Женщина была необычайно довольна. Она покраснела, когда увидела, что другие женщины орды с завистью смотрят на нее. Она была одних лет с Гаем, ее звали Красной Вишней. Гай, может, потому и чувствовал себя с ней свободней, что помнил, как играл вместе с нею, когда был еще подростком. К другим женщинам он относился, как к матерям. Его отношение к Красной Вишне рождало взаимное дружественное чувство.
Женщина села лицом к Гаю и протянула ноги вдоль челна. Когда ее голые ноги коснулись ног Гая, челн чуть не опрокинулся, — это взволнованный Гай сделал резкое движение. Женщины, стоявшие на берегу, весело засмеялись, но Гай начал быстро грести от берега. Охотники, которые выехали раньше его, были далеко впереди. Но им приходилось все время держаться против течения, чтобы их не снесло вниз. Остроносый же челн Гая не боялся течения, и он поэтому, поехав напрямик, вскоре обогнал все челны.
Потом охотники организовали гонки, и Гай снова очень легко, почти шутя, перегнал на своем челне всех. Этим он завоевал симпатии орды, и ему пришлось потом катать по очереди почти всех женщин и детей. Веселый шум утих лишь поздно вечером, когда перед пещерами снова запылали костры, и орда готовилась к тому, чтобы хорошо выспаться перед назначенной на следующее утро охотой. Утром, как только рассвело, вся орда была уже на ногах. Приготовления к охоте происходили тихо и торжественно. Внизу так же тихо и торжественно блестела река. Ее ровная серебряная поверхность словно звала каждого ступить на нее. Охотники и юноши снесли на челны оружие: каменные топоры, копья, ножи, стрелы и деревянные дубинки. Женщины укладывали мешки из шкур и подстилки для мяса. Не зная, в чем дело, можно было бы подумать, что орда собирается на войну. Всех челнов было семь, в двух из них помещалось по пять человек, остальные пять вмещали по одному и по два охотника.
Усевшись в челны и отъехав от берега, охотники выстроились в стройный ряд. На этот раз никто не думал о гонках, и челны подвигались, как стая черных больших рыб, оставляя позади себя на воде длинные следы, похожие на широкие стрелы. Гай взял с собой на охоту собак. Женщины, дети и подростки долго следили за челнами охотников, покуда не не исчезли за далеким островком.
Охотники ехали очень долго. На пути им встречалось много островков, которые нужно было обходить, чтобы добраться до лугов, на которых паслись коровы и быки. Впереди плыл челн Гая. Он отыскивал дорогу в заросших травой протоках. Челны охотников плыли за ним. Наконец, после долгих блужданий в протоках, охотники пристали к берегу, покрытому лозняками. В одном месте лозняки были смяты. По-видимому, стадо приходило к этому месту пить воду. Отсюда и нужно было начинать охоту.
Оставив челны в лозняках, охотники взяли кожаные мешки, оружие и отправились по следам, оставленным дикими коровами, искать их пастбище. Собаки, поняв, в чем дело, с веселым лаем побежали вперед. Это облегчало охотникам их работу. Но когда они вышли из лозняков, то увидели, что собаки исчезли в густой высокой траве, покрывающей все поле до далеких холмов. На лугах не было ни одной коровы. Тогда охотники решили, что пастбище находится за холмами. Гай свистнул; его собаки выскочили из травы и стали у его ног. Затем, по данному Гаем знаку, они медленно побежали вперед, обнюхивая землю и показывая охотникам направление, в котором ушло стадо.
Охотники шли за собаками, изредка останавливаясь, чтобы проверить следы и убедиться в том, что собаки не ошиблись. В одном месте они наткнулись на скелеты двух животных. Один из них принадлежал молодому дикому теленку, а другой — пещерному льву. Лев, очевидно, напал на стадо и зарезал теленка. Но его самого забодали разъяренные быки. Другие же звери съели и теленка и льва. Это была очень дешевая добыча, которая досталась гиенам или шакалам. Очевидно, после этого приключения быки переменили пастбище и нашли другой водопой.
Когда охотники добрались до холмов, они тихо и осторожно стали подыматься вверх. Собаки перестали скулить и стали передвигаться чуть ли не ползком. Это говорило о том, что они чувствуют живую добычу. В них проснулись инстинкты их родственников-шакалов, и они подкрадывались тихо и незаметно. Охотники так же тихо взобрались на холмы и залегли в траве.
Они увидели перед собой большое пастбище, по которому ходили коровы и быки. Несколько быков стояло на страже и время от времени успокаивающе ревело. Коровы спокойно ели траву, а молодые телята весело бегали возле их. Настроение стада было спокойным. Некоторые из быков приставали к самкам, но дежурившие буйволы отгоняли их.
Напасть на стадо с одной стороны нельзя было, так как. буйвол, стоявший на страже, почуял бы врага и предупредил бы об этом стадо. Все животные побежали бы в одну сторону, и тогда вряд ли охота была бы удачной. Если бы охотники напали на стадо только с одной стороны, то могли бы лишь ранить несколько коров и быков стрелами, да и те убежали бы, чтоб погибнуть где-нибудь в степи. Нужно было поэтому осторожно обойти стадо с нескольких сторон и потом напасть на него.
Охотники устроили маленькое совещание и решили разделиться на четыре группы. Одна осталась тут, на холме, две должны были обойти стадо с двух сторон, а четвертая — с тыла. Так как четвертой группе предстояло пройти наибольшее расстояние, то она должна была раньше других начать нападение, одновременно известив остальные группы о том, что она добралась до своего места.
Бык, стоявший на страже, несколько раз тревожно ревел, но в этом реве не было предупреждения о непосредственной опасности. Поэтому коровы лишь на миг подымали от травы свои морды и, промычав в ответ, продолжали щипать траву. Буйволы, стоявшие на страже, волновались. Они инстинктом чувствовали какую-то опасность, их тревожило какое-то предчувствие, но вокруг все было тихо. Их, возможно, беспокоила эта тишина, которая продолжалась необычайно долго. Стадо привыкло к частым нападениям хищников, и за этой тишиной мог скрываться страшный зверь, который готов напасть на стадо. Нужно внимательно следить, нужно обнюхивать воздух и прислушиваться.
Когда Гай, его собаки и двое охотников, обойдя стадо, доползли до назначенного места, они наметили нескольких быков и выстрелили в них из луков. Потом, выскочив из травы, они с громкими криками бросились на стадо. Другие охотники с трех сторон начали пускать в стадо стрелы и подняли сильный шум. Увидев, что убегать некуда, стадо сбилось в кучу. Коровы испуганно замычали, быки заревели, собаки залаяли и все это смешалось с человеческими криками.
— Ого! Ого! — выкрикивал Гай.
— Гой! Гой! — отвечали охотники.
Но быки быстро организовали отпор. Коровы, молодые бычки и телки сбились в середину, а вокруг них стали прочной стеной буйволы и быки. Как ни лаяли собаки Гая, как ни нападали, они все время встречали острые рога. Пробить такую стену не было никакой возможности. Тогда охотники выпустили в середину стада целую кучу стрел. Раненые коровы заревели от боли, некоторые упали на землю. Началась паника. Коровы бросились врассыпную, а быки с ревом напали на охотников. Теперь охотникам пришлось спасаться от быков, отбиваясь копьями и дубинками. Копья глубоко ранили быков и они с глухим стоном падали на землю мертвыми. Земля дрожала под копытами испуганного стада.
Собаки Гая с двух сторон вцепились в шею большого буйвола. Он бегал взад и вперед, увеличивая панику, топча раненых и сбивая с ног перепуганных коров.
Наконец коровы массой пробили себе выход и безудержной лавиной убежали прочь. Несколько быков осталось прикрывать отступление стада.
Теперь, когда стало свободнее, быки с большей энергией стали гоняться за охотниками, и многим из охотников пришлось туго. Нескольких быки ранили и сбили с ног. Какой-то молодой бычок, оставшийся вместе со старым, напал на Медвежьего Зуба. Этот охотник, обладавший большой силой и сам напоминавший быка, был неповоротлив и неуклюж. Когда бычок бросился на него, Медвежий Зуб кинул в него свое копье, но не попал. Эта неудача поставила его в тяжелое положение. Молодой энергичный бычок наступал на охотника. Поняв, что ему не удрать, Медвежий Зуб остановился и закричал. Бычок, нагнув голову, бросился на него, но охотник своевременно отскочил и схватил бычка за рога. Теперь тот уже не мог заколоть его. Он потянул охотника по траве, а затем остановился, силясь вырвать свои рога из крепких рук Медвежьего Зуба, но охотник, найдя опору для своих ног, остановился и начал сворачивать бычку голову. Вначале бычок не поддавался, а затем, заревев от сильной боли, грохнулся боком на землю. Из морды и носа его потекла кровь; через несколько минут бычок лежал неподвижно.
