– Я слушаю, – сухо, не выражая никаких эмоций, бросил я в трубку. 

 – Витя, нам надо поговорить, выслушай, пожалуйста, меня! – быстро вымолвила она, явно взбодрившись от того, что я наконец ответил. 

 – Говори, – кратко бросил ей. 

 – Прошу, давай встретимся, это не телефонный разговор. Я всё поняла и осознала, но ты тоже должен меня понять, у меня такой характер и я такая, какая есть, раньше для тебя это не было проблемой! 

 – Должен?! Я никому ничего не должен, ты ошибаешься! Мы с тобой не раз обсуждали твою необоснованную ревность и в последствие твоё поведение, но всё безрезультатно. И ты дальше продолжаешь настаивать на том, что я что–то должен, ‒ вконец вскипел я. 

 – Ты прав! Ты прав, только выслушай, пожалуйста! Нам надо встретиться, мы почти год вместе, ты ведь не хочешь его просто так выкинуть из своей жизни?! – она пыталась изо всех сил сделать свой голос и тон менее требовательными, но это ей не удавалось, как бы она не старалась. 

 – Я для себя уже всё решил, и ты тоже ‒ в тот момент, когда собирала мой чемодан, так что прости, нам не о чем больше говорить, – не дожидаясь её ответа, я отключился, пожалев, что ответил. Телефон тут же зазвонил вновь, и я уже хотел отключить звук, как глаз выхватил номер Полины. Нежный её голосок тотчас сгладил паршивое настроение и горькое послевкусие отразговора с Никой. И всё бы ничего, вот только кто–то очень не вовремя приперся к Полине, осаждая её входную дверь. Только бы это не бегун чертов! Необъяснимое чувство собственности вскипело ещё сильней, и, кажется, я перестал себя контролировать. Из–за этого мой голос стал раздраженным, и я почти в виде приказа попросил ее с завтрашнего дня быть обязательно на рабочем месте. Желание заслать Полину в офис немедленно я подавил с большим трудом, неугомонное воображение то и дело подкидывало радужные картинки Полины с её соседом. Вот же хмырь, и без него проблем вагон и маленькая тележка. Так нет, на этом не конец, ещё и соперника надо устранять! Вскипая, я не заметил, как начал превышать допустимый лимит скорости, ‒ не хватало ещё мне штрафа и нагоняя от гражданина начальника! Повторный звонок окончательно меня выбесил, и мало соображая, я гаркнул в трубку: 

 – Слушаю! 

 – Виктор Рощин? – спросили на том конце линии. 

 – Он самый, по какому вопросу? – сухо, по–деловому поинтересовался я. 

 – Вы просили держать вас в курсе о состоянии Дмитрия...

 – Говорите! – перебил я, судя по всему, дежурную медсестру. Ожидая чего угодно, я совсем забыл о вежливости, терпение моё на пределе, волнение совсем затуманило разум, и, кажется, я готов был взорваться! 

 – Пациент вышел из комы и, несмотря на то, что ещё очень слаб, его состояние стабильно, – устало произнесла она и хотела продолжить, но я её перебил:

 – Спасибо! Я уже в пути, скоро буду в столице, – с явным облегчением выдохнул я. 

 – Всего доброго! – попрощалась она и тут же отключилась. Ну что, чёрная полоса начала постепенно светлеть, надеюсь, это только начало, и все придёт в норму. Новость о том, что Димка вышел из комы, на данный момент ‒ самая главная. А со всем остальным разберемся чуть позже. 

Полина

 – Полина Покровская! – услышав своё имя, я вздрогнула, и моё сердце сделало бешеный скачок от предстоящего обследования. 

 – Я Полина, – встав с кресла в зале ожидания, я развернулась к молодой девушке в белом халате. 

 – Что же вы так робеете? Проходите, врач уже ждёт, – мило улыбнулась она, пропуская меня в кабинет. Затаив дыхание, я прошла внутрь, оглядываясь по сторонам. Маринка сказала, что этот доктор ‒ один из лучших, несмотря на то, что с характером, но ведь не это главное, главное, чтобы лучший. 

 – Здравствуйте, – попыталась я выдавить улыбку. Женщина меня рассматривала из–под очков, что держались буквально на кончике носа. На вид ей было лет 45, не больше, немного строгое лицо, но не отталкивающее. 

 – Здравствуйте, что же вы, девушка, так волнуетесь?! Присаживайтесь и рассказывайте, что у вас, – сдержанно произнесла она. 

 – Спасибо, – поблагодарила я и села напротив неё.– Видите ли, я почти пять дней назад делала ЭКО, будучи в столице. По семейным обстоятельствам переехала и нуждаюсь в специалисте, который мог бы меня вести, если я действительно беременна, – неуверенно пробормотала я. 

 – Кто процедуру делал? – сухо спросила она. Я смотрела на неё и пыталась понять, что от меня хотят. Видимо, на моём лице так и застыл вопрос. Врач–гинеколог сняла свои очки и переспросила: – Имя доктора, который делал вам ЭКО? 

 – А, от волнения не поняла, о чём вы. Дмитрий Борисович Ковалев, – приобретая немного уверенности в голосе, выдала я. 

 – Понятно, хороший врач, слышала, с ним несчастье произошло, – грустно добавила она, перекладывая бумаги на столе. Вздохнув, она подняла на меня свой взгляд и произнесла: – Ну, теперь всё предельно ясно. Смотри, Полиночка, начнем с того, что какие–либо анализы на беременность в данный момент ещё рановато делать, где–то через недельку. Ты девушка молодая, так что очень сомневаюсь, что желаемый эффект не благополучен, так что спокойно пьём витамины и ждем положенного срока. Ты пьёшь витаминчики? – заботливо спросила она, и её голос стал как–то мягче. 

 – Нет, понимаете, – запнулась я на секунду,– всё так быстро произошло, что я буквально сразу сорвалась и приехала в этот город. И вот только сейчас попала к вам, ну и забыла обо всём на свете, – виновато произнесла я. 

 – Понятно, ничего страшного, будем исправлять, сейчас я выпишу тебе препараты, и мы увидимся ровно через неделю, – взяв на столе ручку и белый лист бумаги, она быстро начала что–то строчить совершенно неразборчивым почерком. – Полина, скажи, сколько тебе эмбрионов подсадили: два или три? – посмотрела она на меня, отрываясь от рецепта. 

 – Пять, – тихо вымолвила я. 

 – Сколько?! – выронила она на стол ручку. – Полина, ты уверена в том, что говоришь? Ни один доктор в здравом уме не сделает подобное в твоем возрасте! – посмотрела она на меня, как на умалишённую. 

 – Знаю, это я его уговорила, подписав при этом все необходимые бумаги, что все последствия беру на себя,– прошептала я, кажись, краснея от её пристального взгляда. 

 – Причина?! Что тебя привело к такому необдуманному решению? – она, по–моему, даже не моргала. 

 – Предыдущее ЭКО! – каждый раз на тон ниже отвечала ей. 

 – Объясни мне, пожалуйста: после неудачного ЭКО ты решила подсадить больше эмбрионов? А тебя предупреждали, что один эмбрион может, находясь у тебя уже в матке, раздвоиться? Что ты будешь делать, если все пять прикрепятся? Я уже молчу о раздвоении! – кажется, я сделала её день. Если учесть её шоковую реакцию, то с таким она явно столкнулась впервые. 

 – Я пойму вас, – взглянув на стол, где стояла табличка с её именем, я решила убедиться, что помню правильно и в конфузе не перепутаю, – Инна Вячеславовна, я пойму, если вы решите отказаться вести мою беременность, если она вообще есть,– чуть увереннее произнесла я, заглядывая в её строгие карие глаза. 

 – Полина, почему ты так уверена, что вторая процедура должна также пройти неблагополучно? – немного смягчившись, спросила она. 

 – Не знаю, просто, такое чувство, что там свыше не хотят, чтобы у меня с Сергеем были совместные дети! – ляпнула я то, что не раз обдумывала. 

 – Я, конечно, не имею права такое говорить, но зачем подвергать себя и плод, а в твоем случае ‒ плоды, такому риску! Нет, я от тебя не откажусь, более того, теперь уж точно тебе нужна именно я. Звучит, наверное, самоуверенно, но всё же. Значит, смотри, – она взяла еще один листик бумаги и начала писать, – это мой номер телефона, в любое время суток и что бы не случилось, ты мне звонишь незамедлительно. А пока ‒ меньше стресса и постоянный приём витаминов. Все необходимое я тебе выписала, через неделю сдадим анализ крови, а потом всё остальное: УЗИ, плановый осмотр. Главное, без паники и никаких переживаний. В случае недомогания ты мне сразу звонишь и говоришь, что с тобой. Всё важно! Быстрая утомляемость, повышение температуры, слизистые выделения или металлический привкус во рту, так же болезненность молочных желез ‒ всё это признаки беременности, так что не пугайся. Но в любом случае ты мне звонишь, мы обсуждаем твое состояние и я решаю, что дальше делать, договорились?! – выжидающе посмотрела она на меня.