— Я пойду с тобой, — сказал брат Дивер. — Возможно, там кто-нибудь остался в живых. Может быть, тебе потребуется помощь.

Они вернулись вечером. За спиной брата Тига, в седле, сидел маленький мальчик.

— Можете разводить костер, — сказал брат Тиг. — Они ускакали на юг.

Брат Дивер снял мальчика с лошади.

— Давай, сынок, — произнес он, — тебе надо поесть.

— Что случилось? — спросила сестра Монк.

— Не будем сейчас об этом, — сказал брат Дивер. Просто он не хотел говорить об этом в присутствии мальчика.

За ужином Мик и Скотти сели рядом с маленьким незнакомцем. Он вел себя, словно чужеземец, и смотрел на кашу так, словно видел ее в первый раз. Когда они попытались с ним заговорить, то заметили, что он ведет себя так, как будто совсем их не слышит.

— Ты что, глухой? — спросил Скотти. — Ты что, меня не слышишь? Ты глухой?

На этот раз мальчик едва заметно качнул головой.

— Он нас слышит! — заорал Скотти.

— Конечно, слышит, — сказала сестра Монк, стоявшая вдали, у костра. — Не приставайте к нему.

— Твоих родных убили? — спросил Мик.

Мальчик пожал плечами.

— Наших убили. Застрелили пару лет назад в Северной Каролине.

Мальчик опять пожал плечами.

— Как тебя зовут? — спросил Мик.

Мальчик замер. Он стал неподвижен, словно статуя.

— Ведь у тебя есть какое-то имя, разве не так?

Может быть, у него и было имя, но они так и не узнали, как его зовут. После ужина брат Тиг отдал мальчику свой спальный мешок, а тот его даже не поблагодарил. Странный он был какой-то, этот мальчик.

Но несмотря на это, брат Тиг вплоть до самого окончания похода, следил за тем, чтобы новичок все время был у него на виду. Он постоянно за ним присматривал, разговаривал с ним или что-нибудь ему объяснял. Мику оставалось только завидовать — ведь брат Тиг заботился о незнакомце точно так же, как раньше заботился о Мике, но мальчик не утруждал себя взаимностью. Лишь Скотти сумел разгадать эту загадку. «Для брата Тига это, наверное, то же самое, что разговаривать с младшим братом», — сказал он. Это объяснение вполне удовлетворило Мика, и с тех пор он и не пытался вмешиваться в эти отношения. Теперь его больше не раздражало то, что мальчик все время ездит верхом, сидя за спиной брата Тига или за спиной брата Дивера, когда брат Тиг уходил на разведку или занимался другим опасным делом.

Не прошло после этого и двух недель, как их обнаружил верховой дозор из Юты. Усадив беженцев на своих запасных лошадей, люди из дозора весь оставшийся путь сопровождали группу. Сделав большой крюк, они обошли стороной развалины Денвера и поднялись в горы. Здесь начиналась страна мормонов. «Раньше здесь не было мормонов, — заметила сестра Монк. Но теперь и эти территории входили в состав мормонского государства, и местные жители были рады тому, что мормоны восстановили закон и порядок в их разоренном и гибнущем крае.

Наконец они прибыли в палаточный город под названием Зарахемла, который должен был стать новой столицей. К этому времени большая часть жителей Солт-Лейк-Сити уже была эвакуирована из города, так как ученые предупредили, что Большое Соленое озеро уже начинает затапливать долины. Тина Монк взяла детей и отправилась с ними на прогулку к Храмовой площади, где они могли своими глазами увидеть то, что некогда было великим городом мормонов. «Теперь здесь будет Мормонское море, — сказала она. — Не забывайте, что здесь было прежде».

По Стейт-стрит плавали лодки, и вода плескалась у Южного Храма. Но Храмовая площадь была защищена дамбой из мешков с песком, и поэтому сюда еще не проникла вода. На площади столпились люди, которые хотели попрощаться с городом. Храм представлял собой гранитную гору, которую невозможно было взять с собой. Вода уже затопила его основание, и вскоре он должен был закончить свое существование в качестве неотъемлемой части церковной жизни.

— Люди оказались слишком злыми, — сказала детям сестра Монк, — но, может быть, Господь желает лишь на время спрятать от нас храм и вернет его, когда мы исправимся.

История о резне в Гринсборо и о путешествии из Северной Каролины на запад распространялась довольно быстро. Они познакомились с новым губернатором Сэмом Монсоном, который был выбран согласно новой конституции государства Дезерет. Этот молодой человек был не намного старше брата Тига, но гораздо младше брата Дивера. Он отнесся к ним с большим уважением, пообещал предоставить работу взрослым и сдержал свое обещание.

Но им пришлось расстаться друг с другом — здесь и губернатор не смог бы им помочь. Закон о сиротах требовал того, чтобы дети, у которых погибли оба родителя и не осталось близких родственников, были отданы в семьи, в которых есть оба родителя. В те времена было ужасно много сирот. Правда, Мик и Скотти были отданы в одну семью — это все, что удалось сделать для них.

Мик был уверен в том, что если бы брат Тиг был женат, то он усыновил бы мальчика, которого они нашли. Но его пришлось отдать властям, и это оказалось для брата Тига большим ударом. Но он не стал спорить. Он лучше других понимал, что мальчику нужны родители, которые будут день и ночь за ним присматривать. Этого брат Тиг как раз и не мог себе позволить, особенно после того, как получил новую работу. Он стал одним из дозорных и занимался поиском людей, которые шли на запад, в Дезерет. Он сопровождал и охранял их. Эта работа была ему по душе, и он прекрасно с ней справлялся, но порой больше месяца не бывал дома.

Они вполне могли потерять связи друг с другом, что случалось с членами большинства групп беженцев. Но то, что они были единственной группой уцелевших во время резни в Гринсборо, накрепко связало их друг с другом. Тина Монк навещала мальчиков и писала им письма. Брат Дивер время от времени брал с собой Мика и Скотти на богословские беседы, которые он проводил в близлежащем районе города. Единственным человеком, след которого они потеряли, оказался тот самый мальчик, но ведь он находился среди них всего лишь пару недель и за все это время не сказал ни слова и даже не назвал своего имени. Порой это расстраивало Мика, но с этим уже ничего нельзя было поделать. Они помогли ему, сделали для него все, что могли, но он не был одним из них, он не прошел вместе с ними через все те испытания, что выпали на их долю. Так что некого было винить в том, что они потеряли с ним связь. Они сделали то, что должен был сделать каждый — помочь другому, сделать для него все, что только возможно.

До конца дней своих Мик не забывал об этом путешествии. Он помнил каждую мелочь, словно все это случилось с ним только вчера. Во время встреч с Джейми Тигом оба с радостью приветствовали друг друга, смеялись и говорили остальным, что они одногодки и что родились в один день. Так было на свадьбе Джейми и Мари Спикс и во время встречи на Конференции. И это была истинная правда, потому что оба они родились заново в то весеннее утро в ледяных водах реки, бежавшей по склонам Аппалачей.

У паромной переправы начинался такой крутой подъем, что грузовик никак не мог разогнаться. Включив пониженную передачу, Дивер вздрогнул, услышав скрежет шестерней. Звук был такой, словно не колеса, а шестерни коробки передач катились по гравию. Двигаясь по просторам Невады, он все время мучился с коробкой передач, и если бы паром из Вендовера не помог Диверу преодолеть эти последние мили по Мормонскому морю, ему бы пришлось совершить длительный пеший марш. Но, к счастью, все обошлось, и это был хороший знак. На некоторое время Дивер подчинился воле обстоятельств.

Механик хмуро смотрел, как Дивер со скрежетом въехал на грузовой склад.

— Ты же уделал сцепление, парень. Дивер выпрыгнул из кабины.

— Сцепление? А что это такое? Механик даже не улыбнулся.

— Ты что, даже не заметил, что у тебя накрылась трансмиссия?

— Всю дорогу по Неваде механики предлагали ее отремонтировать, но я говорил им, что могу это доверить только вам.