Наконец, сели за стол. Но тамада, пчелу ей в глаз, не дала и минуты поесть. Принялась что-то тараторить. Наконец, стали орать "горько". Молодожёны на радость гостям целовались до двадцати. Я активно участвовала в процессе и пыталась не смотреть на Рому. Всё шло просто прекрасно. Все по очереди поздравляли молодоженов, дарили подарки и конверты с деньгами. Крёстный и крёстная с удовольствием всё собирали. Тамада шутила и поднимала всем настроение. Звучала прекрасная музыка. Кричали "горько". Мне всё нравилось. Пока кто-то не заорал:

— Сладко! — что б тебя тараканы изнасиловали! Все подхватили и вот уже все гости орали это страшное слово.

Романыч теряться не стал. Подошёл ко мне и поцеловал. Кто-то взялся считать, и получилось тридцать пять…Я едва стояла на ногах и не могла дышать, когда, наконец, меня перестали целовать. Я затуманено взглянула на Городового. Он довольно улыбнулся, усадил меня и ушёл на своё место.

Всё закрутилось с новой силой. Застолье продолжалось, потом тамада позвала всех танцевать. Начались смешные конкурсы. Увы, но свидетель и свидетельница были обязаны участвовать практически во всём. Между нами возникло негласное соперничество.

— А теперь делимся на две команды и начинаем тянуть канат! — воскликнула тамада. Мы с Романом стали около линий. Я сняла босоножки и осталась босиком, Романыч тут же ухватился своими ручищами за верёвку.

— Сделаем их! — заорала я своей команде и все потянули.

Борьба была напряжённой, я активно подгоняла свою команду, Роман занимался тем же, но мы не отрывали друг от друга глаз. Через десять минут тамада объявила, что победила дружба. Народ сзади стал расходиться, но я всё ещё тянула канат и когда мы с Романом остались один на один, парень резко дёрнул верёвку и потянул меня на себя. Я тут же в него врезалась.

— Пусти, гад! — сверкнула глазами я. Его наглое поведение меня бесило.

— Мы потанцуем.

— Я босиком, — нахмурилась я. Тут Романыч выдал! Поднял меня на руки, и мы стали кружиться в такт музыке. Я пыталась хмуриться, но не могла не признать, что мне это нравится. Песня закончилась, я отбрыкалась от Ромки, обулась и продолжила танцевать. Какой-то дружок стала явно решил за мной приударить, и я решила поощрить такую замечательную инициативу.

Мы с ним вовсю танцевали, развлекались и даже вместе выиграли в конкурсе на лучшую песню. Дуэт у нас получился прекрасным, но я осознавала, что всё это делаю с одной единственной целью — заставить Романыча ревновать. И судя по взглядам, которые он посылал в сторону моего ухажёра, это у меня получилось.

Вскоре все отправились на второе застолье. Устроили соревнование по пению между родственниками жениха и невесты. К слову, сами молодожёны мало на что обращали внимания и наслаждались друг другом.

— А теперь проведём соревнование! — улыбнулась тамада. — Свидетели, прошу ко мне! — женщина поманила нас пальцем. Мы с Романычем вышли к ней. Парню всучили розовые ползунки, а мне — голубые. Я тут же просекла в чём дело. — Мои дорогие, вы должны пройтись по залу и собрать как можно больше денег! Мы узнаем, кто же будет первенцем у наших молодожёнов. Как вы думаете, дорогие гости? Поехали! — ох, хороший шанс показать кто тут главный.

Я тут же понеслась к мужскому населению, строила глазки и уговаривала, что семейству нужен мальчик. Все охотно совали мне деньги даже по второму кругу. Романыч тоже времени не терял, очаровывал всю женскую половину своей улыбкой и те выкладывали ему последние деньги.

— Стоп! — сказала тамада, — А теперь свидетели отправляются в комнату для подсчета наших средств, вскоре мы узнаем результат! — снова зазвучала музыка, и все вернулись к застолью. Тамада притащила нас с Романом в какую-то коморку, приказав, чтобы мы всё посчитали, закрыла за собой дверь. Я тут же почувствовала себя неловко, повернулась к Роману спиной и принялась вываливать из ползунков всё добро.

— Ну, сколько там у тебя?

— Тебе-то чего? — огрызнулась я. — Зачем ты вообще целоваться сегодня полез? — нахмурилась я, поворачиваясь к нему лицом. Каморка стала просто крохотной от того, что в ней был такой парень. А мне стало дурно. Ох, ну что же это за наказание такое…Я вроде уже на него и не злюсь. Может, сделать шаг навстречу? Но внутри было странное чувство….Я всё ещё злилась на него. Хотя нет, скорее на себя.

— Ты видела Стаса? Он растерялся, а твои губы я узнал, — он это заявил с такой гордостью, словно явился ко мне с головой собственноручно убитого дракона.

— Тоже мне, — ухмыльнулась я. — Ладно, идём…

— Стой, — взгляд Романыча начал шарить по полу. — У меня что-то из ползунков вывалилось, — я рассмеялась на эту фразу и опустилась на корточки рядом с парнем, чтобы помочь ему найти. Но вот, неожиданно он чуть меня подтолкнул, и я опустилась на пол, Роман сел напротив меня. — А теперь ты будешь слушать.

— Да как ты… — он притянул меня к себе и, усадив на колени, поцеловал. Я лишь вздохнула от отчаянья.

— Слушай, — я слабо кивнула. В конце концов, сколько уже можно бежать? Клетка давно захлопнулась и я уже давно попала во власть этого парня. Если я не получу его, то уже никогда не буду свободной. Без него мне плохо… — Я понимаю, Маша, ты боишься доверять мужчинам из-за того, что отец бросил вас в детстве из-за того, что страдала твоя мама. Я понимаю, что этот страх сразу полностью не уйдёт, но ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь и, несмотря на то, что мы знакомы так мало, ты прекрасно знаешь, каков я на самом деле. Я это вижу. Поверь, я не собираюсь сковывать тебя и что-то вроде того…Ты такая какая ты есть, со своим вздорным характером и так далее. Маш, — он заставил меня посмотреть себе в глаза. — Я люблю тебя, — после такого признания моё сердце ухнуло куда-то вниз, а потом воспарило до невиданных небес. Любит? Он сказал, что меня любит!

— А той крашенной ты тоже самое говорил? — прищурилась я, чувствую, что начинаю таять.

— Да что ты пристала-то с ней? — он вскочил. — Бабы! Я только что сказал, что люблю её, а она мне говорит всякую херню…

— Сказать одно, — пожала я плечами. Я что, опять всё испортила? Вот блин. Хотелось взвыть от собственной тупости…

— Маша! — он схватил меня за плечи. — Я тебя люблю. Люблю. Слышишь? Будь со мной, — я вздохнула, опустила глаза. И вроде всё трепещет от этих слов, но противный липучий страх не отпускал…Я никак не могла поверить в то, что могу стать счастливой.

— А что, если я тебя нет? — последнее испытание, Рома, вытерпи его, умоляю…

— Ты врёшь, — его глаза сузились. А потом на лице появилось такое выражение…Он словно рухнул с высоты, словно почувствовал отчаянье, — Или нет? — отчаянно спросил он, заглядывая мне в глаза. Я почувствовала, как счастье разливается внутри меня. И что я так долго бегала? Идиотка! Я бросилась на шею к Роме и сказала:

— Запомни это чувство, Рома, которое ты испытал, когда подумал, что я тебя не люблю, — я вздохнула и заглянула ему в глаза, — Но я люблю тебя, чёрт побери, я люблю тебя. И это вообще просто ужас… — я округлила глаза. Рома прижал меня к себе и принялся целовать.

— Ууууу, как я по тебе соскучился, — он прижался ко мне, — Маша?

— Ммм?

— Нам вроде как надо было куда-то идти, — пробормотал он.

— Слушай, — я посмотрела на дверную ручку, — А тут есть замок?

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — он улыбнулся, и его рука скользнула к молнии на моём платье.

— Извращенец! — рассмеялась я, щёлкнув замком. Теперь нам никто не помешает.

— Люблю тебя, — прошептал он мне на ухо. А я подумала, пускай только не попробует шептать мне это каждый день…Уж теперь-то я от него не отстану. И я вцепилась так сильно, чтобы никогда не отпускать.

3 года спустя.

— Как ты мог так со мной поступить! — взревела я, мечась по квартире, в которой мы с Ромкой обитали уже два с половиной года. Я была так зла, что готова была разрушить всю мебель.