Свежее Масло кашлянул поблизости.

— Ваше величество, дозвольте представить господ Лиса, Беннета и Леви, тоже ваших ювелиров. Эти джентльмены и я…

— Где наша корона?

«У нее красивый голос», — подумал Даниил. Много лет спустя он будет помнить его, хотя все остальные черты Виктории Вельф сотрутся в памяти. Голос королевы, похожий на голос певицы, собирающейся запеть. Он понял, что Лис с Бриджем распрямились, и последовал их примеру.

— Да-да, ваше величество. Я привез ее в этом ящике.

— Ну так достаньте!

Негромкий смех. Скрип пера в неожиданной тишине. На полу возле ног Даниила заиграл свет, красный, синий, белый, и он поднял взгляд.

Джордж с Уильямом вынули корону и поставили на ломберный столик. Даже сделанная из стекла, она была чрезвычайно драгоценной. Вульгарной, как пачка банкнот. Пламя свечей играло на ее тридцати тысячах граней. За окнами наконец пошел снег.

— Имперская церемониальная корона, ваше величество.

Королева сжимала и разжимала маленькие опущенные руки. Рот был слегка приоткрыт. Как будто, подумал Даниил, она может съесть корону и выплюнуть камни. Виктория обошла вокруг столика, и Джон Бридж заговорил. Он обращался непринужденной скороговоркой к королеве, но воздействовал на толпу, мягко, как массажист.

— Драгоценные камни, ваше величество, изумительные творения. Они являют собой величие земли и символизируют всякую истинную земную власть. Этот макет подобие короны, простое стекло. Однако я полагаю, что драгоценные камни предстают перед мысленным взором всех присутствующих, поэтому позволю себе воззвать к воображению вашего величества. Итак, здесь, над горностаевой отделкой, обод. Гроздья сапфиров и изумрудов окружены бриллиантами. Эти гроздья, словно плоды среди листвы лоз, разделены бриллиантовыми трилистниками и обрамлены сверху и снизу жемчужинами.

Шевеление среди слушателей. Какой-то священный трепет прошел по толпе.

— Теперь позволю себе обратить внимание вашего величества на то, что находится повыше, к восьми fleur-de-lys22, в которые вделаны рубины цвета голубиной крови, и восьми crosses-pattees23, в семь из которых вделаны изумруды, а в передний — древний рубин Черного Принца вместе с сапфиром Стюартов. В заднюю часть короны по желанию вашего величества мы вделали большой новый плоскогранный сапфир. Над crosses-pattees поднимаются восемь сводов, целиком убранных бриллиантами в форме дубовых листьев со свисающими жемчужинами, символизирующими желуди…

Общий вздох толпы, звук словно при запуске фейерверка.

— Так, благодарю вас, леди… а здесь, где наконец сходятся своды, будут свешиваться четыре новые большие жемчужины. Над ними возвышение и большой crosses-pattees, целиком убранный бриллиантами, а на ближайшей к небу точке находится сапфир предка вашего величества, нашего девятнадцатого короля Эдуарда Исповедника.

Голос Свежего Масла стал более оживленным.

— В день коронации вашего величества, когда свет упадет вам на чело, он заиграет в этой призме из трех тысяч ста трех драгоценных камней. Само солнце примет цвета британского флага. Эта корона, ваше величество, будет самой драгоценной и, можно с уверенностью добавить, самой прекрасной на свете. Достойной правительницы, в чьих владениях не заходит солнце.

Выжидательное молчание. Взгляд Виктории переместился от короны к Джону Бриджу, словно она только что заметила его.

— Где хранитель регалий?

— Здесь, ваше величество.

Старик вышел вперед, сглатывая от волнения. Бородка его с внутренней стороны жирно лоснилась.

Виктория придвинула макет короны к себе. Даниил осознал, что у нее что-то неладно с губами — какой-то изгиб, чуть ли не уродство. Об оконные стекла за ее спиной бился снег.

— Как нравится вам эта корона, мистер Свифт?

— Нравится? — На миг, словно в невольном подражании королеве, рот Эдмунда Свифта приоткрылся. — О, она несравненна, ваше величество. Несравненна.

— Лорд Мельбурн?

— Прекрасная работа. — Высокий кивнул. — Вне всякого сомнения.

— Барон?

Курильщик за мраморным столом приподнял голову и глянул на корону.

— Я просто не нахожу слов, ваше величество.

Джон Бридж стоял, застыв в полупоклоне после своих заключительных слов. Виктория подалась к нему и улыбнулась:

— Корона очень красива, сэр. Очень впечатляюща.

Начались аплодисменты, вялые, словно аплодирующие не ждали именно этой минуты. В футе перед собой Даниил увидел, что спина Джона Бриджа заметно расслабилась. Голоса звучали в его ушах декламацией: «ваше величество, ваше величество» — словно эти слова служили необходимой защитой от королевы. Виктория все еще трогала пальцем фальшивые бриллианты и сапфиры на ломберном столике. Когда она заговорила, голос ее был еле слышен, и она нахмурилась, повторяя слова:

— Где эти евреи?

Мельбурн поклонился.

— Ваше величество, я понятия не имею…

— Ах! — Свежее Масло выпрямился. — Простите меня, лорд Мельбурн, я должен объяснить. Этот новый сапфир, как сообщил королеве мой коллега мистер Ранделл, привезли в Англию двое месопотамских евреев. Полагаю, мистер Ранделл обещал, что один из этих братьев будет представлен ее величеству. И вот он перед вами. Этот человек — Даниил Леви, один из работающих у вас месопотамцев. Они называют себя вавилонскими евреями…

— Где другой?

— Трудится в поте лица над вашей короной, ваше величество. — Бридж смягчал факты. Он чувствовал себя здесь уверенно, как спаниель в одеянии с застегнутыми пряжками, как вышивающие женщины с цветами. — Так вот, по их рассказам, этим братьям подарили древний кувшин. Так или иначе, он оказался в их владении. Когда его открыли, оказалось, что там целое состояние в драгоценных камнях.

— Кувшин драгоценных камней!

Глаза девочки вспыхнули новым воодушевлением. На лбу у нее были прыщи. Даниил снова перестал ориентироваться в происходящем. Подумал, не развлечение ли это за его счет, не прячется ли в толпе королева, наблюдая за происходящим.

— Так они говорят. С камнями у них хватило богатства добраться до Англии. Вот перед вами, ваше величество, старший. И мы сделали из него прекрасного продавца, а, Даниил?

Даниил почувствовал, что все глаза устремлены на него. «Вот во что я превратился, — подумал он, — после всех этих лет. В ярмарочную диковинку. Вроде силача, сарацина, живого скелета».

— Ваше величество, он онемел от такой чести.

— Да ведь этот кувшин что-то вроде волшебной лампы Аладдина. — Виктория широко улыбнулась, Даниил осознал, что видит ее десны. — Где его брат? Мы хотим поговорить с ними обоими.

— К сожалению, младший…

— С обоими. Мы хотели видеть тех, кто будет работать над короной. Устройте это.

— Да. — Свежее Масло был застигнут врасплох. — Непременно, ваше величество. Мы с гофмаршалом назначим день. Превосходно. Так. Кроме того, нам нужно обсудить другое дело, которое не имеет касательства к мистеру Леви и мистеру Беннету. Если они могут…

Виктория отпустила их взмахом руки. Ей уже наскучили все они, стеклянная корона, история с кувшином этих евреев. Подойдя к двери, Даниил оглянулся. Карточная игра возобновилась, курильщик сидел за своим столом, словно ничего не прерывалось. Только с животными как будто произошли перемены: борзая поднялась и с жадностью наклонилась к тарелке с овощами, спаниель исчез, обезьяну поймали. Хранитель регалий держал ее на тонкой цепочке, королева улыбалась ей, та в ответ оскалила зубы.

Дверь за ними закрылась. Даниил повернулся лицом к полутемному коридору. Уильям подле него согнулся, держа руки на бедрах, и тяжело задышал.

— Уильям? — Даниил положил ладонь на плечо молодого человека. Его фрак был темным от пота. — Давай руку.

— Не нужно, я смогу идти сам. О, Господи.

Послышался негромкий звук рвоты. Лакей подошел к ним, его бледное лицо вытянулось.