёзы. Шокирующие рыдания сотрясали её тело, и каждый мускул неудержимо дрожал. Миллер забрался на сиденье рядом с ней и обнял её, но, казалось, не был способен её утешить.

Секунду я наблюдала за ними. Я понимала её страх и её неспособность полностью примириться с тем, что нам придётся сделать ради выживания. Её вид нервировал, но был естественным. Это была нормальная реакция для любого, кто буквально столкнулся с толпой зомби, преследующих их.

Так почему же я никогда так не реагировала?

Даже после смерти родителей я никогда так не ломалась. Неужели со мной что-то не так? Была ли я бессердечной стервой, которая не уважала жизнь и не заботилась о людях, которых любила?

Я хотела отдать себе должное и обвинить в этом мужество и силу духа. Но если быть честной с самой собой, это больше походило на упрямое нежелание умирать. А это было не одно и то же.

Я проигнорировала Тайлер и Миллера и сосредоточила своё внимание на задней части фургона.

— Оставайтесь в фургоне столько, сколько сможете, — приказал Вон. — И не позволяйте никому из них проникнуть внутрь.

— Чёрт возьми, Вон, с такими инструкциями я сожалею, что проголосовала за то, чтобы ты покинул остров, — саркастически проворчала Хейли.

— Ты проголосовала за то, чтобы я покинул остров? — голос Вона звучал весело, но его руки не дрогнули, когда он протянул их к окну.

— На последнем голосовании, — призналась Хейли. — Либо ты, либо Риган, а она мне больше нравится.

У нас осталось около сорока пяти секунд, прежде чем Пожиратели окажутся в пределах досягаемости.

— Хейли, — прорычал Нельсон с переднего сиденья.

Она выглянула поверх моего плеча, и я увидела, как их взгляды встретились. Они были так глубоко погружены во что-то недосказанное, что я чувствовала, будто вторгаюсь в их момент.

Хейли выдержала взгляд Нельсона и после длительного выдоха сказала:

— Я знаю, Нельсон.

— Хорошо, — ответил он со вздохом.

А потом они оба вернулись к амплуа жестоких, злых убийц, которых мы все знали и любили.

Мне было интересно, было ли это похоже на заявление «Я люблю тебя». Хейли не могла любить Нельсона. Мы не знали Паркеров достаточно долго, чтобы возникла любовь.

А вдруг? Хейли, похоже, была увлечена им. Но любовь? Я не знала, готова ли я к тому, что она влюбится! Как она могла быть готова?

К сожалению, у меня не было времени спросить её, потому что Хендрикс начал стрелять, и это означало, что мы были заняты — зомби, а не друг другом.

По крайней мере, пятьдесят трупов бежали к нам ровным шагом. Кто-то волочил вялые ноги, у кого-то, казалось, все конечности были в рабочем состоянии, кто-то полз, а кто-то пробивался сквозь толпу более целенаправленно, чем остальные.

У тех, кто проявлял наибольший энтузиазм, были самые красные глаза, самые кровожадные лица и, как я могла догадаться, самый резкий запах.

Если то, что сказал мне Кейн, если зомби действительно не пахнут плохо, пока они не едят плоть и кровь, то те, которые пахнут хуже всего, должны были пожирать человечину при каждом удобном случае.

Я вздрогнула, вспомнив, какой смрад стоял несколько минут назад.

Такие Пожиратели едят часто.

Плохая для нас новость.

Хендрикс поразил сначала одного, потом другого, точно в яблочко. Харрисон присоединился к нему, но после трёх выстрелов его пистолет опустел. Кинг был не лучше, и после нескольких выстрелов его ружьё тоже опустело. Между тем, марафон Пожирателей становился всё ближе и ближе.

— Вот! — крикнула я, и сунула Харрисону в руки два наполовину заряженных пистолета, схватила пистолет Хейли и передала его Кингу.

Мы обе достали ножи. Я осторожно обнажила клинок, а Хейли держала свой в руке, крепко прижимая к себе Пейдж. Пейдж вложила свою руку в мою свободную, и мы сидели, съёжившись на полу, втроём, находя силы друг в друге.

Тайлер и Миллер соскользнули на пол рядом с нами, и в тесном пространстве фургона наши ноги переплелись, а тела наслоились друг на друга. Хотя это было трудно, почти невозможно. В этот момент не имело значения, что я нахожу Тайлер несносной и некстати неподготовленной к миру, в котором она жила. Не имело значения, что я знала, как стрелять из пистолета, и выжила до сих пор. Мы все умрём. Нас всех ждала одна и та же участь, так что какая разница, отличаются ли наши навыки выживания. Её прежнюю уютную жизнь под защитой и мой с трудом заработанный талант целиться из пистолета ждал одинаковый конец.

Вот и всё.

Я бросила взгляд через заднее сиденье, решив посмотреть, как у нас дела. Большинство разъярённых Пожирателей топтали переднюю линию павших зомби, в то время как некоторые падали, чтобы поглотить своих павших собратьев.

Я никогда не забуду, как тревожно было смотреть на то, как один зомби ест другого зомби. И теперь, вдобавок к топоту, тяжёлым шагам нежити и их отвратительному хрюканью и визгу, я должна была слушать, как рвётся плоть и трещат кости.

Из уголка моего глаза выкатилась слеза и скатилась по щеке. Я не была слишком эмоциональной девушкой, но не хотела, чтобы такое случилось со мной. Я не хотела лежать лицом вниз на гравийной мостовой и чувствовать, как зубы и ногти впиваются в мою мягкую, податливую кожу. Я не хотела, чтобы мои мышцы были оторваны от костей, а кожа содрана с тела. Я просто хотела жить, я просто хотела выжить.

Рыдание застряло у меня в горле, и Хейли схватила меня за шею и прижала моё лицо к своему.

Теперь меня охватила паника. Я чувствовала, как холодный ужас ползёт по моей коже, словно миллион пауков, затягивая меня в пучину истерии.

— Нет, Риган, — потребовала она, и её собственные слёзы заблестели в зелёных глазах. — Не позволяй им добраться до тебя. Ты сильнее этого. Мы сильнее этого. У нас всё получится, чёрт побери. Так что прекрати прямо сейчас.

Её слова подействовали успокаивающим бальзамом на мои измученные нервы, и я кивнула. С силой, о которой я и не подозревала, я сдержала свой всепоглощающий ужас и заставила себя взять эмоции под контроль.

Мы справимся. Мы справимся. Мы справимся.

Пожиратель прорвался сквозь толпу и бросился на Хендрикса, тот прицелился и тут же выстрелил… но ничего не произошло, раздался только щелчок пустого пистолета.

Я знаю, что задохнулась, но всё моё тело замерло, когда я увидела, как Хендрикс защищается. Не колеблясь, он вытащил свой огромный нож и, увернувшись от размахивающих, хватающих его рук, вонзил его в глаз Пожирателя. Кровь брызнула во все стороны, но Хендрикс выдернул нож из глазницы, и тяжёлое тело мёртвым упало на землю.

Затем Хендрикс встал на заднее сиденье фургона, неловко, так как половина его тела была внутри машины, а вторая половина снаружи. Пустой щёлкающий звук теперь раздался в нескольких местах, сначала у Вона, потом Нельсона, потом Кинга, потом Харрисона. Передние двери открылись и закрылись. Вон и Нельсон, вооружённые ножами, приготовились покинуть машину. Хендрикс спрыгнул на тротуар, и его младшие братья последовали его примеру.