Хотя другие дамы, судя по всему, уже слышали все это прежде, для Нириссы это было внове, и она понадеялась, что ей удастся не делать ошибок.

Она пошла наверх, в свою спальню, где Мэри уже ждала ее, и, когда увидела платье, которое ей приготовила горничная, удивленно вскрикнула.

Очаровательное белое платье Дельфины, простого покроя, без особых украшений, теперь было обшито по подолу пучками незабудок. Когда Нирисса надела платье, Мэри принесла широкую голубую ленту, почти как для ордена Подвязки. Пенту перекинули через плечо, и Мэри украсила ее крошечными букетиками незабудок. На уровне талии Нириссы они переходили в один огромный букет.

Наряд ей понравился. Вместе с венком, обрамлявшим ее светлые волосы, он смотрелся весьма эффектно.

– Вы замечательно потрудились, Мэри, – обратилась она к горничной, – как это мило с вашей стороны.

– Может, платье и не такое уж роскошное, как у некоторых из дам, мисс, – сказала Мэри, – но по мне, вы будете самая красивая!

Нирисса в ответ рассмеялась.

– Спасибо. Вы придали мне отваги и уверенности. Но незабудка – очень незаметный, скромный маленький цветок.

Когда она присоединилась к другим в холле перед танцевальной залой, она поняла, что, безусловно, была права.

Дельфина выглядела сказочно.

На ней было платье с гигантским кринолином, почти полностью покрытое розовыми розами. Голову венчал венок из роз. Вдобавок она несла зонтик, тоже полностью покрытый розами. И как будто этого ей показалось недостаточно – в венке между цветами сверкали ее самые эффектные бриллианты, они же украшали низкий вырез платья.

Она была настолько ослепительна, что, по мнению Нириссы, никому не удалось бы соперничать с ней. Совершенно очевидно, что и сама Дельфина в этом не сомневалась.

Кое-кто из дам, несомненно, постарался вовсю.

Одна из них, изображавшая лилию, надела простое белое платье с огромными крыльями, сделанными из лилий, которые были привязаны к плечам. В руках она несла громадное опахало из лилий.

Другая, выбравшая красные гвоздики, держала муфту из этих ароматных цветов. Они же украшали низ ее белого платья, а венок этой дамы по размерам соответствовал меховой шапке, которую носят русские, и должен был привлечь внимание.

Как Нирисса и ожидала, никто не обратил на нее особого внимания, разве что удостоил беглого взгляда.

Когда музыка в танцевальной зале заиграла громче. Дельфина, стоявшая у двери, сказала:

– Теперь все в сборе, судьи уже наготове с карандашами и бумагой, чтобы записывать, какие баллы они нам выставят во время нашего шествия. Не забудьте, вы должны описать ваш цветок или своими собственными словами, или поэтическими строчками.

Тут Нирисса вспомнила, как была удивлена, войдя в холл и увидев двух дам, просматривающих томики стихов.

Она подумала, что либо не очень тщательно слушала указания, либо ей просто не сказали о необходимости описывать свой цветок.

Девушка попыталась поскорее вспомнить, посвящал ли хоть один известный поэт, например, лорд Байрон, какие-нибудь строки таким незначительным цветам, как незабудки.

Прозвучало нечто подобное барабанному бою, и, как только Дельфина со своим небольшим зонтиком над головой показалась из дверей и поднялась на помост, раздался взрыв оглушительных аплодисментов.

Нирисса поняла – гости, которых герцог пригласил присоединиться к ним после обеда, должно быть, уже прибыли, и по звукам аплодисментов сообразила, что весьма значительная аудитория ожидала их выхода.

Одна за другой дамы покидали холл и выходили в залу так, словно имели большой опыт участия в подобных шествиях.

Нирисса могла слышать, как каждая из них, взойдя на помост, отчетливо и решительно произносила несколько строк прежде, чем нарастали звуки музыки, а затем направлялась к тому месту, которое указала им Дельфина.

Когда все одиннадцать соперниц прошли перед ней, она отметила с легкой усмешкой, что оказалась последней в очереди, поскольку не предпринимала ни малейших усилий занять другое место.

Нирисса приблизилась к двери, подождала, пока (как она рассчитала) последняя издам, блистательная белая камелия, достигла отведенного ей места, и тогда медленно пошла вперед.

На мгновение огни в танцевальной зале показались ей настолько яркими, что почти ослепили ее своим блеском и великолепием, и она неожиданно почувствовала смущение.

Но тут среди моря людей, лица которых сливались для нее в одно целое, она разглядела герцога, сидевшего среди других мужчин – своего рода судейской коллегии.

В ту же секунду она почувствована, что не должна опозориться перед ним.

Грациозно подойдя к краю помоста, Мирисса начала читать те несколько строк, которые сами собой пришли ей на ум и теперь легко слетали с губ. И хотя девушка произносила стихотворные строки нежным, но очень тихим голосом, она все же заставила всех прислушиваться.

Незабудка – цвета неба,

Так мама и незаметна,

Что тотчас же позабудешь,

Лишь другой цветок приметишь,

Я же, сердцем вопреки судьбе,

Буду помнить только о тебе.

Произнеся эти строки, она, опустив глаза, спустилась по ступенькам и присоединилась к остальным дамам-соперницам. Вслед ей звучали аплодисменты.

Она заметила, что все вместе дамы образовали настоящий цветочный букет. Пока зрители продолжали хлопать, герцог собрал судейские заметки и, взобравшись на помост, произнес краткую речь.

Он отметил, что праздник цветов превзошел все праздники, когда-либо раньше проходившие в Пине.

Ничто не могло сравниться по красоте с живыми цветами, почтившими своей благосклонностью танцевальную залу его дома.

Потом он огласил результаты голосования, и не было ничего неожиданного в выборе судей – они назвали первой Дельфину.

» Это доставит ей удовольствие!«– подумала Нирисса.

Она заметила довольное выражение на лице сестры, когда та направилась к герцогу, чтобы получить из его рук главный приз. Это оказалась очаровательная брошка в форме цветка, выполненная из эмали и украшенная небольшими полудрагоценными камнями.

Мирисса, стоявшая довольно близко к ним, расслышала, как Дельфина громко, на весь зал, сказав ему» Спасибо «, затем шепотом, предназначавшимся только его ушам, продолжила:

– Вы понимаете, как я буду дорожить этой вещицей, потому что получила ее из ваших рук.

В голосе ее и в выражении глаз содержался намек на их особенные отношения, не правильно истолковать который было бы трудно.

Но Мириссе показалось, словно этот намек никак на него не подействовал, а Дельфина вынуждена была вернуться назад, дабы уступить место Лилии, завоевавшей второе место.

Как только раздача призов завершилась, все присутствовавшие в зале хлынули посмотреть на красавиц с более близкого расстояния. Кроме того, многим хотелось пригласить дам на танец, хотя костюмы некоторых из них превратили бы выполнение танцевальных па в весьма сложные и хлопотные маневры.

Мирисса отправилась было искать отца, но он оказался поглощенным беседой с джентльменом, владевшим домом, расположенным недалеко от Лина и по времени застройки также относящимся ко временам Тюдоров; было очевидно, что он не захочет, чтобы их беседу прерывали.

Девушка обрадовалась, когда к ней подошел Гарри и, взяв ее под руку, сказал:

– Ты превосходно выглядишь! Я счел твой выбор цветка вполне соответствующим моменту.

– Почему? – поинтересовалась Нирисса.

– Потому что никто из нас никогда не сможет забыть пребывание здесь, а у меня для тебя есть новости.

Он отвел ее подальше от шума в другую комнату, и она со смутным предчувствием нерешительно спросила брата:

– Какие новости?

– Ты с трудом в это поверишь, – начал Гарри, – но герцог поинтересовался, есть ли у меня лошади. Когда я ответил» нет «, он пообещал дать мне какую-нибудь, чтобы я смог забрать ее с собой в Оксфорд!

– Он действительно пообещал тебе это? – воскликнула Нирисса. – Как замечательно, Гарри! Это означает, что ты сможешь сэкономить свои деньги и истратить их на другое.