Консультант-психиатр, проводивший ее осмотр, диагностировал отклонения в поведении: внутрисемейная конфликтность, агрессия, злоба по отношению к родным… Личностные особенности: настойчивость, упрямство, стремление к лидерству и демонстративность поведения. Ухудшение состояния совпало с периодом полового созревания и формированием в поведении подростковых реакций подражания, увлечения, эмансипации, которые временами приобретали утрированный характер, грубо дестабилизируя обстановку в семье. После лечения поведение ее улучшилось.

 Выйдя из больницы, назначенное лечение не принимала, вновь стала грубой, возбудимой, упорной в достижении желаемого. Из-за того, что у нее не сложились отношения с одноклассниками и учителями, Алина перешла в вечернюю школу. Занятия там посещала нерегулярно, затем, после конфликта со сверстником, школу она оставила.

 Когда ей было 13 лет Алина познакомилась с подростками, увлекавшимися тяжелым роком, «металлом» – «балдели от этой музыки». Чтобы «усилить кайф», вместе с ребятами принимала какие-то «колеса» (таблетки), иногда спиртное. Кто-то из компании пригласил пойти к сатанистам: «Вот там – настоящий кайф!». Так Алина оказалась в группе, сходной с той, проведение ритуала которой я прокомментировал по видеозаписи.

 После ареста за попытку ограбления на допросах отвечала дерзко, называла себя «поклонницей сатаны». Ее одежда была исчерчена «сатанинскими пентаграммами», изречениями соответствующего содержания, губы – обведены черной краской. Заявляла, что ей все нипочем, поскольку она в «непобедимой армии сатаны». Понятно, что все это вызвало у следователя сомнение в психическом здоровье Алины, – и ее направили на судебно-психиатрическую экспертизу.

 …Закончен доклад, прошу привести Алину к себе в кабинет.

 Вводят стройную, на вид даже милую девушку. Приглашаю сесть, а она развязно просит закурить. Я отказываю, Алина этого, видимо, не ожидала и буркнула что-то дерзкое.

 Однако затем «конфликт» гаснет: проводя экспертизу, я даже к подросткам всегда обращаюсь только на «вы» и по имени-отчеству. Это позволяет установить в беседе правильные позиции.

 После обычных врачебных расспросов о жалобах, самочувствии она стала доверчивее ко мне как к врачу, старшему, человеку, ничего не навязывающему, а лишь предлагающему помощь, если ее хотят принять.

 Алина рассказывает, что с детства отличалась возбудимостью, неусидчивостью, во всем стремилась быть первой, но была общительна, имела много подруг. Лет с 13-ти стала более раздражительной, «меньше ладила с родителями», грубила им, конфликтовала с учителями. Заявляет, что отчима ненавидит, так как он «спаивает мать». Отмечает свою «истеричность»: «могу кинуться на любого человека, нахамить ему». При конфликтах дома падала на пол, пыталась выброситься в окно, проделывая это «назло родителям». С бравадой рассказывает о своей асоциальной компании, употреблении алкоголя, димедрола, паркопана и о возникавших при этом красочных зрительных галлюцинациях, в которых видела «ворота ада», «слоников, жирафиков». Однако наличие пристрастия к указанным веществам отрицает. Говорит, что раза три-четыре пыталась отравиться газом, но до конца попытки самоубийства не доводила, так как «все время домой кто-нибудь приходил». Утверждает, что собиралась «умереть в 20 лет, поскольку не видела смысла в жизни». О правонарушении не сожалеет, объясняет, что хотелось «унизить эту девчонку». «И вообще, мне нравилось делать зло».

 В начале беседы какого-либо психического заболевания не устанавливаю, хотя вижу признаки дисгармоничного характера, но это – не психическая болезнь.

 Начинаю расспрашивать, как она стала сатанисткой.

 Рассказывает Алина об этом достаточно подробно. Собирались они в подвале, переоборудованном под клуб. Проводила собрания женщина лет 40-50-ти. Описать ее точно Алина не может, поскольку она «руководила из тени», имени своего не называла и командовала через назначенного ею старшего. Встречались обычно по полнолуниям. Нравилась таинственность обстановки, приобщение к «непобедимому войску сатанинскому». Особенно торжественно было, когда горели черные свечи, и они все вместе клялись в верности сатане. Вскоре появилось чувство гордости, что она не такая, как «обычные», что она научится колдовать и наводить с помощью сатаны порчу и тогда сможет отомстить всем своим врагам, в том числе матери и отчиму. С чувством гордости рассказывает, как они «со своими ходили в церковь, чтобы как-нибудь там погадить и что-нибудь украсть – пусть потом церковники на своих подумают и разругаются». Помнит, как читали все вместе «черную книгу«; рассказать о ее содержании не может, хотя главное усвоила: «Тот, кто отдал душу сатане, на том свете будет всех мучить. И пока ты на этом свете, надо хорошо этому научиться… У сатаны главный враг – Бог, а у нас главные враги – те, кто верит в Бога, им и надо поганить». Не сожалеет, что арестована: «Все обойдется, сатана поможет, я не пропаду, я теперь не такая, как все». Уверена, что и в тюрьме найдет своих. Вместе с тем Алина отмечает, что интерес к «сатанистским собраниям» у нее прошел, «больше, наверное, в эти игры играть не буду».

 Поскольку у Алины не было выявлено таких психических расстройств, которые лишали бы ее возможности осознавать характер и общественную опасность своих действий или руководить ими, было дано заключение об ее вменяемости. Вскоре она как несовершеннолетняя попала под амнистию и была освобождена. О дальнейшей ее судьбе можно только догадываться…

 Однако среди сатанистов-подростков нередко встречаются личности более дисгармоничного склада, нежели Алина. Причины этой дисгармонии сложные, обычно речь идет о сочетании наследственной отягощенности, последствий повреждений головного мозга, перенесенных при родах или в раннем детстве, с неблагоприятными обстоятельствами воспитания и жизни в семье. Однако эта личностная дисгармония не является сама по себе причиной сатанизма и деструктивного поведения, она – лишь та почва, на которой произрастают семена, дающие дурные всходы. Наряду с прочим семенами этими могут быть идеи сатанизма, которые, как сорняковые, в хорошей почве не нуждаются. В противоположность этому для растения, приносящего благие плоды, нужна и почва благоприятная: принятие и реализация в своей жизни позитивных идей исходно требуют гармоничных личностных качеств, способности к значительным волевым усилиям, наличия достаточно высоких интеллектуальных возможностей и, конечно, самого приобщения к этим идеям.

 Как правило, подростки и молодые люди, чей адекватный социальный рост затруднен, чья личность формируется в обстановке духовной пустоты при полном отсутствии осмысленности бытия, подсознательно тянутся друг к другу. У них – общие проблемы, их тяготит жизненная неопределенность, и сатанизм как идеология, легко и просто постигаемая, дает им основу для взаимопонимания, иллюзию своей значимости и общую направленность поведения.

 К числу таких сатанистов относится и Артем З., 17ти лет, обвинявшийся по ст. 105 ч. 2 п. «ж», «д» УК РФ «в совершении группой лиц по предварительному сговору на почве служения сатане двух ритуальных убийств» Сна и Лва. Стационарное судебнопсихиатрическое освидетельствование в Центре им. В. П. Сербского он проходил 8 января 1998 года. Криминальные события, участником и одним из главных действующих лиц которых Артем являлся, происходили в 1997 году и затем широко освещались в средствах массовой информации.

 Обстоятельства дела таковы. В последних числах июня 1997 года в пригородной лесопосадке неподалеку от маленького шахтерского городка СевероЗадонска пастухи нашли обезображенное тело 16летнего Л-ва. В ходе расследования работники милиции вышли на Артема и его товарища Ивана К. – знакомых и ровесников Л-ва. Согласно данным ими показаниям, они решили наказать Л-ва за насмешки над их увлечением сатанизмом. Заманив его в лесопосадку, они стали требовать, чтобы он отрекся от веры в Бога. Получив отказ, Артем и Иван привязали Л-ва к дереву, имитируя распятие Христа, снова потребовали отречения и, не получив его, перерезали ему горло, а затем добили молотком. Для подтверждения факта убийства перед другими сатанистами Артем отрезал у убитого ухо.